Мильтон в Америке
Шрифт:
Через час индейцы вновь их окружили. Роксберийцы открыли огонь, но ответных выстрелов не последовало. Прошло несколько минут, и через отверстие в одной из стен полетели зажженные стрелы; солдаты, скинув рубашки, сумели погасить пламя, пока оно не наделало серьезных бед. Два часа длилась тишина, но затем в то же отверстие индейцы стали кидать деревянные колышки; к ним были привязаны тряпки, обмакнутые в горящую серу. На полу амбара эти тряпки стали тлеть. Осажденные едва могли дышать из-за жары и едкого дыма, но выйти наружу значило подставить себя вражьим стрелам и топорам. Они пали на колени и начали молиться о спасении своих душ, но когда дошли до заключительного «аминь», снаружи
Когда Джон Мильтон услышал о столкновении и смерти шести ополченцев из Роскбери, он остановился как вкопанный. Склонив голову и прислушиваясь к голосам окружающих, он пробормотал: «Государство станет здоровым не раньше, чем прольется кровь и с другой стороны». Его требование было исполнено несколькими днями позднее, когда два шпиона из лагеря Ралфа Кемписа пересекали реку в плоскодонке. Их заметил молодой рекрут из Нью-Плимута, который охотился за белками; он благоразумно спрятался в кустах и, когда враги достигли берега, приказал им стоять. Они выхватили оружие, и он в панике выстрелил; один из противников упал, другой скрылся в лесу. Рекрут не стал его преследовать, а, в ужасе от зрелища мертвого тела, сел рядом и расплакался.
Еще через два дня вернулся один из «богомольных индейцев», прежде бежавший из Нью-Мильтона. Его немедленно взяли под арест и привели к Мильтону.
— Ну, что скажешь, нечестивец?
— Неенкуттаннумоус.
— Говори по-английски. Ты ведь неплохо знаешь наш язык.
— Я поведу вас.
— Поведешь? Мне не нужны проводники.
— К англичанам. — Он указал в сторону Мэри - Маунт. — Матвауог.Солдаты. — Тут стало ясно, что он имел в виду, и на расспросы он ответил, что знает незащищенную тропу, воспользовавшись которой можно прорвать укрепления Мэри-Маунт. Спрошенный затем, чего ради он решил им помочь, индеец уверил, что уважает своих прежних нанимателей и любит английского бога, бежать же в Мэри-Маунт его заставили другие индейцы под угрозой наказания и пытки. Он был истинным христианином. Однако этого Джону Мильтону было недостаточно. Он вынул из потайного ящика свою личную Библию и вложил ее в руки туземца.
— Полагаю, тебе знакома эта книга?
— Беекан. —Что значило: она сладка для моих уст.
— Тогда поклянись, что говоришь правду.
— Клянусь. Истинную правду.
Слепец этим удовлетворился, и через несколько дней индеец повел отряд из двенадцати солдат на разведку подступов к Мэри-Маунт. Вначале они шли вниз по реке, а когда было пройдено две мили, индеец объявил, что здесь можно по камням перебраться на тот берег, а там начинается тропа, никем и ничем не защищенная. Вскоре в виду показался широкий ров, окружавший поселение, и проводник сделал ополченцам знак ради предосторожности занять позицию за выступами скал. Они охотно последовали этому совету, но тут же в испуге растянулись на земле, поскольку сверху раздался громкий смех. На вершине скалы стоял, уперев руки в бока, Ралф Кемпис.
— Так вот они, воители Христовы! Ребята, подходите и полюбуйтесь. — Тут же их окружило пять или шесть десятков человек, одетых кто во что горазд: охотничьи костюмы, цветные короткие штаны и шляпы с плюмажем. — Откуда вас занесло, вояки?
Командир отряда, Озалиус Спенсер, не отозвался.
— Попробую угадать. Из Бостона? Уотертауна? Или, может, вы нью-плимутские братья?
— Мы солдаты из Новой Англии.
— В этом нет ничего нового. Мы воюем друг с другом, придерживаясь добрых старых обычаев.
— Войну начали не мы.
— Ох, оставьте, пожалуйста, эти детские игрушки. Не будем препираться. Вам отлично известно, кто виноват.
— Наша совесть чиста.
— Я не прошу вас копаться в вашей собственной совести. Покопайтесь лучше в совести Джона Мильтона. — Все молчали. — Довольно. Уведите их прочь и покрепче свяжите.
Ралф Кемпис сел на лошадь и водиночку уехал, а пленников связали толстыми веревками и повезли в Мэри-Маунт. Кемпис вернулся к реке, туда, где индейский проводник (служивший ему) переводил незадачливых солдат на другой берег. Он спешился, подошел к переправе из камней, тихо свистнул и стал ждать ответа. Чуть погодя раздался ответный свист и к переправе шагнули две фигуры в небрежно накинутой одежде.
— Давай сюда, — шепнул Кемпис.
— Все в порядке?
— Все нормально.
Гусперо и Кэтрин, держа на руках двух детей, перешли по камням на другую сторону. Это путешествие планировалось несколько дней. С тех самых пор, как Мильтон объявил войну Мэри - Маунт и начал строить укрепления, Гус решил покинуть Нью-Мильтон. Всю ночь он совещался с Кэтрин, и в конце концов они согласились на том, чтобы после короткой остановки в Мэри - Маунт, снабдившись лошадьми и провизией, отправиться на запад, к новым землям и поселениям. Их путь поведет в глубину материка! И вот вечером, в условленное время, Гусперо с семейством преодолел переправу и оказался на территории Мэри-Маунт. Был первый день нового года.
Мильтон сразу догадался, куда они делись. Он уже знал о хитрости индейского проводника и пленении своих солдат и, когда доложили, что Гусперо исчез, сразу заподозрил бывшего секретаря в причастности к заговору. Ярости его не было границ.
— Подумать только, — сказал он Морероду Джервису, — этот грязный лакей, этот кусок дерьма увел у вас сестру и дочь.
— А также мою любимую племянницу, сэр.
— Назвать ли такое деяние благим? Справедливым? О нет! Во имя Господа и Матери Божьей, желал бы я, чтобы его вернули сюда.
— И что тогда, сэр? Что бы вы с ним сделали?
— Так изукрасил бы плеткой, чтобы его до конца дней принимали за прокаженного.
— Не сожгли бы, сэр? И не повесили?
— Ваши слова исполнены благочестия, мистер Джервис, и напоминают мне о моем долге. Да, конечно, я его повешу. — Еще не договорив, он решил, что настал момент осуществить свой давний замысел и напасть на Мэри-Маунт.
— Мы изрубим этих папистов в куски, — говорил он в тот же день Храниму Коттону. — Мое желание — обратить их в пылающие факелы, чтобы они катались в огне, подобно дьяволам, каковыми они и являются.
— А еще они будут гореть в аду, сэр.
— О, Храним, прежде они должны гореть здесь, на земле. Разве вам непонятно? От праведного огня к вечному. Чтобы не осквернять нашу добрую землю этой падалью.
На следующее утро он обратился с речью к командующим ополченцев.
— Вам хорошо известно, — сказал он, — что солдаты обычно подражают своим командирам. Поэтому перед сражением подумайте о правом деле, которое вы защищаете, а также о том, как вести себя на поле битвы. Мы уже знаем, что эти дикари и католики не привыкли сражаться по правилам, а норовят непременно прибегнуть к хитростям и засадам. Не сомневаюсь, когда мы выступим, они, подобно вспугнутым волкам или бешеным медведям, разбегутся на множество разбойничьих шаек. Наша задача — перехитрить их. Прошу за мной.