Мир после кризиса. Глобальные тенденции – 2025: меняющийся мир. Доклад Национального разведывательного совета США
Шрифт:
Создавая эти сценарии, мы сосредотачивались на важных неопределенностях по поводу относительной важности национального государства в сравнении с негосударственными субъектами и уровнях мирового сотрудничества. В некоторых сценариях государства доминируют и управляют мировой динамикой; в других – негосударственные субъекты, включая религиозные движения, негосударственные организации и сверхвлиятельных личностей, играют более важную роль. В некоторых сценариях ключевые игроки взаимодействуют в конкурентных группах посредством партнерства и международного объединения. Прочие сценарии видят большее взаимодействие, в то время как независимые игроки действуют самостоятельно и иногда вступают друг с другом в конфликты.
Во всех описанных сценариях мы выделяем проблемы, которые могут возникнуть в результате происходящих глобальных перемен. Эти сценарии представляют новые ситуации, дилеммы или серьезные затруднения, которые вызвали бы сдвиги в картине мира и привели бы к возникновению очень разных «миров». Ни один из них нельзя назвать неизбежным или даже вероятным; но, как и в случае со многими другими неопределенностями, эти сценарии способны изменить правила игры.
Мир
Долгосрочный прогноз: поучительная история
В XX веке эксперты, давая прогноз на следующие двадцать лет – временной промежуток, описываемый и в данном исследовании, – зачастую упускали главные геополитические события, строя свои предсказания в основном на линейных проекциях, не изучая возможности, которые могли бы вызвать перелом. До Первой мировой войны, когда напряженность между «великими державами» Европы нарастала, мало кто хоть в малейшей степени предчувствовал глобальные перемены, маячившие на горизонте, начиная от взаимного уничтожения и заканчивая крахом вековых империй. В начале двадцатых годов XX века мало кто представлял себе фатальную катастрофу, которая вот-вот должна была разразиться, начало которой положили Великая депрессия, ГУЛАГ Сталина и еще более кровавая мировая война, приведшая к еще более масштабному геноциду. В послевоенный период произошло установление новой международной системы – многие ее организации, ООН и Бреттонвудское соглашение, – сохранились и поныне. Хотя в биполярную ядерную эпоху хватало войн и конфликтов, она обеспечивала стабильный каркас вплоть до падения Советского Союза. Развитие глобализированной экономики, в которой Китай и Индия играют основные роли, ознаменовало новую эру без ясных результатов.
Уроки прошлого века, тем не менее, предполагают:
• Лидеры и их идеи имеют значение. Историю прошедшей сотни лет не пересказать без осмысления роли таких лидеров, как Владимир Ленин, Иосиф Сталин, Адольф Гитлер и Мао Цзэдун. Действия влиятельных лидеров предвидеть сложнее всего. На нескольких крутых поворотах XX века западные эксперты полагали, что победили идеи либерализма и рынка. Как это видно на примере влияния Черчилля, Рузвельта и Трумэна, лидер играет ключевую роль даже в обществах, где организации сильны, а пространство для маневра властвующей личности ограничено.
• Экономическое непостоянство – главный фактор риска. Историки и социологи обнаружили мощную взаимосвязь между быстрыми экономическими переменами – как положительными, так и отрицательными – и политической нестабильностью. Массовые неурядицы и экономическое непостоянство, имевшие место к концу первой глобализации в 1914–1918 годах, и возведение протекционистских барьеров в двадцатых и тридцатых годах XX века, вкупе с затянувшимся негодованием по поводу Версальского мирного договора, обеспечили предпосылки для Второй мировой войны. Крах многонациональных и национальных империй, начавшийся после Первой мировой войны и продолжившийся после разрушения колониальных империй в период после Второй мировой войны, также развязал целый ряд национальных и этнических конфликтов, которые отражаются и на сегодняшнем дне. Нынешняя глобализация спровоцировала миграцию, разрушив традиционные социальные и географические границы.
• Геополитическое соперничество вызывает переломы в большей степени, чем изменение технологий. Многие упирают на то, что технологии влекут за собой радикальные перемены и, без сомнений, являются главной движущей силой. Мы – и не только мы – многократно недооценивали их влияние. Тем не менее за истекшее столетие геополитические неурядицы и их последствия служили более существенными причинами многочисленных войн, крахов империй и подъемов новых сил, чем технологии сами по себе.
Октябрьский сюрприз. В этом мире, обрисованном в дневниковой записи будущего президента США, многие страны гнались за экономическим ростом в ущерб окружающей среде. Научное сообщество не смогло выдать определенных предостережений, но нарастает тревога о том, что мы дошли до некого переломного момента, после которого изменение климата ускорилось и возможные последствия будут весьма разрушительными. На Нью-Йорк обрушился страшный ураган, связанный с глобальным изменением климата; нью-йоркской фондовой бирже нанесен серьезный ущерб, и перед лицом таких разрушений мировые лидеры должны задуматься над тем, чтобы принять решительные меры, например частично перенести прибрежные города.
