Милитант 3. Сны становятся явью
Шрифт:
– Vieni a bordo! Oh bella coppia! – широко улыбается гондольер, когда мы встаём около лодки.
– Что он говорит? – спрашиваю я тихо Тейта.
– Эм… – Парень от чего-то заулыбался. – Да так. Просто приветствует. И просит садиться.
Я в подозрении сощуриваюсь, но не отвечаю ничего. Прохожу на лодку, сажусь на левое сиденье, на мягкую подушку, которую будто набили облаками с неба: настолько она мягкая. Тейт что-то отвечает мужчине, затем лезет за мной.
– Теперь, Сахарок, наслаждайся видами, – ухмыляется парень, максимально удобно устраиваясь
Гондола качнулась, затем медленно двинулась вперёд. Мы отплываем.
Я стараюсь сохранять в памяти всё, что вижу. В изумлении рассматриваю потолок, смотрю по сторонам, на искусственно созданные венецианские жилища; на балконах даже висят горшки с цветами. Но и про предстоящее Рождество не забыли: повсюду, куда не падает взгляд, находятся украшенные ели, сверкают гирлянды, висят ёлочные игрушки. Но всё же, желая сохранить стиль итальянского города, перебарщивать не стали. И это восхитительно смотрится.
Поворачиваю голову в сторону Тейта, который сейчас на моё дичайшее удивление просто пялится в свой телефон, игнорируя красоты вокруг.
– Как давно ты здесь? – спрашиваю я. – Я смотрю, тебя совсем не удивляет вот это вот всё.
Он отвлекается от экрана и смотрит на меня своими тёмными глазами, в которых я буквально могу видеть своё отражение.
– Ну я же не девчонка – любоваться этим всем. – Вновь эта усмешка на губах. – А так я живу в Вегасе где-то… – Его лицо принимает задумчивый вид. – Где-то с тринадцати.
– А где твоя семья?
Почему-то мне вдруг стало интересно узнать о нём хоть что-то. Он совсем ничего о себе не рассказывает. А мне хотелось бы знать об ухажёре своей тёти, которая могла бы из-за влюблённости временно ослепнуть. Мне и так не совсем нравится его бывшая деятельность.
Тейт молчит пару секунд, затем выдаёт:
– Без понятия. Я свалил из дома ещё в десять.
– Почему?
Тыкнув указательным пальцем в кончик моего носа, он наигранно протягивает:
– А это уже слишком личное, Сахарок.
– Ладно, – отодвинув своё лицо, произношу я. – А откуда ты знаешь итальянский? Ты, кажется, понял, что сказал этот парень. – Киваю в сторону гондольера, слишком увлечённого плаванием, чтобы замечать наши разговоры.
– Что за допрос? – усмехается Тейт, откидываясь на сиденье удобнее. – Лучше ты мне расскажи, почему это тебя хотели укокошить?
От неприятных воспоминаний у меня внутри всё отмирает, и я поворачиваюсь вперёд, надеясь, что парень лишь по одному моему выражению лица поймёт: я совсем не хочу говорить о своей прошлой жизни. Но Тейт, как ему и свойственно, не успокаивается.
– Ну не тяни резину. Расскажи. Я умею хранить секреты, моя куколка.
– Не хочу я тебе ничего рассказывать… И вообще, тебя это точно не касается.
– Могла бы быть и повежливее с человеком, который прокатил тебя на Бугатти. – В его голосе наигранная обида. Неестественная. Прозвучавшая словно в цирке. – Не каждый день на таких тачках девчонки разъезжают. Ты хоть видела физиономии остальных людишек, когда мы сюда подъехали?
– Вот мне интересно, на какие же деньги ты умудрился купить эту машину? Может, всё же признаешь, что она у тебя от Сары?
Он ухмыляется в тысячный раз за день.
– У меня есть работа.
– И какая же?
– Сладость моя, ты переходишь линию. – В глазах Тейта искрится озорство. – Может, я стриптизёр, и мне неловко говорить о своей профессии? Ты об этом не подумала?
– Откуда я знаю! Может, ты воришка? В таком случае ты не самая лучшая пара Саре. И мне придётся думать, как бы от тебя избавиться.
– Воу, Сахарок! Откуда у тебя такая паранойя? Личный опыт?
Не совсем, конечно. Может, даже похуже будет. Вокруг меня – дым из смертей, убийств и прочих неприятных моментов, поэтому я стараюсь их позабыть навсегда. А иначе зачем я решила начать новую жизнь?
– Тоже мне… У самой секретов куча, а прикопалась именно ко мне, – хохочет Тейт после длительной паузы. Немного приблизившись лицом ко мне, он добавляет: – Может, это ты воришка и приехала сюда, чтобы у тёти нахаляву пожить? Покупать одежду и прочую женскую муть?
Меня разозлили его слова.
– Да кто ты такой, чтобы обо мне так думать?
– Я парень твоей тётушки. И тебе лучше свыкнуться с этим, милая. Может, в будущем стану твоим зятем.
– Не дай Боже.
– Я понимаю, что тебе обидно, но прости. Моё сердце всё же уже принадлежит Саре.
Закатываю глаза на его упрямые шуточки, которыми он разбрасывается каждый день, пока я вижу его. И что Сара вообще в нём нашла? Они же просто дико разные! Нет, он очень привлекателен внешне, но всё же далековат от тех, кто обычно окружает Сару: обычно это взрослые, богатые мужчины, которые имеют уже свои бизнесы, а некоторые из них даже известны в стране. И от чего она выбрала простого, молодого парня, которому лишь бы развлекаться?
Мы уже проплыли достаточно большое расстояние, чего я не заметила из-за "дискуссий" с Тейтом. Вижу, как приближаемся к небольшому мосту – мост Вздохов, как его называют в Венеции. И вновь меня охватывает удивление. Сколько же надо было денег потратить, чтобы соорудить весь этот искусственный итальянский город? Как же реалистично всё вокруг выглядит.
Прижимаю колени к груди, замерев от красоты своего окружения. Лодка плывёт по фальшивому каналу медленно, аккуратно, лишь слегка раскачивается из стороны в сторону. По мосту проходят люди, завороженно наблюдают за гондолой, проплывающей мимо, фотографируют, сохраняют на плёнках своей памяти. Я впервые за долгое время улыбаюсь, забывая обо всём на свете. Обычно в такие моменты хочется по-настоящему жить. В таких моментах хочется остаться навсегда.
Мы проплываем под мостом. Я гляжу на сооружение над нами, пока лодка движется прямо, и вздыхаю от восторга. Никогда бы не подумала, что нахождение в торговом центре может произвести на меня вот такое впечатление.