Мир нечисти. Нарушенный договор
Шрифт:
Ведьма наклонила голову и, мельком взглянув на мучения девушки, посмотрела на сверлящего её взглядом старика.
– Ну мне то ее страдания нравятся, ну а ты как, собираешься помочь бедняжке, нет?
– Ведьма с удовольствием смотрела на то, как я бросился на нее. Чувствуя полную безопасность, ведьма лишь рассмеялась над моим бессилием, и только когда до несущегося на нее кулака оставались считанные сантиметры, она увидела маленький огонек, едва заметный в зажатой руке.
От удара ее отбросило, впечатавшись в стену призрачная ведьма коснулась рассечённой губы и, увидев кровь, сразу начала исчезать, пытаясь спастись бегством.
– СТОЯТЬ, СУКА! – Моя рука, охваченная пламенем, схватила ведьму за волосы и впечатала в стену. Раз за разом я ожесточенно бил ведьму об стену, бил до тех пор, пока голова не превратилась в месиво, и только когда я отпустил волосы ведьмы, проекция исчезла, но уже не по воле ведьмы, а из-за того,
Я подошел к смотрящей на меня безумным взглядом внучке не говоря ни слова, опустившись на колени я положил свою руку, объятую белым пламенем, на ее живот, от чего кожа Насти сразу пошла волдырями, а сама она забилась в конвульсиях. Из моих глаз текли скупые слезы, но я не убирал руку, когда пламя начало охватывать тело Насти девушка замерла и неожиданно расслабилась. Я знал, что могу просто сжечь её лечение не стязя пламени чистоты, но оно было единственным средством. Когда пламя начало затухать я убрал руку перестав подпитывать пламя, на животе внучки остался странный ожог в виде отпечатка моей руки.
– Хорошо иметь свои секреты…- Я, не замечая ожогов на своей руке, погладил маленькое пламя, что постепенно затухало и словно пряталось под кожу. – Особенно те, которые помогают бороться со скверной.
Я осмотрел внучку пытаясь найти хоть один признак заражения скверной, но, к моей радости, огонь все выжег без последствий. Хоть я и не знал, как очищающий огонь подействует на плод, что станет моим правнуком, а ожог на животе Настеньки это такая мелочь что, можно сказать, в этот раз я победил без потерь. На шее Настеньки тускло светился защитный знак семьи Трофея.
Закатав свой рукав, я обнаружил на предплечье вновь работающий знак, но слишком тусклый, в скором времени его нужно будет вновь напитать убийством тварей. Но это потом, а сейчас пора выбираться отсюда.
Из дома, что был десятилетиями заброшен, я выходил с девушкой на руках, и хоть входил я с редкой проседью в волосах, вышел уже абсолютно седым. И я вновь трофей, которого еще с усмешкой называют охотником. Твари пожалеют о том, что я вернулся, уходить так громко.
Твари, что населяют наш мир, были испокон веков, в самых первых рисунках уже упоминаются они, сперва в роли чудовищ, а потом как-то незаметно как боги, что не управляли людьми, а просто пользовались ими. Ели, насиловали, играли ими, развлекались как хотели, впрочем, в мифах и легендах, не отредактированных потомками этих сущностей, все подробно расписано. Единственно, нет упоминаний о войнах, что шли между этими божками, как они грызлись за территории и за паству, что по большей своей части являлась их кормом. Да, они делились на плохих и добрых, но это было не так, в те времена, когда и не знали такого слова как пиар, уже было принято очернять или возвышать друг друга. Чем проповедники сущностей и занимались, но это все в основном высшие, что не захотели оставаться в тени, были твари и помельче, и посекретней, но и о них есть куча упоминаний. Властвовали они тысячелетиями, грызясь между собой, и не заметили, как вжились в свои образы добра либо зла, но я всегда считал их злом, их всех, хищник не может быть добрым для жертвы в его когтях. А люди и были их пищей, эти твари ели нашу плоть, питались эмоциями и тем, что называют душой, что, как по мне, есть разум, особая ментальная структура, которая слаба у животных, но так сильна у людей. А так как людей много они являются прекрасным кормом, у которого и плоть хороша и эмоции сильны, и ментальная структура развита. Как говорится: кролик не только ценный мех и вкусное мясо, но и три-четыре килограмма мыслей.
