"Мир приключений" 1926г. Компиляция. Книги 1-9
Шрифт:
Помните случай на «Треугольнике»? Какой-то идиот рабочий, вопреки здравому смыслу и строгому запрещению, вздумал закурить. Но не успел он чиркнуть спичкой, как раздался такой взрыв, что все огромное здание дрогнуло, как лист. И когда люди сбежались в отделение, они нашли лишь груды мусора, обвалившиеся стены и несколько десятков исковерканных трупов.
Так вот, то же самое случилось и тогда, в Америке. Кто был виновником взрыва, — так и не выяснилось, потому что он погиб вместе с другими, но нашлись люди, подозревавшие в этом козни Джемса. Только это вздор. Разумеется, Джемс погиб бы сам, если бы сделал это…
Всего около вулканизационной печи работает человека четыре. Так было и на этот раз, когда Джемс дал себя знать с проклятыми опытами.
В этот страшный день он был настроен необыкновенно нервно. Несколько раз он входил сам в печь и на губах его играла странная улыбка. Я заметил ее сразу и не могу сказать, чтобы она мне понравилась. Бессознательно, я то и дело посматривал на него, подходя к двери нашего отделения.
Когда он думал, что никто за ним не наблюдает, он как то ехидно потирал руки, улыбался и чуть не приплясывал.
Мне зачем то понадобилось в лакировочное отделение, куда поступали уже вулканизированные галоши для наводки последней красоты — лака. Сотни людей с кистями в руках наводили лак на все еще находящиеся на колодках галоши. Сделав свое дело, я вернулся на место и подошел к двери. К печи подъезжали одни за другими вагонетки, и Джемс громко распоряжался: где и какую ставить. Печь вмещала в себе тысячу пятьсот пар.
Поставив вагонетки, люди один за другим выходили из печи и расходились по местам. В этом не было ничего особенного. И не знаю почему, на этот раз все мое внимание было приковано к этой печи.
— Раз… два… три… — считал я выходивших.
Я уже досчитал до десяти, как вдруг Джемс повернулся в мою сторону. Он повернулся на мгновение, но и этого было достаточно, чтобы я заметил торжество на его лице и какой-то безумный блеск глаз.
— Двенадцать, тринадцать, четырнадцать…
Вдруг Джемс словно тигр подскочил к двери печи и быстро захлопнул ее.
— Пятнадцатый — мелькнуло у меня в уме.
Да, для меня не было сомнения, что 15-й остался запертым в печи.
Прежде, чем Джемс успел запереть дверь на ключ, я бросился к нему. — Пятнадцатый! Он там! — крикнул я.
Но Джемс с такой силой ударил меня, что я полетел на пол. Я слышал, как щелкнул ключ, как взвыл от бешеного удара один из рабочих при печке, как покатился кубарем другой, а сам Джемс бросился к выходному корридору.
Момент — и я бросился к нему под ноги. Он тяжело рухнул на пол, споткнувшись о меня, но в ту же секунду оправился. Но и я уже был на ногах. С рычанием, как звери, мы кинулись друг на друга и около раскаленной печи завязался отчаянный бой.
Двое рабочих, не понимая в чем дело и напуганные происшествием с тупым недоумением смотрели перед собой, не зная, что делать. А мы катались по полу, разрывая друг на друге одежду, царапались, пускали в ход зубы. Раза два он хватал меня за горло, но мне удавалось освободиться. Теперь я уже ясно видел прямо перед собой глаза, сверкающие безумием.
— Ребята!.. помогите… убийца… — хрипел я, барахтаясь.
Я уже задыхался и слабел.
Еще минута и у Джемса будет вторая жертва. Но в своем безумии он не рассчитал приема. На мгновение моя правая рука освободилась. Я напряг последние силы и нанес страшный удар безумцу в живот. Джемс разжал руки и покатился в сторону.
— Человек в печи! Спасите… Джемс — безумный! — крикнул я.
И прежде, чем Джемс опомнился, я снова кинулся на него.
Теперь и рабочие поняли. Втроем мы налегли на сумасшедшего и скрутили его ременными поясами.
Он пришел в себя и, глядя на нас горящими глазами, рычал, как зверь:
— Вы не имеете права! Он вулканизируется! Я — гений!
Чорт возьми, мне некогда было думать о гениях! Я выхватил из кармана Джемса ключ, быстро отпер дверь и чуть не покатился через лежавшего на полу печи человека. Он был без сознания. Схватить его за ноги и вытащить из печи — было делом нескольких секунд.
— Воды! — крикнул я, — и доктора!
Привлеченная шумом толпа рабочих окружала нас.
— На голову!.. Поливайте тело, — командовал я.
— Я не позволю! Вулканизация человечества! Всех, всех! — рычал безумный Джемс.
— Молчи, сумасшедший дурак! Мы тебе не кошки! — крикнул Том.
В это время прибежал доктор. В трех словах ему рассказали все.
— Выживет, — объявил он, осмотрев больного. — Он еще не пропекся достаточно, и, обратясь к суетившемуся тут же фельдшеру, добавил:
— Вызовите карету и надо будет убрать молодчика в сумасшедший дом. Он сам слишком сильно вулканизирован.
Так вот какие случаи бывают на свете, друзья мои!
Целый месяц залечивал я раны и царапины, пока мое тело не приняло приличный вид.
На счастье, в нашем «Красном Треугольнике» таких случаев не бывало, но все же не мешает осмотреть фабрику, чтобы нарисовать себе ясно картину.
Да и любопытно посмотреть на эти красные здания, в которых работает шестнадцатитысячная армия, здание, изрыгающее столько галош, шин, буферов, сосок, игрушек и бесчисленное множество изделий из каучука.
187
Золотоискатель Шорти остановился на дороге и, прежде чем заговорить, оправил котомку на спине.
— Вон там, должно быть, ферма Макнаба, в которой мы делали передышку на пути сюда.
Это были первые слова за много часов пути. Путешествие по неровной дороге с пудовой котомкой за плечами не особенно-то располагает к болтовне. Спутник Шорти, Джэк, так ничего и не ответил на эти слова и только взглянул по указанному направлению.