Мир под крылом дракона
Шрифт:
— Сюда, сюда её ставьте, осторожно, не уроните. Плавно, вы что, не видите, куда ставите! Тут же коробка с посудой, аккуратней, не раздавите! — Теща явно вошла во вкус и командует слугами, как у себя дома. Хорошо, что мы сегодня улетаем, а в гости я её буду звать ну очень редко, только по большим праздникам, чаще — просто не выдержу!
Розалинда тоже крутилась волчком, проверяя, все ли упаковано правильно, и не забыла ли она еще что-нибудь. И откуда только силы берутся, после бессонной-то ночи. Нет, об этом лучше
— Линн, ты уверена, что все это тебе нужно?
Три женщины посмотрели на меня с одинаковым выражением на лицах — ну что может мужчина понимать в переезде?
— Милая, я категорически отказываюсь всё это тащить!
Линн, отряхивая руки от пыли, подошла ко мне и очень ласково посмотрела мне в глаза:
— Ну, Ри, зайка, мы же не можем оставить наши свадебные подарки? Это будет некрасиво по отношению к родственникам. А у меня еще крыло побаливает, — кокетливо улыбнулась жена и провела ладошкой по моей груди. О, боги! Опять! — Меня нагружать нельзя….
Я встал так, чтобы Линн прикрывала меня от любопытных взглядов своим телом.
— Линн, но эта куча вещей просто неподъемная! Как ты себе это представляешь? Я же не смогу взлететь! — взмолился я, начиная терять терпение.
Розалинда смешно сморщила лоб и, подперев подбородок кулачком, посмотрела на гору вещей.
— Статую мы привяжем на спину, потом вон те две сумки по бокам, веревку пропустим под животом и там подвесим баулы с одеждой, они легкие, просто объёмные. Ближе к хвосту — привяжем корзины с сервизом, который мне подарила твоя мама. А пальму ты понесешь в передних лапах, — закончила строить планы моя любимая и повернулась лицом ко мне.
— Пальму? Какую еще пальму….
– я застонал от бессилия. И тут из дверей на террасу вышел здоровый мужик с пальмой в серебряном горшке.
В ужасе я сделал два шага назад, ударился спиной об ограждение и едва не свалился вниз. Линн успела схватить меня за рубашку и дернуть на себя.
— Ри, зайчик, что с тобой? Ты побледнел.
— Мне плохо, я не хочу никуда лететь. Давай останемся тут? Я не выспался…
— Я тоже. — Ох, уж эта улыбка!
— И на завтрак мы опоздали, — я судорожно придумывал аргументы.
— Ну, так в дороге поймаем кого-нибудь….
– невозмутимо добавила жена.
— Как?! С пальмой в зубах и писающим голубым на спине?! — я уже почти кричал. Линн протянула руку и потрогала мой лоб:
— Милый, а у тебя нет температуры, что-то ты разгорячился не на шутку. Мама! — Обе мамы оглянулись на крик. — У Ри, кажется, температура.
Моя мама всплеснула руками:
— Бедненький, это у тебя от переутомления. — Слуги засмеялись. — Я сейчас папу позову — он
— Ой, что вы делаете, бездельники! — закричала теща, кидаясь к статуе, пошатнувшейся, когда нерадивый слуга зацепил её коробкой. — Он же сейчас упадет!
Вот он, мой шанс! Я тихонько колданул, порыв ветра нарушил шаткое равновесие, и злосчастная скульптура с грохотом свалилась на мраморные плиты террасы. «Ура», мысленно возликовал я, наблюдая, как разлетаются голубые осколки по всему полу.
— Ах! Как жаль! — только и смогла произнести моя драгоценная супруга, когда к её ногам прилетел отнюдь не маленький голубой пенис.
Я наклонился и взял его в руку:
— О, его лучшая часть цела и почти невредима. Возьмем с собой? — Не дожидаясь ответа, я схватил Линн в охапку и потащил подальше от горестно заламывающей руки тещи — это был её подарок. Не в силах больше сдерживаться, я заржал. Линн сначала дулась, но, когда я её поцеловал, оттаяла.
— Линн, ну неужели он тебе нравился?
— Нет, но нам его подарила моя мама…
— Зачем?
— Не знаю, — выдавила Линн, тоже начиная хихикать.
— Голубая мечта идиота!
— Ри, прекрати смеяться, на нас уже смотрят! — Линн выглянула поверх моего плеча.
— Не могу.
Именно этот момент выбрал папа, чтобы появиться на террасе. Заметив Властелина, моя любимая вздрогнула, и я, пользуясь моментом, прижал её к себе.
— Что тут происходит? — Что-то отец не в духе, интересно, от чего мы его оторвали? — И почему здесь такой бардак?
— Это не мусор, дорогой, это была…. как она называлась? — мама повернулась к теще.
— Ах, это была безумно дорогая алебастровая скульптура работы известнейшего скульптора Требыкара, эпохи династии Гритов, ранний постреализм.
— А-а-а! — протянул Властелин, делая умное лицо, — И где живет этот скульптор?
— Ваше величество! Он уже давно умер! Эта скульптура была бесценной, ах, я не выдержу, ужасно, ужасно, их было всего две во всем мире! Ей две тысячи лет! — теща промокнула платочком глаза.
— А что, собственно говоря, она изображала? — продолжал любопытствовать папа, рассматривая голубые осколки под ногами
Теща вынула из кармана платья записную книжку, открыла на нужной странице и зачитала вслух:
— Скульптура является автопортретом автора в момент отправления естественной нужды. Была установлена в купальне главного казначея короля Брославии и его кузена, Априхода Грита. Встроенная система труб позволяла использовать её в качестве рукомойника, а на левую руку вешалось полотенце. Относится к так называемому «голубому» периоду мастера.
Существует еще одна копия скульптуры, в розовом цвете, для женской купальни, но с дефектом — краник отломался, — упавшим голосом закончила читать мама моей жены. — Какое горе!