Миллстоун. Трилогия
Шрифт:
– И всего-то?
– приподняв брови, спросил Джон и взял ключ в руки.
– Если бы вы только способны были себе представить, что это за предмет, у вас бы не было такой реакции.
Старик Джон говорил с тенью обиды и пренебрежения. Разумеется, все, кто жил на диких территориях были для него не более, чем простыми дикарями. Куда уж им до высоких материй. Больше всего его, конечно же, сейчас огорчало то, что он вынужден не просто терпеть их присутствие, но ещё и отдавать в их грязные руки такой высокотехнологичный предмет. Миллстоун пренебрежительно поморщился в ответ на такое высокомерие и покрутил кусочек металла в руках, чтобы лучше его изучить.
Близкое рассмотрение не помогло увидеть какие бы то ни было детали на этом ключе - обычная призма со скруглёнными углами, больше всего напоминающая магнит.
– И что нужно сделать?
– спросил Джон.
Старик, отошедший к камину, обернулся и снова посмотрел на Джона, прежде, чем ответить.
– Нужно просто поднести в определённом месте. Обычно это одна из боковин.
Миллстоун сделал, как ему посоветовали. Первая боковина никак не отреагировала на ключ, и поэтому он плавно повёл им вдоль всей поверхности. Когда ключ оказался рядом с противоположной стороной, то неожиданно выскочил из руки Джона и прилип к контейнеру. Не успел Миллстоун даже вопросительно посмотреть на старика или его могущественного товарища, как ключ упал на стол, а внутри контейнера что-то щёлкнуло.
Придерживая одной рукой сам контейнер, другой он дотронулся до верхней его части. Та подалась неожиданно легко, и ровно по центру появилась щель, хотя в том месте раньше не было и намёка на стык.
Его заставила остановиться Маллина - она втянула воздух ноздрями, принюхиваясь. Глаза её были закрыты, и она широко улыбнулась, не размыкая губ. Старики тоже посмотрели на неё, у Джона в глазах был самый большой испуг, подмеченный Миллстоуном.
– Это оно, - сказала девушка, и рассмеялась.
Миллстоун не спешил открывать контейнер. Напротив, он снова сомкнул крышку и корпус, готовый в любой момент спрятать его, и давать отпор. Раз это то, что нужно было всем, то сейчас всё могло повернуться очень круто.
– Все мы искали это так давно, - продолжала Маллина, с улыбкой глядя на Миллстоуна, - мы нашли столько этих ящиков, и всё почти впустую, а ему достался только один и сразу с тем, чего все так хотят. Посмотри, не бойся, правда, думаю, сам вид тебя разочарует.
Она оказалась права. Под крышкой находился бесформенный кристалл голубого цвета, навскидку похожий на подкрашенный кусок стекла. Правда, острые грани его очень ярко отблёскивали в лучах света, как будто приоткрывая завесу тайны над той энергией, которую он в себе содержал. Миллстоун не удержался и осторожно взял его в руки, при этом отметив, как остальные вздрогнули. Ему было совершенно непонятно, что стало тому причиной, ведь этот кристалл, размером чуть больше кулака, был совершенно безопасен. Как и те гранулы, его вполне можно было носить в кармане.
– Он сразу дотронулся, - констатировал старый Джон, покачивая головой и глядя на своего покровителя, - как можно было довериться ему? Посмотрите, он даже не знает, что с этим делать. И что мы можем?
– Вы могли получить это очень давно, - спокойно сказал Миллстоун, укладывая кристалл обратно в контейнер, - стоило только убить дикаря и забрать себе. Уж вам, лично вам, это не составило бы труда. Я не знаю, что вы сказали своим старшим соратникам, но на самом деле вы руководствовались указаниями своего эксцентричного товарища.
– Что вы такое говорите? Не забывайте, где вы и кто мы.
Он говорил, уже не пытаясь хоть как-то замаскировать свою неприязнь. Учитывая, что двое других его соратников продолжали сохранять нейтральное положение, это могло многое сказать Миллстоуну. Раз уж самая главная карта теперь выложена на стол, можно выкладывать и остальные.
– Я не совсем знаю его причины, хотя, начинаю догадываться, но у вас их точно нет. Я мог быть уже трижды мёртв, а объясняю это тем, что вы, - он бесцеремонно указал на него пальцем, - преследовали его интересы. Гриммам, допустим, от моей смерти нет никакого проку, охотникам - тем более, так что...
Джон расслабленно откинулся на спинку кресла и позволил себе закурить. Как будто соприкосновение с кристаллом действительно дало какой-то эффект. Всё становилось простым и ясным. Он видел, какова будет ситуация дальше, кроме, разве что, самых последних ходов.
– Кстати, ваши друзья задумались. Я бы принял это за спектакль ещё пять минут назад, но сейчас уже верю, как говорил один известный человек. Верю, потому что их сомнения - подлинные. Не исключаю, что в последние дни вам всё труднее было их обманывать и выходить сухим из воды. Что он обещал вам? Высокий пост в вашей организации, которая после всего перейдёт к нему в подчинение? Ваш личный гарем? Может быть, что-то более существенное? Скажем, новый запас времени? Годы-то уходят.
Последнее было скорее наисмелейшим предположением Джона, но оно сработало. Старик, лицо, которого до этого наливалось кровью, взорвался.
– Ложь! Наглая ложь! Это всё ты! Будь ты проклят.
Он сделал шаг в направлении Джона, но Миллстоун не ощутил страха, только холодное желание продемонстрировать оппоненту жгуче-красное жало излучателя. Возможно, старик хотел схватить его за отвороты куртки и грубо встряхнуть, но сейчас в его глазах был подлинный страх. Он-то, похоже, думал, что Миллстоун вооружён только огнестрельным пистолетом, а Маллина, способная чувствовать энергетическое оружие, не поделилась с ними своими наблюдениями.
Победно улыбнувшись, Джон сделал глубокую затяжку и медленно выдохнул дым.
– Сохрани хотя бы лицо своё, - всё также монументально, тоном высокопоставленного и бескорыстного священника сказал бородач.
– Я не хочу в Артий.
Он говорил со страхом, и Джону стало интересно, что это за место такое, но прояснять это сейчас было неуместно.
– Я не скажу об этих словах твоих, и это последнее, что я сделаю для тебя.
Он нервно засеменил к камину и склонился над огнём. Как будто бы он желал, чтобы это пламя сейчас испепелило его, но понимал, что это невозможно. Он даже не пытался возразить на утверждения Джона, видимо, всем и так уже было всё понятно, и лишний раз сотрясать воздух - значило терять лицо и выдавать чужакам то, что им знать не положено.
– Тебя проводит брат наш. Иди и будь настоящим хотя бы сейчас.
Он выдохнул и посмотрел на третьего представителя их клана, всё это время стоявшего так бесшумно, что все позабыли о том, что он здесь присутствует. Затем старик Джон прошёл к двери, напоследок наградив Миллстоуна взглядом, полным ненависти.
– Я думала, будет хуже, - сказала Маллина, когда дверь закрылась, а шаги на лестнице стихли, - можно было бы позвать даже твою подружку, чтобы она не мёрзла там.
– Я хотел попросить тебя оставить нас ненадолго, - сказал старик, присаживаясь напротив Миллстоуна, - это не займёт много времени.