Мимо кассы
Шрифт:
Получив порцию намеков от родственников, выражавшихся как на словах, так и в поступках, квартирант «родной» понял, что пришла пора собирать чемоданы. В общежитие, естественно, ему идти не хотелось, поскольку оно славилось ужасными бытовыми условиями и изобилием тараканов. Снимать же отдельную комфортабельную квартиру ему было не по карману. Но на его долю выпала редкая удача — он скинулся еще с тремя однокурсниками, и им удалось снять квартиру в центре города, причем довольно дешево.
Следует заметить, что учеба у Алика как-то с самого начала не задалась. Дело было в том, что в студенческой жизни его привлекали не столько семинары и лекции, сколько другая сторона, предполагавшая веселое времяпрепровождение с сокурсниками в кафе, ресторанах и т. д.
Первый семестр он закончил чисто символически, можно сказать, чудом, а к концу первого курса и вовсе был отчислен за систематическую непосещаемость. Однако Пшеничникову так понравилась жизнь в Тарасове, что он ни за что не хотел расставаться со студенческими попойками, кафе, дискотеками и прочими атрибутами беззаботного существования. Ему удалось ввести в заблуждение родителей, и те пребывали в неведении относительно реального положения дел, продолжая оказывать сыну финансовую поддержку. Они регулярно отправляли в Тарасов денежные переводы.
Но этих сумм было явно недостаточно молодому гуляке. И тут как с неба на Пшеничникова свалился Юрьев. Он был намного старше Алика, но держался просто, на равных.
Алексей блистал умом, за словом в карман не лез и, казалось, не испытывал никаких материальных затруднений. А дальше все произошло само собой.
— Хочешь заработать? — словно мимоходом спросил он однажды у Алика.
— А что нужно делать? — в свою очередь поинтересовался Пшеничников.
— На стреме постоять.
— Это как?
И Юрьев доходчиво объяснил ему, что стоять на стреме необходимо во время того, как другие, и, в частности, он сам, Алексей Юрьев, занимаются конкретными делами. То есть обувают лохов.
Алик согласился, и за этот нехитрый труд получал кругленькую, по его понятиям, сумму, на которую мог несколько недель спокойно продолжать развлекаться. Моральная сторона этих «дел» Алика не беспокоила, страшило только одно — как бы не попасться за компанию в лапы ментов. Но удачи следовали одна за другой, постепенно чувство страха совсем притупилось, и вскоре он сам стал принимать участие в экспроприациях в качестве похитителя.
Они не воровали что попало и у кого попало. Сначала Юрьев давал объявления в газету о покупке старинных монет или какого-нибудь антиквариата, разыскивал в газетах объявления, предлагавшие купить нечто подобное. После тщательной разведки они навещали квартиры продавцов в момент их отсутствия в доме. И спокойно удалялись, прихватив интересующее их добро.
У Алексея был налаженный канал сбыта, и все похищенное быстро превращалось в деньги, из которых каждый получал причитающуюся ему долю. Но однажды Алик решил, что он достоин большего, и во время очередного визита в чужую квартиру припрятал под рубашкой клеенчатый планшет с многочисленными кармашками, в которые поместил очередную партию монет. А Юрьеву и другому подельнику, Сашке Кузнецову по кличке Смит, объявил, что ничего не нашел. Однако те каким-то образом обо всем проведали и заявились внезапно к Пшеничникову на квартиру.
В тот день Алик, как почти всегда по утрам, был дома один. Почуяв неладное, он стал думать, куда бы спрятать то, что утаил, и не придумал ничего лучше, как забросить банку кофе, куда он предусмотрительно поместил свое сокровище, на соседний балкон. Спроси его сейчас — кому он собирался продать монеты или как хотел заполучить обратно банку с соседского балкона, так он и понятия об этом не имел. Но уж больно тогда в нем взыграла обида.
А гости — Юрьев и Смит — перевернули всю обитель студенческой коммуны вверх дном, но так ничего и не нашли. Но несколько дней спустя после непрерывного физического и морального воздействия нечестный партнер Пшеничников сознался своим подельникам в содеянном.
И вот тогда злоумышленникам пришлось искать монеты вторично, уже в квартире Зотовых. Да только на этот раз они и в самом деле ничего не нашли. Ведь в тот день Татьяна Викторовна унесла банку с кофе с собой в школу…
Глава 9
Разговор Ларисы с Пшеничниковым многое поставил на свои места. Однако он не дал ответа на вопрос: где же Юрьев? И породил еще одну загадку — Пшеничников утверждал, что на него стали наезжать еще какие-то неизвестные ему люди, интересовавшиеся опять-таки Алексеем Юрьевым. По словам Алика выходило, что Алексей перешел дорогу еще кому-то, человеку, которого он знать не знает и никогда не видел. И именно от этого человека и приходили злые люди, которые его «деликатно предупредили», что если Алексей объявится, чтобы Алик срочно звонил им.
Ларисе оставалось только записать номер телефона и удалиться. Основной своей задачей она по-прежнему считала поимку Алексея Юрьева. Но как это сделать — пока не знала.
Однако последующие события подсказали Ларисе возможный вариант. Совершенно неожиданно в ее кабинете раздался звонок Ольги Нестеровой, ее подруги. Голос ее звучал бодро и весело. Лариса не замедлила поинтересоваться о причинах такого хорошего настроения.
— За бугор я уезжаю, за бугор, — после минутного кокетства ответила Нестерова.
— Опять на Кипр? — съязвила Лариса.
— Нет, не на Кипр.
— А куда же? Скажи уж, не томи душу!
Ольга немного помолчала и торжественно объявила:
— К родственникам в Германию. Ухожу на две недели в отпуск и уезжаю дышать воздухом свободной Европы. Господи, так хочется пожить по-человечески, Лара, ты даже не представляешь!
— Но сейчас октябрь, не очень хорошее время для отпуска, — попробовала возразить Лариса.
— Ничего, там, в Германии, всегда хорошо, — категорично отрезала Нестерова. — Только, Лара…
— Что? — насторожилась Лариса.
— У меня к тебе есть небольшая просьба. — В голосе Нестеровой послышались умоляющие нотки. — Присмотри, пожалуйста, за моей квартирой. Это же совсем рядом с твоим рестораном! Дел-то всего ничего: почту из ящика достать, цветы полить, рыбок покормить. Я тебе все объясню и покажу, ничего сложного.
Нестерова тараторила, как будто от темпа ее речи зависело, согласится Лариса или нет.
— Я с соседями как-то не очень, — привела она последний аргумент.