Миноносец. ГРУ Петра Великого
Шрифт:
– Еще нет, государь.
– Только что говорил, что мины готовы!
– Одна разновидность из трех – которые на шесте. Их можно опускать в воду за минуту до взрыва. И приводить в действие, когда пожелаешь, потянув за тонкий линь. Буксируемые в надежности уступают. Якорные – еще больше. Вода в бочонок хоть по капле, но просачивается, порох отсыревает. Надо его поглощающей субстанцией окружить, хотя бы негашеной известью, для пробы. И вместо крючьев, должных за днище корабля цепляться, привод к запалу поверней придумать. Нужны еще изыскания.
– Доканчивай. На столь нужное дело средства найду.
– Есть другие, не менее нужные, о коих я уже имел честь докладывать в разное время. Правда, быстрых результатов не обещаю,
Пользуясь случаем, я напомнил царю весь список опытовых работ, отложенных за недостатком денег: сверление пушек, огненная машина, литье в песок, доменные печи на коксе, корабельная архитектура с учетом сопротивления воды. Нельзя было упускать момент: выручка от военной добычи чаще всего достается тому, кто первым предъявит обоснованные запросы на нее.
– Доля Вашего Величества с продажи трофейного железа составила бы вполне достаточную сумму на первые годы…
– Половину, больше не дам. На артиллерию и корабельную науку – первоочередно, остальное по возможности. Ефиму – из этих же денег, а ты ему помоги, хоть и не любо. Вот объявят англичане войну, станут на якорь в виду Кроншлота – что с ними делать? Ждать, пока зимы убоятся?
– Государь, простота замысла – важнейшее достоинство хорошего военного плана. Судно Никонова – это непомерные сложности. Многие годы изысканий, из которых навряд ли будет толк. Пусть попробует, авось не разорит государство. Однако в успех сего прожекта не верю. Скрытность? Для скрытности незачем лезть под воду: можно атаковать ночью. Вельботы или чайки с минами на длинных шестах, полагаю, немалые преимущества покажут над привычными брандерами.
– Пусть делает. Не тебе одному Господь разум даровал.
Прощальный щелчок по самолюбию не омрачил моей радости: ассигнованные к изысканиям средства превосходили самые смелые надежды. Окладные доходы Петр использовал бережно, сознавая ограниченность платежной способности крестьян. С военной добычей расставался легче. Особенно приятно, что добыча сия изъята из шведских экспортных ресурсов, а сами заводы разрушены до основания! Это значит, отмена эмбарго не уронит английские цены. Возможность прямого объявления войны Британией, ради личных интересов короля, я оценивал не слишком высоко, а вражеское наступление через Германию, ввиду приближающейся осени, не могло быть предпринято ранее будущего года. Достаточно времени, чтобы принять контрмеры.
По возвращении в Петербург, сразу после того, как срочные дела в Або и на Ладоге были улажены, Григорий Петрович Чернышев откомандировал в мое распоряжение из Адмиралтейской конторы мастера Никонова и помощников, коих тот указал. Царские приказы надлежит исполнять независимо от разумности оных, посему к строению подводного судна стоило отнестись со всей серьезностью. Как, примерно, к пресловутому perpetuum mobile.
На что можно было рассчитывать в виде побочных выгод? Да хотя бы улучшить водонепроницаемость минных корпусов, устройство которых представляло довольно близкое подобие с корабельной обшивкой. Только кораблю малая течь не опасна, а пороховому заряду – губительна. Примерно половина притопленных под воду мин утрачивала способность взрываться через день-другой, мне же хотелось сохранять их на боевом взводе по нескольку месяцев. Мой новый подопечный достоинства подводного взрыва понял моментально, согласившись поработать одновременно над этой инвенцией.
