Мир по Тому Хэнксу
Шрифт:
В конце второго лета в Огайо, когда карточка актерского профсоюза жгла карман, Хэнкс решил сделать следующий шаг в профессиональной карьере. Будучи северным калифорнийцем, он питал отвращение к самой мысли о Лос-Анджелесе: «Я пытаюсь отговорить тех, кто едет в Лос-Анджелес, поскольку ты просто исчезаешь в тумане и болтаешься среди мутных водорослей у островов Чаннел» [51]. И они с Льюис решили попытать счастья в Нью-Йорке.
Для того чтобы пополнить скудный банковский счет, Хэнкс продал свой видавший виды бежевый «фольксваген-жук» 1970 года родителям своей подруги Ксении Рощаковски. Они договорились, что заплатят Хэнксу восемьсот долларов, но он должен был прийти на ужин (посерьезнее, чем тосты с желе). За домашней трапезой мама Рощаковски убеждала Хэнкса, что ему надо выбрать другую профессию: не актера, а, например,
Покидая Шекспировский фестиваль, Хэнкс попросил, чтобы его уволили. Его и уволили – и это позволило ему получить пособие по безработице и обеспечило финансовую подушку безопасности. В 1978 году он нашел кишевшую тараканами квартирку в доме без лифта, за которую просили 285 долларов в месяц, на Сорок пятой на Манхэттене в грязном районе под названием «Адская кухня». Размахивая профсоюзной карточкой, Хэнкс бегал по нью-йоркским прослушиваниям, но безуспешно. «Ни на телевидение, ни в рекламу, ни в мыльные оперы – меня не брали никуда» [53], – сказал он. Время от времени Хэнксу перепадали странные роли; однажды он играл в пьесе в небоскребе CitiCorp, и ему заплатили двадцать пять долларов за четыре недели репетиций и целые выходные выступлений.
Хэнкс живо помнит, как стоял в отделении банка Chemical и ждал, пока ему обналичат чек, выпущенный за пределами штата (пособие по безработице ему начисляли в Огайо), яростно подсчитывая, какие счета он сможет оплатить, если ему выдадут хотя бы десять долларов, а потом отчаянно ругался с сотрудницей, отказавшей ему в деньгах. Каким-то образом молодая семья держалась. Хэнкс понимал, как ему повезло, что Колин был здоровым ребенком, ведь любая поездка в больницу могла их разорить. «Мы были молоды и безрассудны, – сказал Хэнкс. – То было горячее время. И ужасно сложное» [54].
Хэнкс говорил, что тайком пробовал марихуану и кокаин, но, почувствовав, что наркотики отупляют его, быстро бросил. Как и в случае с Бараком Обамой, сделавшим аналогичное признание в книге «Мечты моего отца» (Dreams from My Father), никто, судя по всему, не помнит, чтобы Хэнкс нюхал кокаин, и не похоже, что друзья его покрывают. «У него не было дурных привычек, кроме пристрастия к M&M’s с арахисом» [55], – сказал его приятель Холмс Осборн.
Хэнкс и Льюис поженились 4 января 1980 года в церкви Святых апостолов на Двадцать шестой в Нью-Йорке, и под ногами у них бегал малыш Колин. В то лето Хэнкс отправился на Шекспировский фестиваль на Великих озерах в последний раз, но даже там ему не досталось ни одной приличной роли. Мир профессионального театра настойчиво сообщал ему – хватит стучать в эту дверь, ты никому не интересен, – но Хэнкс упрямо предпочитал не обращать на это внимания.
Хэнкс нашел «секретную формулу» [56], помогающую не падать духом, когда тебе отказывают: «Я приходил на прослушивание, убежденный, что я ничем не хуже, чем 50 % кандидатов. И убеждал себя, что я лучше, чем 45 % кандидатов. Таким образом, оставалось 5 % прирожденных гениев, с кем я бы не сравнялся и за миллион лет. И если они не появятся на прослушивании, то съемки мои! Может же мне просто повезти!»
И наконец дверь открылась. Хэнкс прослушивался в офф-офф-бродвейский [2] Риверсайдский театр Шекспира, ставивший в стиле комедии дель арте «Мандра- гору» – пьесу философа Никколо Макиавелли, написанную в 1518 году. Хэнкс приготовил монолог из «Генриха V», но на месте придумал, как лучше его прочитать: вытащил на репетиционную площадку несколько больших баллонов со сжатым воздухом и начал обращаться к ним, словно они – его солдаты.
2
Офф-офф-Бродвеем называют небольшие театральные площадки, вмещающие меньше ста зрителей. – Прим. перев.
