Миллиардеры
Шрифт:
В советские времена государство продавало природные богатства за границу и на вырученные средства заботилось о населении. Теперь заводы и скважины переходили в частные руки. Никаких обязательств перед жителями Сибири у новых владельцев не было. Их цель состояла в том, чтобы вложить средства и получить быстрый плюс. А закупать новое оборудование, заботиться об экологии или хотя бы просто вовремя платить зарплату – ничего этого делать они не собирались. Не потому, что были циничны и бездушны, – просто это был не их бизнес.
В СССР Братский алюминиевый завод считался одним из самых прибыльных в стране. А к середине 1990-х по документам вдруг оказался настолько нерентабельным, что его долги составили $600 миллионов. Почему так? – удивлялись аудиторы. Сами не понимаем! – грустно разводили руками бухгалтеры братьев Черных.
Одним из флагманов русской экономики прежде был Волжский автозавод, выпускавший главный отечественный автомобиль «Жигули». Спрос был настолько громадным, что в 1992-м очередь желающих приобрести автомобиль растягивалась на десять лет. Казалось, уж этот-то завод будет процветать. Однако уже в 1990-м торговля автомобилями перешла в руки бизнесмена Березовского, методы которого не сильно отличались от методов братьев Рубенов. И к 1997 году завод стал крупнейшим в России налоговым должником, а Березовский – одним из самых богатых людей России.
В советские времена рабочие считались элитой общества. Их зарплаты были выше, чем у госчиновников, преподавателей вузов и модных журналистов. Но к 1992-му все это осталось в прошлом. До самого конца десятилетия никаких зарплат рабочие больше не увидят. Газеты объясняли: дело в том, что коммунистическое государство развалилось. А в новом, капиталистическом, рабочим никто и ничего не должен.
Русские всегда с подозрением относились к собственному государству. Слишком уж удушливы были его объятия. Но когда жесткая советская империя развалилась, мало кто этому обрадовался. Как жить вовсе без государства, понятно тоже не было.
Кто-то стал ходить на митинги и требовать, чтобы Советский Союз вернули назад. Люди постарше просто спились. А молодежь попробовала создать вместо одного большого государства несколько собственных, поменьше. В начале 1990-х по стране начали возникать «организованные преступные группировки».
Способы цивилизованного урегулирования конфликтов (например, суды) появятся в стране лишь спустя десятилетие. В те годы внятных законов просто не существовало. Да и невнятных тоже. Что именно считать криминалом и как вообще вести себя в новых условиях, каждый решал для себя сам. Ну а поскольку в Сибири чуть ли не две трети населения – потомки ссыльных, то и формы переговоров там были куда жестче, чем в других местах.
Государство развалилось. Москва занималась своими делами и на то, что творится в регионах, внимания не обращала. Чиновники за смешные взятки передавали гигантские заводы черт знает кому. Международные жулики выкачивали из заводов всю прибыль и исчезали. Что могли противопоставить всему этому местные жители? Только опыт, вынесенный из подростковых драк район на район. Только умение собраться всем вместе и навалять врагу по первое число.
Путь, который прошли русские бригады, многократно воспет сериалами и гангста-рэп-клипами. Несколько молодых спортсменов решают, что пора брать биографию в собственные руки. Для начала они ставят под контроль ближайший к их микрорайону кооперативный ресторанчик. Через пару лет ребята становятся по-настоящему крутыми. Теперь у них есть джип и мобильный телефон. Швейцары ближайшего казино называют их по имени-отчеству. В Москве или Петербурге карьера ребят на этом и заканчивалась. Там подняться еще выше пацанам никогда в жизни не дали бы чиновники. Там быстро появились СОБР и ОМОН, а против спецназа шансов у братвы не было. Но в регионах в начале 1990-х чиновники прежней силы уже не имели. И ребята стали брать под контроль не только магазины и кафе, но и стратегические предприятия. А кто бы им помешал?
Рубены спокойно вели свой бизнес два года подряд. Делали они это так нечистоплотно, что деятельность «TWG» стала причиной расследований аж в семи государствах мира. В Сибири расследовать ничего не стали. Просто в офисы стали приходить крепкие ребята в спортивных костюмах, которые говорили, что пора поделиться деньгами. То, что упустили чиновники, теперь взялись возвращать бандиты.
«Алюминиевые войны» середины десятилетия обернулись жуткой кровью. Во время перераспределения отрасли погибло столько людей, что в Красноярске под них отведен целый участок на главном местном кладбище. Одних только предводителей бригад там похоронено больше тридцати человек.
Уже в 1994-м братьям Черным пришлось бежать из страны и осесть в Израиле. Их наследие начали прибирать к рукам совсем другие люди. Сперва место «TWG» попробовала занять тоже иностранная структура «AIOS». Летом 1995 года главный представитель «AIOS» в России Феликс Львов собирался слетать в Швейцарию. Он приехал в аэропорт Шереметьево-2, прошел таможенный и паспортный контроль и ждал вызова на рейс. К нему подошли двое, показали удостоверения и предложили на минутку отойти. Несколько дней спустя мужчина, ждавший автобус на остановке неподалеку от аэропорта, отошел пописать в кусты и обнаружил там разлагающийся труп Львова. Лезть после этого в алюминиевые дела «AIOS» не рискнула, через год объявила о своем банкротстве и исчезла.
То же самое происходило по всей стране. Войны велись вокруг каждого из гигантов советской промышленности. Директоров заводов отстреливали дюжинами. А хозяевами промышленности становились люди, еще вчера крутившие наперстки на рынке.
В конце 1980-х все понимали, что жить так, как раньше, больше нельзя, невыносимо, нет сил, и пусть будет что угодно, лишь бы не советская власть. Но всего через несколько лет вдруг выяснилось, что и новые правила – это тоже совсем не здорово.
До Перестройки в стране была всего одна сила: четырехмиллионная армия советских бюрократов. Внутри нее могли существовать различные группы, которые могли даже враждовать между собой. Но сути дела это не меняло: единый центр отдавал приказы, и не было силы, способной его ослушаться.
К концу 1980-х все поменялось. Единая бюрократия раскололась на несколько враждующих кланов. В бывших советских республиках власть теперь была своя, в каждом большом субъекте России – своя. Директора заводов боролись с министерствами, банкиры боролись с директорами заводов. Всего за несколько лет картина стала удивительно пестрой. И это было скорее хорошо. Потому что когда вся власть сосредоточена в одних руках, это называется диктатура, а если распределена между многими силами – это и есть демократия.
К середине 1990-х борющихся сил в России было уже очень много. Но русских такая демократия не радовала, а пугала. Впервые в истории России чиновники не были полными хозяевами положения. Да вот только от власти их оттерли не политики нового образца, не высоколобые интеллектуалы и не общественные организации, а лысые пацаны с набитыми кулаками.
Впрочем, в регионах люди были рады и этому. После предыдущего беспредела появление местной братвы воспринималось как избавление от тягостного кошмара. Когда от иностранных жуликов бизнес переходил к местным ребятам, бабки хоть и утекали за границу, но все же не в таком объеме, как раньше. Бандиты строили себе коттеджи – и платили деньги строителям. Они открывали найт-клабы и казино, но иногда и столовые для стариков. Бритоголовые спортсмены начинали дружить с местной властью, покупали местные газеты и телеканалы, и население видело, что наконец-то появились люди, способные хоть что-то противопоставить царящему беспределу.