Мир, которого хотели и который ненавидели

Ксенофонтов Иван Н.

В этот день руководство партии большевиков обсудило возможность приобретения оружия и продовольствия у держав Антанты для организации отпора германской агрессии⁹⁷². Вопрос был принципиальным: речь шла о том, возможно ли вообще социалистическому государству вступать в какие-либо соглашения с империалистами. Другими словами, дело касалось и будущего нашей страны, ее «нахождения», так сказать, не в вакууме, а в окружении капиталистических стран.

На заседании ЦК РСДРП (б) 22 февраля по этому вопросу присутствовали Троцкий, Ломов, Крестинский, Дзержинский, Смилга, Иоффе, Сокольников, Бубнов, Бухарин, Свердлов, затем подошел и Урицкий — всего 11 человек; Ленин знал о заседании, но присутствовать на нем не смог; с совещательным голосом брл Пятаков⁹⁷³.

Троцкий, доложив о предложениях французов и англичан содействовать нам в войне с немцами, зачитал

на этот счет ноту французской военной миссии. Надо сказать, что переговоры с союзниками о снабжении ими русской армии оружием, снаряжением и транспортными средствами, об оказании помощи инструкторами начались сразу же после победы социалистической революции; в своих воспоминаниях об этом пишут Садуль и Робинс, представлявшие в эти годы в нашей стране французские и американские интересы соответственно⁹⁷⁴.

Свердлов предложил отклонить французскую ноту без прений, и это было принято. Бухарин доказывал, что вообще «недопустимо пользоваться поддержкой какого бы то ни было империализма»В свою очередь Иоффе, оставаясь на позициях революционной войны, считал, что в интересах «борьбы за мир» важно противодействовать немцам и «незачем чрезмерно перегибать палку», что «надо принять все» необходимое для нашей борьбы с врагом⁹⁷⁵. Ломов считал недопустимым использовать поддержку империалистов, ибо все равно «фактической помощи не получится», а Крестинский, предложив в принципе отклонить предлагаемую помощь, выступил за то, чтобы решать этот вопрос в каждом конкретном случае; предложение Бубнова о прекращении прений не принимается ⁹⁷⁶.

Троцкий, не соглашаясь с доводами Бухарина, говорил, что «государство принуждено делать то, чего не сделала бы партия», и «если мы ведем революционную войну, то мы должны пользоваться поддержкой Франции и Англии»⁹⁷⁷. Заявив, что он противник подписания мира, Дзержинский сказал, что он в то же время и «самый решительный противник точки зрения Бухарина»⁹⁷⁸.

Вновь выступивший Свердлов сказал, что в принципе нет возражений против помощи империалистов, но «нецелесообразно принимать поддержку англичан и французов», которые дискредитировали себя в глазах России; с этой точкой зрения согласился и Смилга⁹⁷⁹. Вторично взял слово для защиты своего мнения «о недопустимости использования поддержки империалистов» Бухарин⁹⁸⁰. Последнему возразил Сокольников, сказав, что «получение помощи от империалистов ни к чему нас не обязывает», что вообще такие вопросы надо решать конкретно; за неприемлемость использовать помощь империалистов высказался Урицкий, подчеркивая, что «мы забыли о мировой революции»⁹⁸¹. Империалисты хотят использовать нас «в своих интересах», говорил Бубнов, поддерживая эту точку зрения, и «это вовлекает нас в такое положение, когда наш интернационализм идет насмарку» *.

В третий раз взявший слово Троцкий сказал, что «право защищать отечество для социалиста является тогда, когда он становится у власти», что если мы сражаемся, то должны делать это хорошо, и «грош цена нашей диктатуре», если мы боимся «инструкторов»; в заключение Троцкий сделал заявление, что «снимает с себя звание Народного комиссара по иностранным делам»⁹⁸². Надо полагать, что в какой-то мере Троцкий признавал тем самым свою ответственность за допущенный им в Брест-Литовске, как главой советской мирной делегации, просчет в оценке возможности немецкого наступления после нашего заявления от 28 января (10 февраля).

Тогда Бухарин внес конкретное предложение: «ни в какие соглашения относительно покупки оружия, использования услуг офицеров и инженеров с французской, английской и американской миссиями не входить» ⁹⁸³. В ответ вносит предложение Троцкий: «Как партия социалистического пролетариата, стоящего у власти и ведущего войну с Германией, мы через государственные учреждения принимаем все средства к тому, чтобы наилучшим образом вооружить и снарядить нашу революционную армию всеми необходимыми средствами, а для этого добыть их там, где возможно, следовательно и у капиталистических правительств»⁹⁸⁴. И заканчивалось его предложение тем, что наша «партия сохраняет полную независимость своей внешней политики, не дает капиталистическим правительствам никаких политических обязательств и в каждом отдельном случае рассматривает их предложения под углом зрения целесообразности»⁹⁸⁵.

