Мир-на-Оси
Шрифт:
– Ну? – картинно разведя руки в стороны, радостно обратился к упологам Гиньоль. – Что вы на это скажете?
– Я не знаю… – медленно, набычась, промычал профессор Хруль.
– Да все в поряде, профессор, – успокоил его Гиньоль. – Вы бы много чего не знали, если бы я вам этого не сказал.
– Я не знаю, насколько нам это нужно… – выдавил чуть более длинную, но, как и прежде, незаконченную фразу Хруль.
– Поконкретнее, пожалуйста, уважаемый, – слегка поморщился Гиньоль. – Вас что-то смущает?
– Мне кажется… – профессор Хруль чуть приподнял голову
– Какое лицо? – язвительно осклабился Гиньоль. – Какое еще лицо? Вот это, что ли? – Он поднял наколотую на вилку брошюру. – Да такое лицо не жаль и потерять! Если бы у меня было такое лицо, я бы пригласил первоклассного стилиста и попросил бы – нет! – умолял бы его привести эту рожу в порядок!.. Держите, профессор. – Гиньоль вместе с вилкой кинул журнал толстяку. – Храните свое лицо, ежели оно вам так дорого. Только знаете что? Дам вам один бесплатный совет – никому его больше не показывайте.
– Браво, господин Гиньоль! – вскинув худющие руки, звонко захлопал в ладоши доктор Вин-Винтовский. – Браво! Именно это мы и надеялись от вас услышать!..
Продолжая аплодировать, доктор глянул на своего не в меру консервативного партнера. Быстро, но выразительно. Настолько выразительно, что даже Мадлона поняла: ежели Хруль скажет хоть слово, Вин-Винтовский тут же, не раздумывая, позабыв о многолетнем сотрудничестве, собственноручно расквасит ему нос.
– Пришло время выходить на широкую аудиторию!..
– Это время давно уже пришло, – заверил доктора Гиньоль. – И я рад, господа, что вам нравится предложенный мною план. Уверяю вас, сетевая инфозона сама подхватит поднятую нами тему. Сетевики – они, как голодные псы, бросаются на любую брошенную кость. Ну а следующим нашим шагом станут радио и телевидение. Туда без поддержки печати нечего даже и соваться. Конечно, я могу устроить вам выступление на одном из центральных каналов. Но о чем вы станете говорить с аудиторией? Об окаменевших зародышах с хвостиками? – Гиньоль неодобрительно погрозил пальцем. – Уверяю вас, телезрители вовсе не это хотят слышать!
– А что они хотят слышать, господин Гиньоль? – с придыханием спросил доктор Вин-Винтовский.
Опершись руками о стол, он весь подался вперед и пожирал Гиньоля преданным взглядом. Так начинающая певичка смотрит на знаменитого продюсера, случайно обратившего на нее внимание. Она понимала, что сейчас, в этот самый момент, быть может, решается вся ее жизнь. И по глупой наивности была уверена, что все зависит от того, насколько преданно она будет глядеть на своего кумира.
Вин-Винтовский был готов. Готов на все. Есть у Гиньоля с ладони, чистить ему ботинки, стирать носки и подносить домашние шлепанцы. Он хотел стать звездой. Хруль тоже этого хотел. Но он пытался сохранить хотя бы видимость независимости. Но у него это плохо получалось. Да какое там – не получалось вовсе.
– Я полностью согласен с моим коллегой, господин Гиньоль. – Лицо толстяка побагровело от напряжения так, что, казалось, сейчас его точно хватит удар. С толстяками такое случается. – Надеюсь, вы это понимаете, господин Гиньоль? – Гиньоль благосклонно кивнул. – Мои возражения – это даже и не возражения вовсе. – Сильный ход, отметил про себя Гиньоль. – Мне всего лишь хотелось понять, насколько готова современная журналистика к восприятию того материала, что мы ей предоставим? Ведь вы же прекрасно понимаете, господин Гиньоль, что уровень подготовки аудитории…
– Я все прекрасно понимаю, профессор Хруль, – прервал уполога Гиньоль. – Поэтому свои материалы вы предоставите мне. И не позднее двух часов пополудни. А я уже займусь подготовкой материала для публикации. К полуночи я должен доставить материал в редакции.
– Но позвольте, господин Гиньоль!..
– Не позволю, профессор Хруль! Вы хотите сказать, что у вас слишком мало времени? Чепуха! У вас три с лишним часа. При желании за это время можно горы сдвинуть. У вас есть такое желание?
– Вне всяких сомнений! – заверил Гиньоля Вин-Винтовский.
– Вы ведь понимаете, господин Гиньоль, – снова завел свою песню Хруль. – Я всего лишь хотел удостовериться в том…
– Господа, за дело! – Гиньоль взял со стола початую бутылку портвейна и ударом ладони загнал в ее горлышко пробку. – Вино можете взять с собой.
Упологи не стали отказываться от бутылки.
– Что скажешь, Мадлона? – спросил Гиньоль у помощницы, когда дверь за гостями закрылась.
Мадлона крепче прижала папку к груди.
– Они даже не догадываются, что ждет их завтра, – сказала она и негромко шмыгнула носом.
Так, для порядка.
– Надеюсь, они любят сюрпризы.
По губам Гиньоля скользнула тень зловещей усмешки.
Глава 15
Клара ночь напролет бродила по городу. Без всякой цели. Следуя за людским потоком. Который после полуночи превратился в тоненький ручеек. Но к утру вновь забурлил полноводной рекой.
Клара неосознанно выбирала те улицы, что пошире, на которых больше народа. Она шла, с любопытством глядя по сторонам и, как шоколад, смакуя новые впечатления. Ей было интересно все, но в особенности люди. Люди были очень разные, совершенно непохожие друг на друга. Наблюдать за ними было необыкновенно любопытно.
Так она оказалась неподалеку от центра Первого круга.
Тут она стала обращать внимание на яркие витрины магазинов, разукрашенные зазывной рекламой. Она останавливалась и подолгу стояла возле сверкающих огнями и переливающихся осколками зеркал широкими стеклянными окнами, в которых были выставлены ювелирные изделия, женская одежда или посуда. Ее странным образом тянуло зайти в один из таких магазинов. Но она долго не решалась это сделать. Почему – и сама не понимала. Как будто тихий внутренний голос нашептывал ей, что нужно держаться от всего этого в стороне. Не выпячиваться. Не выставлять себя напоказ.