Как я и предполагал, Ефим Прокофьич в своих планах почитал воздух несжимаемым. Подплыв под вражеский корабль, он собирался выбраться из «потаенного судна» одетым в костюм из юхотной кожи с бочонком на голове, в котором должны быть сделаны против глаз стеклянные окошки. В руках – бурав для проверчивания днища и медная труба, начиненная зажигательным составом (это под водой-то!). Что на двухсаженной глубине на квадратный фут давит двадцатипятипудовая тяжесть, а при открытии нижнего
Однако в своем ремесле Никонов был мастером превосходным, что выгодно его отличало от множества крутившихся вокруг царя шарлатанов. Их назойливое соперничество крайне меня раздражало. Самый нахальный из мошенников, барон фон Бюлов, учинял авансы без промаха попадать из пушек за версту и более, сжигать вражеские корабли на дистанции в тысячу шагов и открыть множество других секретных инвенций. Петр письменно обязался сразу по исполнении упомянутого выплатить ему восемьдесят тысяч червонцев. Сей несносный хвастун подкатывался и ко мне, в тщетной надежде выцыганить денег под свои обещания. Убил бы, ей-богу! Такие персоны с легкостью отбивают хлеб у подлинной науки: шарлатанские блестки обмана всегда выглядят ярче и привлекательнее, чем грубая сермяга истины.
Сарай для работ Ефима, чтобы скрыть оные от постороннего глаза, выстроили на Галерном дворе. Изучать сопротивление воды движению судов я вначале намеревался здесь же, буксируя уменьшенные модели в закрытом канале при помощи машины, вращающей вал с постоянной скоростью. Подсчитал, сколько она будет стоить, – и переменил планы. Скупость одолела. Это же, в сущности, механизм башенных часов! Как бы получить высокую точность измерений, при этом избежав многотысячных затрат? Изменчивому речному течению доверяться не стоит, но водяной ларь крупной плотины способен обеспечить относительное постоянство потока. И что немаловажно, оканчивается в теплом помещении, позволяя работать во всякое время года – основательный резон перенести исследования на ладожский завод. Сверление пушек собирались проводить там же, как только заработают водяные колеса. Кстати, ассигнования на сии опыты при умном подходе могли принести двойную пользу, снабдив завод машинами, в равной мере применимыми для других дел.
Всем вышеупомянутым я занимался в свободное от коллежской службы время. Аландский конгресс разорвался, приехал Брюс, и заседания приняли регулярный характер. Являясь в присутствие к шести часам утра, члены трудились до одиннадцати; вторую половину дня обыкновенно посвящали иным делам, понеже многие имели не одну должность. Управление ладожским строительством тоже к таковым относилось, хотя отчасти: на треть я был совладельцем, на другую треть – казенным управляющим от государя. И Богородицкая линия оставалась за мной, невзирая на расстояние. Собственно, тогда не считали нужным постоянно держать при войсках начальников выше полкового уровня, командируя генералов к армии только с появлением военной угрозы. Так что мои обязанности в отношении подчиненных сводились по преимуществу к ходатайству за их интересы в высших сферах.
Юноши, мечтающие о подвигах, считают скучной гражданскую службу. Глупенькие они. В ней присутствует свой, особый драматизм, открытый не каждому. А с точки зрения государственной пользы составленные нами с Яковом Вилимовичем правила для горных заводов доныне составляют предмет моей гордости. Поверьте, Берг-привилегия стоит выигранного сражения. Возможно, даже Полтавы. Жаль, для мануфактур не удалось подготовить столь же всеобъемлющий закон: в каждом деле свои особенности. По моему предложению коллегия разослала письма владельцам всевозможных промыслов, приглашая открыто обсудить общие нужды, но вразумительных ответов пришло мало. Большей частью мануфактуристы толковали о привилегиях для себя или о запретительных мерах для соперников. Тайная мысль, мною лелеемая, была английского фасона: составить некое общество, способное влиять на администрацию и законодательство в видах промышленников. Кто полагает, что для этого необходимо нужен парламент, – заблуждается. Деньги нужны, и только. Ну, еще ум. Став во главе клуба толстосумов, я мог бы найти в нем дополнительную опору и существенно увеличить свое значение.