Разрушение БРИК. В этом мире между Китаем и Индией возникает конфликт из-за доступа к жизненно важным ресурсам. Внешние силы смешиваются до того, как конфликт обостряется и перерастает в глобальное столкновение. Противоречие вызвано тем, что Китай подозревает других в попытке поставить под угрозу энергоснабжение Пекина. Ошибочные предположения и расчеты приводят к дрязгам. Этот сценарий подчеркивает важность энергетических и иных ресурсов как мощной силы для поступательного роста и развития. Он показывает, до какой степени конфликт в многополярном мире так же возможен между набирающими силу государствами, как и между старыми и новыми державами.
Политика не
Глава 1
Глобализирующаяся экономика
По размерам, скорости и направленности потока происходящий ныне перенос богатства и экономического влияния – грубо говоря, с Запада на Восток – не имеет прецедентов в современной истории. Источников у него два. Во-первых, устойчивый рост цен на нефть и товары принес непредвиденные доходы странам Персидского залива и России. Во-вторых, более низкие цены в сочетании с политикой правительства переместили локус производства и некоторых отраслей сферы услуг в Азию. Большой мировой спрос на эти продукты содействовал расширению экономики по всей Азии, особенно в Китае и Индии. Эти сдвиги в спросе и предложении происходят на глубинном конструктивном уровне, из чего следует, что вытекающий из этого перенос экономического влияния, который мы сейчас наблюдаем, может выдержать испытание временем. Эти сдвиги – катализаторы глобализации, которая является – как мы подчеркнули в докладе «Контуры мирового будущего» – метатенденцией, меняющей исторические траектории экономических потоков и акций, нагнетающей давление для восстановления баланса, что одинаково болезненно как для богатых, так и для бедных стран.
«Происходящий ныне перенос богатства и экономического влияния – грубо говоря, с Запада на Восток – по размерам, скорости и направленности потока не имеет прецедентов в современной истории».
Хотя этот перевод не нулевой, первые пострадавшие, такие как большинство стран Латинской Америки (за исключением Бразилии и еще нескольких) и Африки, не получат ни доли в переводе исходных активов, ни каких-либо существенных входящих инвестиций из стран-получателей. Определенные промышленно развитые страны, такие как Япония, также, по всей видимости, столкнутся с нарастающими проблемами со стороны зарождающихся финансовых связок в этих новых рынках. США и еврозона получат большую часть наличности этого нового рынка, но получат ли они выгоду в соответствии с их нынешним положением, зависит от нескольких факторов, включая возможность западных стран урезать потребление нефти и спрос на нее, их способность извлечь пользу из благоприятного экспортного климата в секторах относительной устойчивости, таких как технологии и услуги, особенно в вопросах финансовой политики и открытости внешним инвестициям.
Назад в будущее
Экономические локомотивы Азии – Китай и Индия – возвращают свои позиции, которые занимали двести лет назад, когда Китай производил около тридцати процентов, а Индия – около пятнадцати процентов мировых материальных ценностей. Китай и Индия, впервые с XVIII века, готовы стать крупнейшими участниками мирового экономического роста. Эти две страны к 2025 году могут обогнать ВВП всех прочих экономик, за исключением экономики США и Японии, но они будут по-прежнему отставать в доходах на душу населения еще несколько десятилетий. Двадцатые годы XXI века будут характеризоваться двойственностью этих азиатских гигантов: при всем могуществе этих государств многие китайцы и индусы будут чувствовать себя относительно бедными по сравнению с гражданами стран Запада.
Прогнозы роста для Бразилии, России, Индии и Китая к 2040–2050 годам сопоставляют их, взятых вместе, с изначальной долей «Большой семерки» в мировом ВВП. По тем же прогнозам, восемью крупнейшими экономиками в 2025 году будут в нисходящем порядке: США, Китай, Индия, Япония, Германия, Великобритания, Франция и Россия.
Китай в особенности проявился как новый финансовый тяжеловес, заявив в 2008 году о двух триллионах долларов в валютных резервах. Быстро развивающиеся страны, включая Китай и Россию, создали государственные инвестиционные фонды (ГИФы) [6] с целью использовать активы на сотни миллиардов долларов для достижения более высоких прибылей, чтобы помочь им справиться с экономическими бурями. Некоторые из этих фондов вернутся на Запад в виде инвестиций, тем самым продвигая более высокую производительность и экономическую конкуренцию. Однако прямые иностранные инвестиции (ПИИ) со стороны новых сил в развивающемся мире значительно увеличиваются.
6
Государственные инвестиционные фонды (ГИФы) представляют собой капитал, полученный из правительственного профицита и инвестированный в негосударственные рынки за рубежом. С 2005 года количество государств с ГИФами выросло с трех до сорока с лишним, а совокупная сумма, ими контролируемая, – с примерно семисот миллиардов долларов до трех триллионов долларов. Спектр видов деятельности ГИФов также расширился, поскольку многие из государств, в которых фонды созданы недавно, пошли на это скорее для того, чтобы сохранить текущий денежный профицит или поощрить передачу накоплений из поколения в поколение, чем для того, чтобы создать буфер от неустойчивости товарного рынка. Если нынешние тенденции сохранятся, ГИФы распухнут до шести с половиной триллионов долларов и более в течение пяти лет и до двенадцати-пятнадцати триллионов долларов в течение десяти лет, превысив общие бюджетные резервы и включив в себя процентов двадцать всего мирового населения.