Мир, где приносят в жертву планеты
Шрифт:
– Ничего. – Келлер перекинул ноги через подоконник и начал выбираться из окна загородного дома Денсморов.
– Куда ты, черт возьми?
– Там есть озеро. Сейчас мало осталось чистых озер. И лодка. – Келлер достал из кармана спичечный коробок. – И еще вот это.
– Что там?
– Сейчас такого тоже осталось мало, – Келлер заговорщически подмигнул. – Я вырастил это сам, – он развернулся, собираясь уйти.
– Подожди! – остановила его Джуд и тоже начала выбираться из окна, свесила ноги, замерла. – Помоги же мне, Йона! –
– Сними туфли, – Келлер не то издевался, не то просто не хотел делиться содержимым своего спичечного коробка.
– Чертовы музыканты! – заворчала Джуд, однако туфли все-таки сняла, спрыгнула с подоконника в тот самый момент, когда Келлер снова отвернулся, решив, что Джуд передумала. – И не надейся! – сказала она, догнав его.
Правая нога после неудачного прыжка болела. Туфли Джуд несла в руках. Трава была высокой, почти до колен. Голоса друзей, доносившиеся из открытого окна, стихали, оставались за спиной. Пролесок с раскидистыми кронами старых деревьев скрыл небо. Под ногами захрустели сухие ветви.
– Думаю, лучше тебе обуться, – сказал Келлер, но Джуд уже и сама поняла это.
– Никогда не знала, что здесь есть озеро, – сказала она, стараясь не отставать от музыканта.
– Здесь много чего есть, о чем никто не знает. Даже Феликс.
– Мне кажется или в твоем голосе сквозит пренебрежение?
– Мне кажется или ты училась на актрису, а не на психолога?
– Ну точно – пренебрежение.
– Нет пренебрежения. Просто мой отец работал здесь, а когда живешь в одном доме не один год, многое о нем узнаешь.
– Феликс тоже жил здесь.
– Он приезжал сюда отдыхать. Это не одно и то же.
– Так ты упрекаешь его за то, что он богат, а ты нет?
– Планета умирает. Какое значение имеет кто богат, а кто нет?
– Ну, если атараксики действительно помогут нам переселиться на другую планету, то, возможно, деньги дадут шанс найти себе место получше?
– Атараксикам плевать на деньги. Деньги помогут, если только кто-то захочет остаться. А я не собираюсь оставаться.
– А я бы осталась.
– Здесь будет скучно.
– Зато это наш дом.
– Дом там, где сердце.
– Так ты музыкант или философ?
– Ты никогда не слышала этого выражения?
– Слышала, конечно.
– Тогда причем здесь философия?
– Ну не знаю. Наверное, просто пытаюсь поддержать разговор.
Пролесок закончился, и они вышли на берег озера. Деревянный причал вгрызался в монолитную водную гладь, на которой отражались звезды. Ветра не было. Все словно застыло, лишь где-то далеко ухала полуночная птица.
– Почему Феликс никогда не приводит нас сюда? – растерянно спросила Джуд, пытаясь разглядеть затерявшийся в темноте противоположный берег.
– Почему не приводит? Некоторые девушки бывают здесь с Феликсом.
– Ах, вот оно что… – Джуд окинула Келлера внимательным взглядом. – Так ты позвал меня сюда тоже для этого?
– Я тебя не звал. Ты сама напросилась.
Келлер отвязал одну из двух весельных лодок. Воды озера всколыхнулись. Джуд не двигалась, наблюдая, как музыкант пытается усесться за веслами.
– Какого черта ты так уверен в себе? – спросила она Келлера. – Я что, похожа на ту, с которой можно переспать, покатав ее на лодке?
– И мысли не было, – Келлер широко улыбался, разрезая темноту белизной зубов.
– Как же, не было у него мысли. Ага… – ворчала Джуд, забираясь в лодку. – Не идти же назад одной! – всплеснула она руками, желая хоть как-то стянуть улыбку с лица музыканта. Но улыбка ей нравилась – не хищная, без намека на плотоядность, скорее, по-детски добрая, чем агрессивная. – Сколько ты уже выкурил сегодня той дури, что в твоем спичечном коробке?
– Пока еще нисколько. Ждал подходящего момента.
Келлер опустил весла в воду. Всплеск. Лодка вздрогнула и нехотя поползла прочь от причала.
– Как ты думаешь, сколько времени потребуется, чтобы построить эти гигантские корабли? – спросила Джуд, устав от молчания. – Пара лет?
– Скорее, пара десятилетий.
– А может, все это ложь? Нет, не то, что планета умирает, а то, что нас спасут атараксики.
– Сомневаюсь. Если пришельцы сказали, что спасут, значит, спасут. Они не умеют врать. Они почти что машины.
– Значит, мне на карьеру осталось чуть больше двадцати лет? – не то пошутила, не то спросила всерьез Джуд – она и сама не поняла. – Интересно, какой будет жизнь на кораблях? Они усыпят нас всех или что?
– Думаю, они используют генераторы времени. Ради этого атараксики и хотят помочь нам. Как те города, которые они строили здесь до того, как наши ученые едва не убили планету. Атараксики будут изучать нас. Целая раса. Представляешь?
– А мне кажется, все будет наоборот. Они останутся здесь и продолжат наблюдения за уцелевшими городами. К тому же, чтобы путешествовать на большие расстояния, нужно замедлять для пассажиров время, а не ускорять его, – Джуд смутилась и тут же сказала, что просто встречалась какое-то время с парнем, который интересовался подобным. – Он говорил о пришельцах долгими часами, так что попробуй тут не запомни.
– Что плохого в том, что ты разбираешься в пришельцах? Мне кажется, атараксики давно стали частью нашей жизни. Я уже не говорю о вахах.
– Я актриса, а не ботаник.
– Это тебе Феликс сказал?
– Он режиссер. Мне нужно прислушиваться к его словам. Тем более что он понимает, какой должна быть актриса.
– Он так же понимает, каким должен быть музыкант и даже садовник.
– Феликс говорил нечто подобное и тебе?
– Думаю, он всем говорит такое, – Келлер снова наградил Джуд своей неестественной в темноте белозубой улыбкой, налегая на весла.