Но не взяли они в расчёт непокорливую человеческую сущность, и твердая уверенность «богов» в превосходстве послужила концом их безграничной власти. А началось все с того, что рассердился бог на поджигателя, что сжег его самый богатый и красивый храм, и решил покарать эту пищу, уничтожившую его игрушку. Вот тогда впервые и убили бога, так как его ждали. Тысяча лучших воинов того времени действовала как единый организм и смогла одолеть ожиревшую и пьяную тварь, что мнила себя богом. Это и стало началом конца. На богов была объявлена охота и продлилась она несколько веков, о чем нет и никогда не будет упоминаний, и твари решили уйти в тень, управлять миром не как боги, а как сильнейшие люди мира сего. Так, оставаясь выдумкой для широких масс, они все также жили с нами бок о бок. И взяли бывшие боги себе звание высших, что теперь носят их потомки, а то, с чем я сейчас сражаюсь, даже низшими не назвать. Это их подручные, что образуют своеобразную касту неприкасаемых, что, по сравнению с высшими, невообразимо слабы, но в то же время самые многочисленные как в видовом соотношении, так и в численном. Были ордены, что пробовали очистить землю от инородных существ, коими эти твари несмотря ни на какие легенды и являлись, но все было тщетно. Эти существа просто уничтожали подобные ордена, как войной, так и другими способами, при этом попутно вовсю веселясь и отбирая друг у друга подконтрольные территории, но это забавы низших и неприкасаемых, а вот высшие повеселившись на земле уходили в свои миры или приводили к нам новых. Порталы, древние сооружения, что, по моему мнению, и привели на землю людей, привели и этих тварей, что охраняют свои самые главные сокровища. Десять лет назад я мог разрушить один из порталов, но мне предложили договор – сменить мою печать трофея с меня и всей моей семьи на новую печать, печать крови, что навсегда обезопасит от низших и неприкасаемых. И мой выбор казался мне тогда правильным, но договор оказался нарушен.
Трофей или достойная пища, так называли охотников за тварями, что смогли своими действиями привлечь внимание кого бы то ни было из высших. Заметив достойную пищу, высшие могли одарить тех печатью защиты, что непреодолима для низших и неприкасаемых и грозит им неминуемой смертью за нападение на кого-либо из семьи и окружения трофея, человека, что мог в одиночку, в равном бою одолеть тварь.
Высшие считали, что такие гены надо сохранять, иначе может нарушиться баланс и настанет время скуки, что уже было на планете, когда всех охотников перебили, и низших тварей развелось столько, что планета была погружена в века полной деградации, которые прозвали темными веками. Тогда пришлось убивать тварям себе же подобных, так как грозило такое перенаселение уничтожением человечества, не сразу, но за два века количество людей могло уменьшиться в сто крат. Вот тогда-то и было решено оставлять «героев», что были способны в честном бою уничтожить богоподобного, и на семью такого героя давалась защита, а печать стало необходимо подкреплять каждую новую луну убийством низшего или неприкасаемого. А в случае смерти трофея печать приобретала завершенную структуру и обеспечивала защитой потомков на семь поколений. Вот так и сформировалось понятие «геройская смерть», только не хотел я умирать и пошел на тот договор с высшими, а теперь до смерти проклинаю себя.
Глава 2 часть первая.
Поезд мерно стучал колесами пытаясь усыпить своих пассажиров, но, не смотря на то, что спать хотелось ужасно, я все смотрел в окно на удаляющийся город, где на перроне меня никто не провожал.
У меня ушло полдня на сборы, и вот к вечеру я уже сидел в поезде, направляясь в один мне знакомый мегаполис. Когда я принес Настенку то пришлось всех успокаивать, как очнувшуюся внучку, так и новых родственников. Приходилось использовать и свои небольшие познания в гипнозе, который в прошлом мне пришлось изучать, так как в моей деятельности это было незаменимым навыком. Можно конечно и без него, но это очень сложно, и, найдя в одном из орденов так называемых охотников, учителя, психиатра со стажем, я несколько лет потратил на изучение такого сложного механизма воздействия как гипнотическое убеждение без введения в трансовое состояние объекта. А так как по моему дому уже носилось два наряда полиции, которые совали свои носы повсюду и могли найти то, что не надо, мне пришлось изворачиваться. Да так, что иногда мне казалось, что я превзошел себя самого, и мой учитель, уважаемый профессор судебной медицины, не хотел бы меня прикончить за столь малые успехи, а похвалил бы, наверное. Да, таких специалистов уже нет, да и что греха таить, я применил руну убеждения, и на некоторых по несколько раз.
Сложнее всего с убеждением оказалось, на удивление, не с прокурором, а с внучкой, что плохо поддавалась внушению и все поглаживала повязку, под которой был ожог. История о том, что молодожены запнулись, ее муж ударился головой и потерял сознание, а внучка лежала без сознания на затухающих огнях костерка, который они же и развели, не очень-то была для нее правдоподобной. Ведь я пытался ее убедить в том, что все, что она пережила, было просто бредом мозга от недостатка кислорода. Обычно в таких сложных ситуациях я применял транквилизаторы, но это не тот случай, и все же я наделся на самое лучшее, что плод внутри внучки не погиб и не убил своего правнука, но, как бы то ни было, лучше он, чем она. Она помнила, что произошло, отрывками, но все же помнила, а знания, даже такие, несут опасность.
А вот остальных моя версия событий убедила с первых слов, особенно та часть, подкрепленная моим внушением, и прокурор сейчас вместе со своим сыном и моим пили, отпустив полицейских, что, проворчав про каких-то богатеньких идиотов, перепивших на свадьбе, уехали.
Основные проблемы возникли с моим сыном, тот, когда все уже уснули, подошел ко мне и спросил: «это как-то связано с тем, кого он помнит с детства?» После моего кивка он начал звонить и договариваться об охране. И вновь пытался разговорить меня на тему, что не раз был объявлена запретной.