Мир будущего
Шрифт:
Есть странники, посвятившие жизнь увеличению силы. Они сознательно не заводят семью и друзей, стараясь свести до минимума количество связей с окружающим миром. Самые сильные (то есть одинокие) из них могут перемещать десятерых за раз, но это совсем не мой случай.
Раньше я никогда не могла брать в прыжок более двух человек. Сначала моим якорем были Земля и родители, затем — Набил и Ник. Кажется, все это было так давно… С тех пор я прошла немало на пути независимости и одиночества.
— Я легка как никогда, — мне захотелось повторить, что в этом мире у меня больше
Сейчас посмотрим. — Никель пожал плечами. — Знакомься, это Шелли.
Позади раздался какой-то звук. Я удивленно обернулась, ожидая увидеть человека, но вместо него к нам подошел — точнее, подъехал на оборудованном колесами столике — небольшой красивый прибор.
— Шелли? Теперь ты зовешь технику по именам? — переспросила я, подозревая в странном приборе очередное творение Никеля.
— Именно так. Она заменяет с десяток различных приборов: измерителей шума, уровня помех, детекторов радиоактивных частиц и прочего. Именно то, что нужно для путешествия в незнакомый мир.
Ник надел мне на голову два датчика. Они были беспроводные и напоминали плоские овальные камушки, отшлифованные морской галькой. Я почувствовала прохладу, когда они без помощи клея или присосок прильнули к моим вискам и так там и остались.
— И, да. Тебе придется на это время снять блокаторы. Все. Сколько их у тебя? Два?
— Это обязательно?
— Обязательно, — Никель взял в руки прибор и мельком взглянул на экран. — Сейчас твой мозг словно укрыт непроницаемым щитом.
Я нахмурилась. Меня абсолютно не воодушевляла перспектива снова оказаться рядом с ним без блокаторов.
От Ника не укрылось мое замешательство. Он сделал нетерпеливый жест.
— Обещаю, я не дотронусь до тебя и пальцем.
Все еще сомневаясь, я потянулась к левой мочке. Почувствовала холодный металл маленькой сережки, расстегнула ее и зажала в руке.
— Продолжай.
— Но кольцо — просто красивая побрякушка. Ты сам так говорил!
— Да, побрякушка. Против сканеров и чтецов оно бесполезно, но сейчас оно создаст ненужную погрешность измерений.
Скрипнув зубами, я сняла с указательного пальца серебряное колечко с синим камнем и вместе с серьгой положила его на неслышно подъехавшую тумбочку.
— Отлично! — Ник улыбнулся. — Теперь приступим.
Мне совсем не понравилось, как он улыбнулся. Без украшений я чувствовала себя почти голой.
Откинувшись на спинку кресла, мне пришлось сощуриться от яркого света, проникающего сквозь стеклянную крышу комнаты. Пока я жила в Москве, глаза отвыкли от набилианского солнца, даже скрытое за плотной пеленой облаков, оно казалось слишком агрессивным.
— Расслабься и успокойся. Если не успокоишься, результат будет неверным, — Ник взял в руки прибор и начал тихо насвистывать.
"Расслабься"…
Если бы я могла!
Даже сквозь сомкнутые веки я ощущала каждое его движение, слышала шорох накрахмаленной рубашки. Я почти видела, как он быстро скользит пальцами по сенсорному экрану прибора и прикасается к датчикам на моей голове. Его раздражающая близость заставляла чувствовать себя натянутой струной,
Хлопнула дверь. Я подскочила и выпрямилась в кресле, словно нас застали за чем-то постыдным.
— Подожди еще немного. Я почти закончил.
Я снова откинулась назад, прикрыв глаза. Не знаю, к кому были обращены эти слова, ко мне или к вошедшему — кресло было развернуто спиной ко входу в зал. Может, все дело в закрытых глазах, а может в том, что я теперь знала, но я почувствовала, как вместе с новоприбывшим ко мне приближается ореол света и спокойствия.
Шаги приблизились к нам и остановились. Я замерла, наслаждаясь ощущением мимолетного, неосязаемого тепла, ласкающего кожу, а затем лениво приоткрыла один глаз: так и есть, это атлант.
Стоило рядом появиться ему, как я почувствовала себя более уверенно. Как по мановению волшебной палочки, нервозность начала таять, и вскоре совсем исчезла, оставив бледную тень на краю сознания: надеюсь, восхищение новым знакомым не повлияет на результаты обследования.
— Готово, — Ник убрал датчики с моей головы, и я тут же вернула на место блокаторы. Выглядя довольным, Никель поскреб щетину на щеках.
— Ты права. Все привязанности не превышают базового уровня. Совершить прыжок будет легко. Но с возбуждением окружающей среды все сложнее. Оно остается заметным даже здесь, в Набиле, напичканном подавляющими установками. И это вызывает некоторые опасения, — он на минуту задумался. — Если в близких к Земле мирам ты отделаешься мелкими неприятностями вроде ушибов, разбитой посуды и выведенной из строя техники, то в более отдаленных это возбуждение может вылиться в катастрофу — локальное стихийное бедствие, например.
— Вроде цунами? — осторожно поинтересовалась я.
— Цунами? — переспросил Ник. — Вряд ли… Если только совсем небольшое, типа приливной волны. Достаточное, чтобы уничтожить тебя, и при этом нанести минимум разрушений остальной среде.
Я кивнула и с трудом сглотнула. Не слишком-то радужные перспективы. Настроение снова начало ухудшаться.
— Неужели все так плохо? — подал голос Тимериус.
— Лишь до тех пор, пока не пришел ты. Стоило тебе появиться в зале, как уровень ее помех упал почти до нуля, став даже меньше, чем уровень обычного набилианца, — я уловила восхищение в голосе Никеля, и почувствовала укол ревности. Не припомню ни раза, чтобы Ник так открыто восторгался моими способностями!
Единственное, в чем он не отказывал себе, разговаривая со мной, это в тоннах критики. Не удивлюсь, если и прозвище «алмазная странница» он произносил с целью грубо польстить мне.
— Хорошо, когда ты чем-то полезен, — я освободила для Тимериуса экспериментальное кресло, и следующие пару минут стояла рядом с Ником, наблюдая за снятием показаний.
В душе я надеялась, что они окажутся не столь совершенными, как он сам с его безукоризненной внешностью, но этим надеждам не суждено было оправдаться. Нулевой уровень возбуждения среды, как от трупа или пустого места, и полное отсутствие сколь либо значительных привязанностей.