«Мир Приключений» 1977 (№22)
Шрифт:
Буслаев был очень недоволен, когда его прервали на самом захватывающем месте: он развивал сногсшибательную теорию о симбиозе двух эволюции — ящеров и гарпий — на одной планете. Симбиозе, при котором одна эволюция будет тянуть за собой другую и одновременно сама будет вынуждена непрестанно двигаться вперед. Но, увидев лицо Ирины, он быстро поднялся и без разговоров пошел за ней. Сергеев с ящером были уже в дверях. Земляне проводили их недоуменными взглядами, однако, как дисциплинированные бойцы, воздержались от вопросов.
Они пересекали коридоры, направляясь по радиусу к центру корабля. Стены расступались перед ними и смыкались позади. Казалось, корабль, как муравейник, пронизан этими радиальными ходами. И чем дальше, тем тише становилось вокруг. Это была какая-то ненатуральная, давящая тишина.
— Великий думающий не переносит шума, — пояснил ящер.
Они пересекли последний коридор, и последняя стена бесшумно раскололась от пола до потолка. Но вместо того чтобы войти, ящер остановился, растерянно перебирая пальцами.
— Только Великий воспринимающий имел право входить сюда и получать указания от Великого думающего. Но Великого воспринимающего теперь нет…
— Значит, нужно забыть о нем. — И Ирина смело вступила в помещение.
Сергеев взглянул на ошарашенного ящера и, усмехнувшись, слегка подтолкнул его вперед. Тому ничего не оставалось делать, как подчиниться.
Они очутились в просторном помещении, стены которого были выкрашены в глубокий черный цвет. Проведя по ним рукой, Сергеев обнаружил, что сделаны они из очень мягкого, упругого и, очевидно, звукопоглощающего материала. Помещение пересекала сплошная, от пола до потолка, панель, сверкая и искрясь полированной поверхностью. Ни кнопок, ни ламп, ни тумблеров, как на земных машинах, здесь не было. Великий думающий ящеров не имел никаких видимых органов управления.
Мягкий, рассеянный свет струился откуда-то сверху, с низкого черного потолка. Внезапно он начал меркнуть, затухать, а на панели вспыхнул и начал медленно разгораться нанесенный резкими багровыми штрихами портрет.
Это был портрет старого, очень старого ящера. Угловатыми яркими линиями, без помощи светотени, художнику удалось передать незаурядные способности этого существа. Облик ящера дышал умом и изощренным коварством, глаза его горели холодным, безжалостным, фанатическим безумием. Это был облик существа, много лет рвавшегося к власти, переступающего через самое дорогое, самое святое на этом пути. У землян мурашки забегали по коже, когда они всматривались в это страшное лицо.
— Наш правитель, тот самый, что провозгласил нас Великим народом, — тихо пояснил ящер.
Внезапно кибер заговорил. В такт его словам по панели пробегали черно-белые, расходящиеся веером волны. Черты портрета задвигались, исказились, будто это сам ящер говорил с людьми.
— Почему нарушен закон и теплокровные проникли в хранилище Великого духа? — Он властно обращался к землянам на их языке, и Ирина приняла вызов.
— Мы пришли, чтобы говорить с тобой. Чтобы понять причины твоих ошибок, которые чуть было не привели к гибели… твоего народа.
Она слегка запнулась, подбирая замену слову «Великий». Ей претило это самовосхваление.
— Кто смеет утверждать, что Великий народ погибает? Разве он не шествует победной поступью по Вселенной и другие народы разве не падают ниц, ослепленные его блеском и устрашенные его могуществом?
Кибер говорил спокойно и холодно, без интонаций, так что нельзя было понять, вопрос это или утверждение. И от этой слепой уверенности становилось жутко. Ирина растерянно оглянулась на спутников. Сергеев поспешил ей на помощь.
— Может, ты расскажешь нам, какие победы одержал твой народ?
— Похвальное любопытство, — одобрил кибер. — Слушайте же, теплокровные, нарушившие соглашение и потому приговоренные к наказанию небытием. Слушайте!
— Давай, давай! — невежливо вставил Буслаев, на которого эти угрозы не произвели никакого впечатления.
— Долгое время Великий народ был единственным носителем истинно правильного духа. В бушующем вокруг нас океане морального разложения и духовной деградации мы твердо и неуклонно шли по самому верному, самому передовому пути, руководствуясь мудрыми, вскрывшими глубочайшую сущность исторического процесса откровениями Великого правителя. И в то время, как поддавшиеся нездоровым тенденциям опускались и слабели, мы набирали силу и служили путеводной звездой для всех, кто жаждал истинно правильной жизни. К сожалению, соблазн оказался сильнее. Окружающие государства деградировали до крайней степени и очутились на пороге гибели. И, повинуясь своему всепланетному долгу, в заботе о всеобщем благе, мы были вынуждены принять решительные меры для их спасения. Заразу выжигают огнем — это старый и самый действенный способ. Они полностью убедились в силе и стойкости нашего духа. А удержав их от гибели, мы не хотели жить с ними рядом и покинули планету. С этого момента начался наш триумфальный путь по Вселенной. Да, мы сознательно пошли на жертвы, на временные самоограничения, но мы выполняли Великий долг — несли разумным светоч веры, указывали им истинно правильный путь. Естественно, не все народы были подготовлены к этому, и мы терпеливо и настойчиво, всеми имеющимися в нашем распоряжении средствами указывали им дорогу к свету. А потом мы очень долго ждали, чтобы взошли семена, посеянные нами. И вот теперь, когда вот-вот появится новое поколение сильных духом и стремлением к Великой цели, мы снова отправимся в путь…
Кибер замолчал, и панель опять сделалась гладкой и спокойной. И старый ящер так же твердо и непреклонно взирал на изумленных землян. Первым опомнился Буслаев.
— Ну и демагог!.. — воскликнул он, переводя дух.
— Воздержимся от эмоций, — перебила Ирина. — Лучше уточним кое-что.
Она помолчала, собираясь с мыслями, потом задала вопрос:
— Сколько было вас до того, как вы начали войну с соседями, и сколько осталось после ее окончания?
— У нас совершенно разные системы счисления, я не могу их эквивалентно перевести.
— Хорошо. Поставим вопрос по-другому. Увеличилось ли количество ваших граждан после войны или уменьшилось?
Это была ошибка, грубая, непростительная. Ирина тут же спохватилась, по было поздно.
— Теплокровные не знакомы с элементарной логикой. Численность воюющего народа может увеличиться только за счет пленников. В противном случае она должна обязательно уменьшиться. Мы пленных не брали, чтобы тлетворное влияние их перерожденческой психики не коснулось нестойких душ. Следовательно, наше количество уменьшилось.
— Будь ты неладен! — пробормотала Ирина. А в разговор вступил Сергеев.
— У воюющих с вами государств тоже, разумеется, уменьшилось население. Но у кого больше в процентном отношении, у вас или у них?
Кибер может очень сильно походить на человека. Он может не только разговаривать или решать математические задачи, но и сочинять музыку, писать стихи, обучать наукам. Кибер может даже умозрительно воспринимать юмор. Но одного он не может и никогда этому не научится: кибер не умеет лгать. Так же он не имеет права не отвечать на неприятные вопросы. Он может только давать свою интерпретацию фактам и явлениям.