Он получил главную роль, и хотя оплачивали только транспортные расходы, то есть выдавали жетоны на метро, это позволило ему обзавестись менеджером, а затем и агентом. Далеко не все видели в нем будущую звезду. Один сотрудник Агентства Уильяма Морриса, отказавший Хэнксу, вспоминал их первую встречу: «У него были длинные волосы как у африканца, кожа – не в лучшем состоянии. Зубы – так себе. Меня не впечатлило» [57].
Тем не менее вскоре Том попал в малобюджетный фильм ужасов «Он знает, что вы одни» (He Knows You’re Alone). Он так описывал его: «Все тогда лепили в основном слэшеры [3] . Фильмы про подставки с ножами. В них девушка моет посуду и вдруг слышит шум. Рядом с ней на столешнице стоит подставка, а в ней – восемь ножей. Она отходит, осматривается и говорит: “Вроде никого тут нет”. Она моет посуду дальше, а мы понимаем: в подставке осталось только семь ножей. Вот так я начинал. Эти фильмы снимали с бюджетом в 800 000 долларов» [58].
3
Поджанр фильмов ужасов, как правило, с убийцей-психопатом в качестве главного злодея.
Фильм ничем не выделялся, но за три дня съемок Хэнкс заработал восемьсот долларов и членство в Гильдии киноактеров. Невероятно, но Голливуд им заинтересовался. ABC, в то время ведущая американская телесеть благодаря таким хитам, как «Трое – это компания» (Three’s Company), «Восьми достаточно» (Eight Is Enough) и «Ангелы Чарли» (Charlie’s Angels), запустила программу развития талантов, в рамках которой искала молодых актеров, которые влили бы «свежую кровь» в новые проекты. Десятки тысяч фото потенциальных звезд превращались в сотни пятиминутных прослушиваний, а от них оставалась дюжина исполнителей, которых записывали на видео.
Хэнкс прошел отбор, и его направили в Лос-Анджелес в начале 1980 года, чтобы он познакомился с принципами работы, хотя он не воспринимал свои перспективы на телевидении всерьез – и прибыл в Голливуд в спортивном костюме. Агент повел его по магазинам и потратил пару сотен долларов на подходящую одежду.
На корпоративной встрече Хэнкс зашел в комнату и нарочито развалился на диване. Когда он не менее эффектно прочитал свой текст, ABC подписала с ним годовой контракт и выплатила полностью меняющие его жизнь 50 000 долларов, чтобы он был готов сниматься в телесериале (в каком именно – еще предстояло уточнить).
Теперь у Хэнкса в ABC появились горячие сторонники. Когда он пробовался в сериал, который продюсировали Warner Bros., их исполнительный директор выразился так: «Мы показали его нашим секретарям, и они сказали, что в этом парне, Томе Хэнксе, нет ни капли смешного» [59].
Джойс Селзник, одна из двух руководительниц программы развития талантов ABC, невозмутимо отрезала: «Найдите новых секретарей».
В конце концов Хэнкс получил роль в последнем пилоте, который в том году выпустила ABC: в «Закадычных друзьях» (Bosom Buddies), сериале о двух рекламщиках, переодевшихся в женщин, чтобы снять хорошую и недорогую квартиру в комплексе, где мужчин не размещают принципиально. По большому счету это была ситком-версия «В джазе только девушки» (Some Like It Hot) – классической комедии Билли Уайлдера, где Джек Леммон и Тони Кёртис переодеваются в платья, чтобы попасть в женский оркестр, в котором участвует в том числе героиня Мэрилин Монро. Питер Сколари играет Генри (в женской версии – Хильдегард), а Хэнкс – Кипа (переодевшись – Баффи). Сколари рассказывал: «Том работал со своим персонажем в стиле Тома Кёртиса. То есть он был дерзкий, вел себя вызывающе и не отличался сентиментальностью» [60].
Хэнкс перевез семью в страшный и ужасный Лос-Анджелес, но у него было так туго с деньгами, что пришлось занять 10 000 долларов у продюсеров шоу. (Он их вернул – довольно быстро, ведь столько он получал за серию.) Хэнксы поселились в доме в долине Сан-Фернандо, но в роскоши они не купались. У семьи была всего одна машина – «фольксваген-жук», у которого из сидений торчала обивка. «У всех, кто когда-нибудь владел “фольксвагеном”, обивка торчала из кресла в одном и том же месте» [61], – шутил Хэнкс. Его часто подвозили в студию коллеги по съемочной группе, а когда Сколари уезжал из города, Хэнкс пользовался его машиной.