Мир пауков. Маг и Страна Призраков
Шрифт:
— Всего лишь о том, что где–то на севере есть подземное королевство. До которого идти и идти, сотни миль.
— Не совсем так, — усомнился Найл. — Маг, когда отпускал Мадига, велел через месяц возвратиться, иначе его товарищи поплатятся жизнью. Так что если в течение месяца можно было обернуться в оба конца, Страна Призраков уж никак не в тысяче миль. Пешим ходом в день удается одолеть миль двадцать–тридцать. За пару недель набирается не больше трехсот, разве не так?
Прежде чем Симеон успел ответить, в дверь постучали. Оказалось, Нефтис, начальница личной охраны Найла.
— Капитан Сидония здесь, мой господин.
— Спасибо. Проводи к моему брату, я сейчас подойду.
— Сидония? — переспросил Симеон. — Начальница стражи Смертоносца–Повелителя?
— Я за ней посылал. Думаю, она способна помочь Вайгу.
Симеон недоуменно хмыкнул.
— Чем?
— Сидония ему симпатизирует.
— Здешние женщины вообще к нему неравнодушны, — улыбнулся Симеон.
— Вот и хорошо. И чем больше этой симпатии, тем лучше.
— Я что–то не совсем понимаю, — растерянно признался Симеон.
— Храбрости и энергии у Сидонии хоть отбавляй.
— Что верно, то верно.
Симеону помнилось, с какой решимостью эта женщина, рискуя жизнью, всадила меч в брюхо взбесившемуся тарантулу, когда тот набросился на Найла.
— Так почему бы ей не передать немного энергии Вайгу?
— Каким образом?
— Просто из желания. Быть может, прижав к нему ладони.
Судя по вежливо приподнятым бровям, смысл фразы остался не понят.
— Ты сам не считаешь, что люди способны давать энергию тем, кого любят?
— Примерно так рассуждает моя дочь. Хотя мне кажется, все это просто слова.
Симеон, увы, считал эту мысль абсурдной. Медик, одно слово, — прагматик и скептик до мозга костей. Хотя Найл сам видел, как молодые пауки передавали свою жизненную энергию доблестному Хебу и Квизибу Мудрому, так что все это явно не беспочвенно.
— А где сейчас твоя дочь?
— Дома.
— Здесь, в городе пауков?
— Да.
С тех пор как Симеон стал членом Совета вольноотпущенников, он занимал первый этаж здания неподалеку от площади: куда удобнее, чем полдня проводить в дороге между городом пауков и городом жуков–бомбардиров.
— Ты бы не мог привести ее сюда? Если не спит, конечно.
— Да нет, не спит. Она обычно меня дожидается.
Провожая Симеона, у дверей Найл застал Сидонию. Немного неожиданно; он–то думал, что она в зале. Начальница стражи, по обыкновению, стояла навытяжку, недвижно глядя перед собой, что придавало ей сходство со статуей.
— Вольно, — сказал Найл, и взгляд амазонки переместился на него. — Ты знаешь, что мой брат болен?
— Нет, мой господин.
Проникнув в ум Сидонии, он ощутил беспокойство. Как почти все женщины, имевшие отношения с Вайгом, она испытывала к нему определенную привязанность.
— Он страдает от какого–то недуга, который вытягивает энергию. Пойдем со мной.
Спустившись по лестнице, внутренним двором они прошли в покои брата. Там находились лишь Вайг, который спал откинув руку, и его служанка Крестия — стройная блондинка, дежурившая у кровати. Бледная и осунувшаяся, при виде начальства она сразу же вскочила. Найл жестом велел ей сесть.
Не было нужды вчитываться в мысли Сидонии, чтобы определить, сколь сильно она встревожилась из–за Вайга. Казалось странным, что женщина с самодисциплиной, какая бывает разве что у механизмов, прониклась вдруг к его брату таким сильным чувством.
— Лихорадит? — осведомился Найл.
— Да, — ответила она, сев на кровать и коснувшись ладонью лба больного.
— Знаешь, как унять жар?
— Нет.
— Так. Положи ему другую руку на солнечное сплетение.
Судя по растерянности, с подобными изысками терапии Сидония знакома не была. Найл откинул простыни; брат лежал под ними голый. Завитки волос на груди и животе серебрились бисеринками пота. Взяв правую ладонь Сидонии, Найл поместил ее Вайгу на солнечное сплетение. Сам толком не зная, что должно получиться в итоге, Найл, сделав глубокий вдох, положил обе руки на ладони женщины, вслед за чем расслабился. По мере успокоения чувства его словно сливались с чувствами брата; он тоже стал ощущать тяжелый изнурительный жар, вязкую истому недуга. Примечательно, что Сидония прониклась спокойствием, повинуясь мыслительным импульсам Найла так, словно они разделяли одно и то же тело.
Найл успокаивал лихорадку брата, как будто она была его собственной. Вначале эффект получался, казалось, обратный: жар распалился еще сильнее. Но вот в больном наметился некий встречный ток, будто бы Найл и Сидония нашептывали слова, облегчающие тягость, а он этим словам внимал.
Внезапно в дело включилась Крестия, тоже положив ладони на Вайга. Тот, даром что в забытьи, казалось, узнал ее — во всяком случае, он расслабился.
Найлу уже доводилось ощущать подобное, когда он делился энергией с той незнакомкой в больнице, а затем с Чарис — девушкой, что сопровождала убийц из Страны Призраков. Энергия вытекала примерно так же, как у донора при переливании крови. Вайг впитывал ее так же естественно, как и жизненную силу Сидонии с Крестией. Постепенно жар сошел, и брат погрузился в нормальный сон.
Минуту–другую все трое сидели, сознавая друг друга с внезапной остротой. Интересно было наблюдать, как они словно разделяют единое тело — точнее, он, Найл, сознает тела этих женщин как свое собственное. В этот миг сделалось ясно, почему Вайг находит противоположный пол столь привлекательным. Объятия мужчины и женщины — просто первый шаг в этом взаимном обмене энергией.
Это, пожалуй, и причина того, почему энергия Сидонии и Крестии для Вайга благотворнее, чем энергия Найла: из–за обратной полярности.