Мир и нир
Шрифт:
– Я назову один вариант. Вы его примете или будете ждать, как баллисты начнут забрасывать зажигалки за крепостную стену. Вам решать.
Среди вбежавших адъютантов, потревоженных рыком одного из министров, я отметил анта-полукровку явно лакейского вида и взял в оборот, велев плеснуть всем присутствующим по капле.
– У тебя время, пока не разольют твой нир. Потом отправишься в темницу, - милостиво решило величество.
– Мне нужна сотня ваших воинов.
– Зачем?
– Проведу их в лагерь, чтобы убить короля Каруха и главных приближённых его хрымов – глеев и брентов. Во главе
– Ловушка, - бескомпромиссно отрезал придворный, звавший стражу.
Я потребовал принести камень и проверить мою правдивость. Король фыркнул:
– Ты не в том положении, хрым Гош, чтоб требовать.
– Не хотите? Что, заявиться иначе – с сотней каросских наёмников, служащих Каруху? Ваш город и дворец хорошо укреплены, но охраняются отвратительно. Тогда вы бы выслушали мои требования? – я начал накаляться. – Можем повторить. Но с кароссцами требования будут противоположные: капитуляция.
– Давайте всё же отправим за Камнем Правды и послушаем, - изрёк самый старый из присутствующих антов, возможно – отец короля, похож внешне. – Сын! Прояви сдержанность. В борьбе с такими врагами помощь даже от хрымов полезна.
Пришлось ждать около получаса, пока посылали за судьёй, и тот появился. Время-то около полуночи, нормальные люди спят.
Наконец, тип в лиловом балахоне, очевидно, означающем принадлежность к судейскому сословию в Монкурхе, кивнул, подтверждая правдивость слов. И без его телодвижения анты увидели, что не лгу, так как стою жив-здоров и не корчусь в предсмертных конвульсиях. Интересно увидеть бы воочию, как происходит разоблачение обманщика. Так как я говорю перед судьёй исключительно правду (отфильтрованную), камень всегда холодный и безучастный. Создаётся впечатление, что это обычный булыжник из мостовой с грубо вырезанными очертаниями человека, а простаков разводят баснями, будто за враньё он сжигает заживо.
Полезность заминки была лишь в том, что расисты притерпелись к присутствию ниггера в клубе «только для белых». Всё же анты Мульда толерантнее на порядок. Что особенно приятно во взаимоотношениях с Мюи. Возможно, скажи этим надутым, что женат на чистокровной из антов, ситуация не стала бы проще. Не удивлюсь, если межрасовый брак они сочтут для анта из знатной семьи скотоложством.
Убедившись в правдивости существа низшего сорта, король буркнул, и в его тоне не прибавилось теплоты:
– Ну?
Хотелось брякнуть «баранки гну» или «не кхара погоняешь». Пересилил себя. Ради великого светлого будущего. Надеюсь.
– Мне нужен отряд в сотню хорошо вооружённых и обученных воинов. Проведу беспрепятственно в лагерь Каруха. Там по обстановке. Нужно ликвидировать короля и двенадцать других хрымов. Если двигать прямо сейчас, успеем к концу их обычной попойки. Она до полвторого или до двух ночи. Захватим казну. Обезглавленная армия перейдёт под начало немногочисленных антов. Кароссцы потеряют нанимателя и надежду получить серебро. Смысла сражаться им нет.
– А у тебя какой смысл сражаться, предавая?
– Король, не хочу быть убитым на войне, не нужной ни мне, ни моим людям.
– Складно говоришь, - вмешался старый. – Но как же ты нарушишь присягу? Моуи покарает тебя.
– Покарал бы уже – за один этот разговор с противником. Моуи отвернулся от Каруха за резню на прошлой неделе.
– Ты что – жрец?
– Нет. Но и так очевидно.
Я рассказал про вдруг возросшие потери от арбалетных болтов. А ещё – от наскоков на середину и хвост растянувшейся колонны.
– Да… Служить подобному негодяю – больший грех, чем нарушение клятвы, - подтвердил старик. – В любом случае, это только твой риск. Наши воины королю-хрыму из Мульда не присягали.
Я поднялся.
– Кто со мной? Или до утра будем разводить пожиже?
До утра – нет, но на сборы у них ушёл час с хвостом. Это вам не готовность ракетных войск стратегического назначения. Вышли пешим строем через мост. Я не признался королю, что знаю тайный ход. А впустившие меня дворцовые хрымы никогда не вспомнят, что открыли дорогу мокрому соплеменнику.
Показался Нираг на кхаре и с Бурёнкой на верёвке. Заволновался, увидев меня с отрядом. Я его успокоил, что всё идёт по плану. Почти. На самом деле, надеялся начать на час быстрее.
Углубились в поле, обходя лагерь по большой дуге, чтоб войти в него с тыла, с юга.
– Хрым! Каков план? – спросил меня монкурхский сотник.
– Для начала запомни. В эту ночь и до утра называешь меня исключительно «господин глей Гош», со всей возможной почтительностью.
– Какого пырха?!
Он шагал рядом, я ехал верхом. Товарища капитана, такому земному званию равен сотник, очень раздражали моя возвышенность и его приниженность.
– Потому что вы – моё подкрепление из Мульда, догнавшее армию только около столицы. Должны пройти до отряда глея Гоша, не ввязываясь в стычки. Пока не вырезали короля и верхушку вокруг него, вас сомнут. Две тысячи против сотни.
– Потом ничего не изменится. Мы – смертники.
– Ты оптимист, кэп? Не дрейфь. Я связан с вами и очень не хочу помирать. Решим по ходу дела.
Он примолк, что-то пробормотав под нос. Типа «траханый хрым».
На самом деле, какая-то мизерная доля правоты в заявлениях Каруха есть. Вроде местные хрымы живут богаче, чем в среднем в Мульде. Вот только здесь отношение к ним скотское. Местных антов, наверно, действительно стоило бы макнуть мордой в навоз. Но совершенно не так, как вздумал мой король – с грабежом, поджогами и убийствами.
Запах, доносящийся от сожжённого посада, чувствовался и к югу от лагеря. Он здорово портил прелесть тёплой августовской ночи, когда уже не так душно, как в июне-июле. Ночь безлунная, как и все до и после неё, освещённая только звёздами. Запах скошенной травы. Стук копыт двух кхаров, нестройный топот сотни пар ног позади. Качающееся в такт шагам седло Бурёнки.
Этот мир стал для меня таким привычным! Прежний уже больше напоминает давно виденный фильм.
Приблизились к часовым. Те явно удивились пополнению. Сотник и десятники – анты. Остальные – полукровки. Откуда я набрал столько клыкастиков на войну против антов? Но – пустили. Кто же подумает предать короля, связанный клятвой?