Мир чужих ожиданий
Шрифт:
На улице было очень светло и громко. Орали дурниной какие-то люди (в ослепляющем свете рекламы их было не видно и непонятно было, чего, собственно, они орут – то ли бьют там кого-то, то ли сношают, или это хоровая спевка от избытка чувств). Отовсюду какофонией гремела музыка. Мерзостно воняло всем сразу – мочой, парфюмерией, разлитым спиртом и спиртом уже переработанным, какой-то горелой синтетикой, шмалью неясного происхождения, но вполне понятного предназначения. Жизнь била ключом. Тут всегда так. Хотя сегодня всё-таки чересчур громко.
– У них что, праздник какой-то? День Похуиста? – «Почти. Сегодня выплатили пособие по семнадцати микрорайонам центра»
Что ж, это
Термитники – вот на что похожи эти дома. Двухсотэтажные термитники, в изобилии входы – выходы, пролёты и коморки. В одни коморки – вход свободный, двери сняты или выломаны вместе с куском стены. Другие же коморки – наоборот, наглухо забаррикадированы (это такой условный сигнал для любителей лёгкой наживы: хозяева не жалуют непрошеных гостей и встречают их с оружием в руках). Хаотично и непрерывно снуют люди, помощники, бытовая техника, голографическая и стерео реклама. Для того, чтобы здесь выживать, требуются на редкость крепкие нервы и феноменальная устойчивость к внешним раздражителям.
На нужный этаж Андрей взобрался по лестнице, что далось ему с непривычки нелегко. Пользоваться лифтом было абсолютным безумием – здешние малолетние банды из поколения в поколение кровопролитно сражаются за право подстерегать заезжих лохов в лифтах и грабить оных безнаказанно, а слишком упрямых или бодрых убивать на месте. На лестницах, впрочем, обычно тоже дежурят маленькие разбойники, проигравшие в борьбе за лифт. Но с ними, в случае столкновения, было куда как легче – сравнительно открытое пространство даёт значительные шансы.
Андрею повезло, сегодня на лестницах никто не дежурил, выплата пособия была всеобщим праздником, стиравшим возрастные и социальные рамки жителей Западного региона.
Запыхавшись, Андрей наконец-то оказался возле блока 650012. Дверь отсутствовала, стена на которой полагалось ей быть – тоже, внутри тускло горел свет и орала музыка с двух-трёх помощников одновременно. Андрей мысленно перекрестился и шагнул вперёд, навстречу неизвестности.
В плохо освещённой прихожей (гостиной? коридоре?) в неудобных позах и на неудобной мебели сидели четверо подростков. Три негра и чукча. Три парня и девушка. Три плода глобализации и плод врождённого алкоголизма малых народов. Живописно разбросанные остатки пиршества указывали, что и эту каморку праздник выплаты пособия не обошёл стороной. Подростки были пьяны, но вид имели вполне благодушный и созерцательный, смотрели какие-то шоу на двух помощниках с максимальной громкостью. Андрей постарался придать себе официальный вид (металлическая вежливость в голосе, абсолютное равнодушие на лице и взгляд варёной рыбы), и громко спросил:
– Виктор Баринов, RS653tn216, здесь проживает?
Помощники тут же замолчали и выключили изображения. Подростки нервно дёрнулись и, судя по взглядам, внутренне подобрались. Русский язык в достаточном объёме знали только чукча и девушка-мулатка (всё-таки не чистокровная негритянка, оттенок кожи не тот; впрочем, генетика жителей Западного региона зачастую загадка для них самих), и в унисон сказали:
– Сьто нада Вихтар?
– А хто ему пришёл?
Андрей суть вопросов уловил и бесстрастно сообщил:
– Я представитель Фонда Помощи Некредитоспособным. Мы рассматриваем вопрос о трудоустройстве Виктора Баринова.
Подростков этот ответ полностью успокоил, ибо представители Фонда регулярно курсировали среди трущоб, вербуя новых рабов на производства.
