Мир Ашшура. Дилогия

Мазин Александр Владимирович

Он, как и всякий Алый, всегда охотно кидался в драку. Недостаток для военачальника. Но сам Фаргал был таким же.

Оба всадника, быстро превратившись в игрушечные фигурки, пересекли зеленый склон и достигли тылов пешего войска Фаргала. Царский штандарт: Коронованный Лев Карнагрии на золотом фоне, прикрепленный к задней луке седла Шотара, солнечной искрой сверкнул в рядах Черных. И еще ярче горели алые латы капитана между черных доспехов пехоты. Люг был не столь заметен издали, но его местоположение тоже было заметно. Там, где находился сокт, Черные больше не отступали.

Фаргал видел,

как подтягиваются, восстанавливаются ряды пехотинцев…

Конь Шотара взвился на дыбы и рухнул, увлекая за собой всадника. Но через минуту алый плюмаж снова возник между черных шлемов – капитан дворцовой стражи продолжал сражаться.

Когда под Шотаром убили коня, Люг понял: лучше и ему спешиться. Одинокий всадник слишком уязвим для вражеских лучников.

– Фар-гал! – заревел сокт.

И голос его, на миг перекрыв грохот битвы, вселил мужество в сердца воинов.

Люг соскочил на землю, едва не сбив с ног одного из Черных, и тут же вогнал меч в ногу налетевшего ремийца.

Клинок пронзил бедро и вошел в бок коня. Животное взвилось на дыбы, едва не вырвав оружие из рук Люга.

– Фаргал! – еще раз прокричал воин и, бросив клинок в ножны, подхватил копье убитого пехотинца. Для такого боя это более подходящее оружие, а уж копьем Люг, как и всякий соктский вождь, владел виртуозно.

Он оказался в самой гуще сечи. Меч всадника обрушился сверху. Прикрывшись щитом, вождь вогнал острие копья в смотровую щель вражеского шлема. Ударил, выдернул и, уперев древко в землю, направил оружие под щит другого ремийца.

Прыжок коня бросил всадника на острие и вырвал из седла. Копье с хрустом переломилось. Третий ремиец, налетев сзади, замахнулся… И двуручный меч Шотара разрубил колено ремийца вместе с наголенником и подпругой. Ржание раненой лошади заглушило истошный вопль всадника, а капитан проворно отскочил и подсек ноги коню еще одного врага.

– Славно, славно, Шотар! – воскликнул вождь соктов, уже подыскавший новое копье.

Капитан засмеялся, отбил удар сверху и, перехватив меч левой рукой, правой схватил всадника за ногу и сдернул с седла. Один из Черных тут же прикончил ремийца ударом копья. Люг проткнул очередного врага. И еще одного. Сокта не зря прозвали Смертным Боем. Шаг за шагом, несмотря на яростные атаки ремийцев, Люг, Шотар и еще десятка три ближайших к ним воинов теснили противника.

Фаргал наблюдал за пехотой Андасана. Он даже разглядел самого€ мятежного военачальника. Гигант сидел на коне позади строя в окружении сотни всадников. От него и к нему то и дело скакали гонцы. Андасан умело управлял битвой, но Фаргал знал: с Черными ему не справиться. В центре и на левом фланге пехота Фаргала в полтора раза превосходила противника по численности. Да и экипированы Черные лучше.

«Переслать еще несколько сотен вправо»,– подумал царь.

Ему было не оторвать глаз от своего врага. Как же Фаргалу хотелось добраться до бывшего командира Черных и лично проткнуть ему горло! Но сначала спросить, как мятежный военачальник ухитрился пробраться из Эгерина, через всю Карнагрию, сюда, в Реми. Явно его кто-то прикрывал. Кто-то из сильных Владык. Чем больше Фаргал думал об этом, тем меньше это ему нравилось.

– Царь! – раздался рядом напряженный голос Бехера.– Взгляни,

похоже, волки обложили Люга.

Фаргал мгновенно повернулся… И ужаснулся!

Выровненные совсем недавно ряды Черных в беспорядке отступали назад. Кое-кто даже пустился бежать. А ведь атакующих ремийцев осталось не больше восьми сотен против полутора тысяч пехотинцев Фаргала.

Царь быстро обернулся к магу. Но тот отрицательно покачал головой: никакого колдовства.

Но Черные «потекли», и численное преимущество больше не играло роли. Однако побежали не все. Горстка Черных, человек двадцать, продолжала стоять. Этим бежать было некуда: их обложили со всех сторон. Среди окруженных каплей крови горели доспехи Шотара, а приглядевшись, Фаргал заметил и ныряющий вверх-вниз коричневый шлем сокта.

Ярость багровой пеленой застлала взор Фаргала. Он вырвал щит и копье из рук оруженосца.

– А-а-а! – заревел он и, даже не опустив забрала, ударил шпорами коня.– А-а-а!

Боевой жеребец царя, огромный, как носорог, зверь в сверкающих доспехах, снялся с места и, разгоняясь, поскакал вниз.

– Фаргал! Ха! Фаргал! – взвыл Бехер.

И двенадцать десятков царской стражи, сто двадцать Алых, понеслись вслед за своим государем.

Дикой радостью вспыхнули глаза Дарзара. Тысяцкий поднял тяжелое копье с золотым флажком, указал им: вперед!

И сплошная масса всадников в красных, будто окровавленных уже доспехах, сотрясая почву, взрыхляя ее не хуже бороны множеством подкованных копыт, перевалив через гребень холма, покатилась вниз.

Царь лишь на полсотни шагов опередил собственную охрану. А его стража – на три сотни шагов опередила тысячу Алых.

Фаргал достиг первых бегущих. Те, мимо кого проносился огромный всадник, останавливались, оглядывались.

Вражеский воин, преследующий бегущего пехотинца, увидев Фаргала, развернул коня, потянулся, чиркнул мечом по белому наплечнику. Царь проскакал мимо, даже не заметив нападавшего. Все его мысли были устремлены вперед, туда, где, обложенный со всех сторон, бился Люг.

Ремиец поскакал следом, но куда ему было тягаться в скорости с жеребцом царя. Осадив лошадь, он повернулся, выискивая более легкую добычу…

Налетевший отряд Бехера опрокинул ремийца вместе с конем, втоптал их в грязь.

Расшвыривая стальной грудью жеребца чужих и своих, не успевших убраться с дороги, Фаргал подскакал к месту, где враги плотным кольцом охватили девятерых оставшихся в живых воинов и Люга с Шотаром. Когда копье царя, с маху ударив в спину, выбило из седла первого из ремийцев, Черных оставалось уже только семеро.

Шотар потерял шлем, голова его была окровавлена. Но это была кровь врагов. Люг сменил уже третье копье. Бешеная энергия вождя соктов, казалось, заразила и сердца простых пехотинцев. Они бились и умирали с невиданной среди Черных яростью и отвагой.

…На четвертом ударе копье Фаргала с треском переломилось, и царь выхватил меч. Всадники врага теснили его со всех сторон. Удары так и сыпались. Но лучшие в Карнагрии доспехи, быстрота и невероятная мощь хранили Фаргала. Огромный меч взлетал и падал так стремительно, что позади не оставалось живых. Как вспахивающий землю плуг, царь прорывался сквозь теснящихся врагов.