При голосовании было принято предложение Троцкого: за — б голосов, против — 5. После голосования «эмоциональный» Бухарин тут же подал заявление в ЦК РСДРП: «Уважаемые товарищи, сим заявляю, что выхожу из состава ЦК и слагаю с себя звание редактора «Правды»⁶.

Ленин, как мы уже говорили, на этом заседании не присутствовал, но свое отношение к вопросу он высказал, прислав в тот же день в ЦК записку: «Прошу присоединить мой голос за взятие картошки и оружия у разбойников англо-французского империализма»'. А вечерний выпуск «Правды» за этот же день помещает его статью «О чесотке», в которой Ленин, вновь выступая против революционной фразы, не подкрепляемой никакими материальными условиями ее осуществимости, подчеркивает, в частности: «Всякий здоровый человек скажет: добыть куплей оружие у разбойника в целях разбойных есть гнусность и мерзость, а купить оружие у такого же разбойника в целях справедливой борьбы с насильником есть вещь вполне законная. В такой вещи видеть что-либо «нечистое» могут только кисейные барышни да жеманные юноши, которые «читали в книжке» и вычитали одни жеманности»⁹⁸⁶. Во второй же половине дня Совнарком, обсуждая вопрос о приобретении оружия, припасов и разных товаров у Англии, Франции и других стран, выносит положительное решение⁹⁸⁷.

В течение всего дня Ленин заходит в комнату № 73 Смольного, где военные разрабатывали план обороны Петрограда, знакомится, как идут дела; Петроград же пребывает на осадном положении⁹⁸⁸. 22февраля ВЧК сообщала, что до сих пор она «была великодушна в борьбе с врагами народа», но сейчас, когда контрреволюция «наглеет с каждым днем, вдохновляемая предательским нападением» германских империалистов, ВЧК на основании постановления Совнаркома объявляет, что все контрреволюционеры, шпионы, спекулянты, громилы, хулиганы, саботажники и прочие паразиты «будут беспощадно расстреливаться отрядами Комиссии на месте преступления»⁹⁸⁹. Главковерх Крыленко обратился к гражданам с воззванием о революционной мобилизации всего населения, в случае отказа немцев заключить мир®.

Поступают сведения об остром положении, сложившемся в руководстве партийными организациями Москвы и Московской области, где большинством голосов были приняты решения потребовать от Совнаркома пересмотреть свою позицию по вопросу о согласии подписать аннексионистский мирА вот Моссовет после бурных дебатов уже в 3 часа ночи 23 февраля утвердил предложение Ногина одобрить курс Советского правительства на немедленное заключение мира⁹⁹⁰. Здраво оценивали обстановку и в Петросовете, где Володарский, например, в своем выступлении подчеркивал, что паника, имевшая место в начале немецкого наступления, проходит, а Зиновьев призывал быстрее кончать с нашей неорганизованностью⁹⁹¹. Особо следует остановиться на заявлении в ЦК РСДРП (б) четырех его членов и группы народных комиссаров, которое было приурочено к заседанию 22 февраля, когда обсуждался вопрос о возможности принятия нами помощи от одной из групп империалистов в войне против Германии⁹⁹². В своем заявлении они расценивали согласие ЦК «заключить мир на тех условиях, которые за несколько дней перед этим были отвергнуты русской делегацией в Бресте» как капитуляцию «передового отряда международного пролетариата перед международной буржуазией»⁹⁹³. Подчеркивая, что «обязанностью партии является призыв к защите пролетарской диктатуры с оружием в руках», они обвиняли ответственных партийных руководителей в принятии «ничтожным большинством» решений, идущих якобы «вразрез с интересами пролетариата и не соответствующих настроению партии»⁹⁹⁴. Не нарушая организационного единства, указывали эти товарищи, «мы считаем своей основной задачей развитие широкой агитации в партийных кругах против обозначившейся в последнее время политики партийного центра и подготовку партийного съезда, на котором вопрос о мире должен быть поставлен во всей его широте»⁹⁹⁵.

Это заявление было подписано Оппоковым (Ломо-

вым), Урицким, Бухариным, Бубновым, М. Бронским, В. Яковлевой, Спундэ, М. Покровским, Георгием Пятаковым. В печати оно будет опубликовано только 26 февраля *, то есть в самый разгар борьбы по вопросу о мире как в партии, так и в обществе в целом.

Был и другой документ, адресованный в этот же день в ЦК РСДРП (б). Подписавшие его А. Иоффе, Крестинский и Дзержинский указывали, что, хотя они и считают неправильным решение большинства ЦК о немедленном предложении мира, тем не менее не могут присоединиться к заявлению товарищей. «Широкая агитация в партийных кругах против политики большинства ЦК,— подчеркивали они,— может в настоящее время повести к расколу, который мы считаем недопустимым»⁹⁹⁶.