Контакт можно было считать установленным, Андреев помощник взял на себя функцию переводчика, и выяснилось, что Виктор дома (вон в том тёмном проходе – спальня), развлекается с Ритой, а потом к ней пойдёт Рон, после него – Артур, а Люси трахать нельзя, она сестра Рона; Джей никуда не пойдёт, он некрасивый, Рита не хочет быть с уродом, но Джей привык потому, что… На этом месте откровений Андрей перебил и спросил как они определяют, кто из них красивый, а кто – нет (на его взгляд внешность этой четвёрки была на редкость непривлекательной из-за явной дегенеративности черт негроидов и возможного даунизма у монголоида). Джей некрасивый потому, что плохо пахнет и не имеет новой одежды, - помощник монотонно переводил словоохотливых собеседников - а Рон красивый, у него много новых шоу и машина, Виктор всех их сегодня угощал и Рита пошла с ним, но больше у Виктора нет ничего красивого…
– Что вам здесь нужно?
Андрей обернулся. Хозяин блока 650012 прочно удерживался Андреевым помощником на выходе из спальни, чем был весьма недоволен. Худощавый темноволосый и светлоглазый парень среднего роста, белый без очевидных примесей других рас, черты лица правильные. Рассержен, но не испуган. Похоже, что это всё-таки он. И лицо вполне интеллигентное. «Отпусти его. – Выполнено»
– Я пришёл поговорить о вашем трудоустройстве, Виктор. В последнее время наш Фонд пересмотрел свою политику относительно предлагаемых вакансий. Мы можем при детальном изучении вашего психотипа предложить вам работу с еженедельной оплатой, недостижимой прежде вашему социальному слою – Андрей лучился доброжелательностью, импровизировал на ходу, стараясь заинтересовать парня материально, а значит, и быть повежливее с незваным гостем – вы уж простите излишнюю подозрительность моего помощника. Район неблагополучный, время позднее, вот и приходится быть осторожным. Давайте для начала заполним анкету…
Виктор, до этого молча слушавший Андрея, вдруг внятно молвил:
– Иди ты нахуй мудило. Я ебал твой Фонд, твою работу и все твои анкеты. Пошёл вон.
Зря я о нём беспокоился, подумал Андрей. Этот нигде не пропадёт. Наверное, он пьян сильнее, чем выглядит. Надо с ним завтра встретиться.
– Вы вероятно не отдаёте отчёта в своих действиях, Виктор. Мы поговорим в другой раз. – Андрей окинул суровым взглядом всю компанию – До свидания.
Виктор утомлённо присел на вмонтированную в стену полочку. Из одежды на нём были только какие-то дырявые шорты, крайне неуместные осенью даже дома.
– Никакого другого раза не будет. Не приходите ко мне больше. Я всё равно не соглашусь.
Андрей ничего не ответил и ушёл. На обратном пути к машине неприятности тоже обошли его стороной, только уснувший прямо на стоянке абориген слегка задержал отбытие в родные пенаты. Пока помощник оттаскивал сновидца в ближайший подъезд, Андрей курил, думал о Викторе и снова сомневался. Есть ли в этом хамоватом парне нечто особенное? Даже если повесть написал он. Значит, и в повести тоже ничего особенного нет. Не умею я с людьми разговаривать, раньше получалось лучше, а теперь ошибаюсь часто, отвык. Я ведь кроме как в издательстве и с домашними вообще не общаюсь, раздражают люди сильно, авторы эти полоумные, ещё три месяца кошмара впереди. Надо мне было другую легенду придумать, зря я про Фонд и работу начал, да поздно менять. Может, пусть кто из родственников с ним поговорит? Мит, например, он по роду деятельности самый проницательный. А если не Виктор автор повести? Нет, так не пойдёт. Чтобы просить помочь того же Мита, мне нужно знать точно. Тогда я скажу: вот повесть, прочти; вот координаты автора, может, стоит присмотреться к нему повнимательнее? Так что придётся завтра снова сюда ехать и каким-то образом у Виктора выяснять - не пробовал ли он себя на писательском поприще?