Мир после меня
Шрифт:
– Да? Это приятно.
– Как вы с ней отдохнули? Хорошо сейчас загородом, должно быть? Редко, когда апрель столь солнечный и тёплый выпадает.
– Мам, там шикарно оказалось. Турбаза хорошая, чистая, озеро рядом. Мы шашлыки делали, уток покормили. Около Приозерска природа клёвая, – пришла на выручку я.
Разумеется, я рассказала Грачу свою «легенду для родителей». Но меня терзали большие-пребольшие сомнения, что он такими несущественными подробностями с другом поделился. Во всяком случае, во время посиделки в баре, где был и Макс, Грач ни разу не обмолвился об этом. Да и остальная компания обсуждала вполне определённые вещи, мне пока не особо понятные.
– Вот и хорошо, что съездили, – заключила мама и, доказывая, что не просто так она по молодости умудрялась в день на три свидания с разными парнями сбегать, пихнула мне в руки сумку с продуктами. – Донесёшь, Насть? Что-то я не могу. Сердце в последнее время пошаливает. Возраст.
Нет. Вот уж кому-кому, а моей маме не в бухгалтера надо было идти, а в актрисы! Она, тяжело вздыхая, прижала руку к груди и, словно до этого и не замечала огромного рюкзака в руках Макса, встревожилась.
– Саша, вы же поможете Настины вещи к нам занести?
– Да, конечно.
– Вот, спасибо.
Макс вынужденно закинул себе за спину мой рюкзак и, закрыв машину, поставил её на сигнализацию. Мама ещё раз окинула любовным взглядом автомобиль и взяла за руку Вадика. После чего мы все вместе двинулись к дому. И вот тут мудрая женщина спутника моего ни о чём уже не спрашивала. После того, как она расписала какой золотой мальчик Вадик, все её вопросы достались исключительно мне. Причём дурацкие, раздражающие вопросы. Как там на турбазе кормили? А можно ли туда с домашними животными? Много ли было детей? Борются ли там с клещами, а то сейчас самый сезон?
Я отбрехивалась как только могла потому, что видела мамину задумку насквозь. Она элементарно не желала дать мне перекинуться с Максом и словом, чтобы…
– Вот спасибо, Саша. А теперь не стесняйтесь, проходите.
– Простите, но у меня ещё дела.
– Да, мам. Ему ехать надо.
– Ой? Ну какие дела? Вторая половина дня, – искренне изумилась женщина.
– Я обещал другу с ремонтом машины помочь. Он меня ждёт.
– Тогда тем более проходите, – мама умудрилась встать в маленькой прихожей так, чтобы своим телом потеснить Макса внутрь квартиры. – Ремонт дело долгое, кропотливое. На пустой желудок им никак нельзя заниматься. А я как раз домашних пельменей налепила.
– Мы сметану купили! – бодро вставил своё слово Вадик, которого я раздевала резкими порывистыми движениями. Меня раздражала ситуация и раздражало то, что в столь тёплую погоду мама надела на ребёнка кипу вещей. Мальчик вспотел. Футболка под свитером была мокрой насквозь.
– Да, я налепила, а смотрю – сметаны то и нет. Но теперь есть, так что давайте, Саша, проходите. Полчаса ваш друг подождёт.
Мамина настойчивость выглядела не особо вежливо, но Макс ей поддался. Он не рискнул хамить пожилой женщине, а иначе уйти из квартиры становилось настоящей проблемой… А, может, ещё подумал, что до вечера у него действительно уйма свободного времени, которое надо куда-то деть. И почему бы взаправду не перекусить?
– Хорошо.
– Вот это правильно. Молодец! Настя, ты покажи гостю, где можно руки помыть. А я сейчас воду для пельменей поставлю.
Я согласно кивнула головой и продолжила стягивать с Вадика ботинки. Мама тем временем, забывая про "больное сердце", подхватила тяжёлый пакет с продуктами и умчалась на кухню с грацией балерины. И едва она там исчезла, я виновато посмотрела на Макса.
– Прости. Она бывает такая назойливая.
– Ей просто интересно с кем её дочь дружит, – равнодушно пожал он плечами и перешёл к более важным вещам. – Мне сейчас знать надо. Ты этого Сашу себе для легенды выдумала или он настоящий?
– Был настоящий. Мы с ним уже расстались.
– Ясно. Тогда хорошо, что я здесь оказался.
Голос Макса звучал спокойно. Мужчина ничуть не выглядел злым или смущённым. И мне до его душевного равновесия было далеко. Я смогла только брюзгливо спросить:
– Чем же хорошо?
– Если я сейчас создам у неё благоприятное впечатление, то тебе проще будет выполнять свою работу.
Я, недовольно поджав губы, отвернулась от собеседника, желая скрыть свои эмоции. Но он всё равно понял, что творится у меня на душе.
– Хочется, чтобы вместо меня здесь Грач стоял?
– Да, – не стала скрывать я.
– Он бы не стоял. Ему светиться нельзя. Так что всё равно кого другого попросил бы.
Объяснять, почему вместо Макса меня бы устроил не только Грач, но и вообще любой другой агент, я не стала. Во-первых, некрасиво отражением в зеркале попрекать. Парень же и правда не виноват, что таким родился. А, во-вторых, моё нежелание донести до Грача весть о существовании Вадика чем-то правильным даже мне самой не казалась. Я просто боялась этого. Боялась и всё. И мне виделось, что нынче же вечером Макс встретится с другом и всенепременно растреплет, в какой анекдот я его втравила.
Ужас! Даже представлять себе страшно! Сразу сердце болезненно сжимается.
Вдруг ведь бросит, а?
– Всё. Раздела, – заключила я, глядя ребёнка, и сурово потребовала. – Теперь идём руки мыть.
На базу Макс вернулся только под утро. Он добыл нужные сведения, но на обратном пути на него сработал датчик кого-то из «питонов». Шустрая тварь, похожая на помесь мужчины и многоножки, обладающей конечностями в виде человеческих ладоней, оказалась той ещё пронырой. Радар показывал, что скорости автомобиля недостаточно, чтобы сбить её со следа. Предстояло либо избавляться от артефактов, либо экстренно что-нибудь предпринимать. Макс предпочёл второе. Он остановил машину на обочине леса и, на ходу собирая оружие из разбросанных по карманам деталей, выглядящих обыденно и просто, постарался устроить засаду.
Задумка была примитивной. Мужчина швырнул подальше от себя связку артефактов и затаился поодаль, наблюдая за пространством. Затем прижался к стволу дерева и, несмотря на сердечный ритм, задышал спокойно и как можно тише.
«Питон» появился внезапно и намного раньше, чем Макс его ожидал. Скорость у твари была невероятная, а потому перед выстрелом толком прицелиться не получилось. По сути, мужчина смог лишь перевести дуло в нужном направлении и начать нажимать на курок, мысленно подсчитывая потраченные снаряды. Следовало оставить хотя бы один на самый крайний случай. Для себя. И, пожалуй, мысль об этом была верной. Пули бесшумно пробили шкуру твари, но критичных повреждений не нанесли. Мутант с хрипом злобно встал на дыбы и, широко раскрыв рот, выплюнул сгусток кислоты. Едкая слизь попала на рукав и, несмотря на защитные пластины, добралась до кожи. Руку зажгло. Однако Макс, мысленно чертыхаясь, снова выглянул из-за дерева и выстрелил наугад.