"Мир приключений" 1926г. Компиляция. Книги 1-9
Шрифт:
— Саиб, почему ты противишься своему счастью? — послышалось почти сердечным, просительным тоном.
Он взглянул на нее. С удивлением и вопросом.
— Почему ты не хочешь поделиться со мной своими познаниями и приобрести власть над людьми? — спросила она еще раз.
Он выпрямился и стал выше ее на голову.
— Наши взгляды разделяет пропасть, — медленно сказал он. — Для тебя знание только средство к власти, к порабощению тебе подобных. Я — изучаю науку, чтобы дарить людям новые открытия. Я иду к цели, как друг человечества, ты же — как враг. Я служу науке жизнью и моими исследованиями. Ты же хочешь, чтобы наука служила тебе. Разве мы можем понять друг друга?
Она жестко рассмеялась.
— Служить человечеству? Я должна служить человечеству? Что такое это человечество? Стадо баранов, дураков и негодяев. Их жизнь не имела бы оправдания, если бы эти отбросы не были бы нам рабами, не служили бы нам и не умирали бы для нас. Человечество!
— А ты разве не человек?
Она гордо выпрямилась.
— Есть избранные, вновь рожденные, которым Брама назначил носить человеческое тело, как одежду. Я — избранная, ты — тоже! Я изучала твою карму, вопрошала много ночей. Твоя судьба скрещивается с моей. У тебя могущественная звезда. Я должна буду служить тебе, если ты не захочешь служить мне. Я должна тебя уничтожить, иначе ты уничтожишь меня. Ты должен меня любить, или я должна молиться на тебя. Такова наша судьба. Освобождение возможно для нас только в союзе. Наши звезды рассыпятся в прах, если мы расстанемся.
На ее прекрасном лице было мягкое, почти нежное выражение.
— Ты великий иог, Вальтер Верндт, ты избранник Брамы. Повелительница Индии никогда еще ни о чем не просила. Сегодня она просит тебя. Служи мне, чтобы я тебе служила. Раздели со мной мое могущество, чтобы я разделила с тобой твое. Взгляни, я сложила оружие и протягиваю тебе руки молящей женщины.
— Госпожа! — в ужасе остановил ее коршун. Но она не слушала его. Она почти умоляюще схватила руки Верндта и ее прекрасное лицо осветилось каким то внутренним огнем. Инженер сочувственно посмотрел на нее.
— Ты блуждаешь на ложном пути, женщина! Я служу и тебе, служа человечеству. Через несколько недель, быть может, — дней, ты вместе со всем человечеством узнаешь разгадку тайны.
Она оттолкнула его руки сильным движением и смотрела на него, точно не понимая его слов.
— Ты никому не откроешь тайны! Повелительница Индии просила тебя… предлагала тебе свою любовь… и ты дерзаешь преступить приказание Брамы и враждебно расстаться со мной?
— Преступлением было бы исполнить твое желание. Метеор принадлежит всему миру, а не мне или тебе.
— Так он будет принадлежать только мне!
— Я через несколько недель сообщу человечеству разгадку…
— Через несколько часов твои кости будут белеть на песке!
Она снова схватила револьверы.
— Оссун, — коротко приказала она. Ее лицо исказилось от ненависти. — Стражу!
Он подошел к двери и сделал знак. Шесть индусов гигантского роста вбежали и бросились на землю перед своей госпожей.
— Связать руки! — приказала она. Трое индусов бросились на Нагеля и Верндта и связали им руки. Те не сопротивлялись.
— На верх! — указала женщина.
Их повели бесконечным корридором, постепенно поднимавшимся кверху. Наконец они дошли до двери, выходившей на веранду, заделанную решетками. Отсюда открывался вид на широкую арену. Три большие террасы из белоснежного камня, сверкавшего на солнце, спускались кругами, как в цирке. Каждый из внутренних кругов был меньше предыдущего. Во многих местах каждой из трех арен видны были продолговатые углубления — и больше ничего. На голом камне сидели, нахохлившись, фантастические птицы… гигантские птицы, с отвратительными, длинными шеями.
По знаку, стража удалилась.
Нагель с интересом смотрел на эту безнадежную, наводящую ужас, картину. Точно город мертвых, где исчезла всякая жизнь.
— Ты знаешь, где вы находитесь? — спросила индуска Верндта. Он спокойно смотрел на нее.
— Да, Малабар Хиль. В Башнях Молчания.
— Ах! — удивленно вырвалось у нее.
Нагель щелкнул языком, точно отгадал, наконец, загадку.
— Так вот, что это было! А я никак не мог вспомнить, где это я видел этот старый каменный ящик. Я, ведь, должен был видеть его в альбоме Бомбея.
Повелительница индусов злобно спросила его.
— Так ты, значит, знаешь, что вас ждет?
Нагель приветливо улыбнулся ей.
— Конечно, прекрасная женщина. Ты, прежде всего, снимешь с нас эти грязные веревки, потом хорошенько накормишь нас, потому что я страшно хочу есть. А потом ты привезешь нас обратно в Бенарес на аэроплане…
Лицо ее изменилось, точно от удара хлыста, рука сжала револьвер. Но она тотчас же овладела собой.
— Ты хочешь меня раздразнить, чтобы скорее умереть. Ты знаешь, где ты сейчас, но ты никогда не видел внутренности этого здания. Оно называется Башнями Молчания. Парсы приносят сюда своих мертвецов и отдают их голодным коршунам, чтобы трупы не оскверняли священные стихии — землю, воду, огонь и воздух…
— Славные птицы! — спокойно кивнул Нагель в сторону арены.
Человек с головой коршуна злобно посмотрел на него. Индуска проговорила:
— Они ждут вас!
У стены, под ними, заскрипел песок. Железная дверь с шумом захлопнулась. Два смуглых человека несли длинные носилки. Их сопровождали еще два индуса в перчатках и с длинными баграми в руках. По знаку, носильщики опустили ношу на песок. Одним движением откинули они с носилок холст, закрывавший их. На носилках лежало белое, безжизненное тело мужчины. Верндт невольно вздрогнул. Он узнал покойника.
— Думаску! — удивленно воскликнул Нагель, — Думаску умер?
Индуска злобно кивнула головой.
— Да, Думаску! Какая-то неизвестная сила освободила его от моей власти. Сумасшедший явился в Бенарес, чтобы убить меня. Пусть несет наказание за это!
— Он не умер?
— Нет. Только одурманен…
Нагель стал серьезен.
— И ты хочешь..?
Она молча отвернулась. Лицо ее точно окаменело. Носильщики снова подняли носилки и несли их по песку к противоположной стене. Они остановились перед одним из углублений. Сопровождавшие их подняли багры, неприятно блеснувшие на солнце. Быстрым движением опустились они на Думаску. Его белое тело поднялось на воздух, потом неподвижно легло в продолговатой открытой могиле. Люди торопливо ушли, не оглядываясь.