Мир Сатаны
Шрифт:
Табита стояла, задыхаясь, переводя взгляд с одного на другого. Слезы катились у нее по щекам, но она, казалось, не замечала этого. Через некоторое время ее руки опустились.
— Вы хоть согласны выслушать меня? — Хриплым голосом спросила она.
Они согласились. Аринниан начал дрожать от внутреннего холода. Безжизненно повисшие руки Табиты сомкнулись в кулаки. — Вы должны членам вашего чоса не свою гордость. Авалон. Может. Погибнуть или быть изуродованным!
Подождите до конца войны! Я обещаю вам довести дело до конца!
— Что ж, я согласен, но при условии, что мне не нужно будет ни встречаться, ни разговаривать с Ходящим, — неохотно согласился Драун.
— Если ты считаешь, что мы должны сотрудничать как раньше, — сказал Табите Аринниан, — то тебе придется стать нашим посредником.
— Разве она может? — Оскалился Драун. — После того, как ты отозвался о ее чосе.
— Думаю, как-нибудь смогу, — вздохнула Хилл.
Она отступила. Задача ее была выполненной. Экран потух.
К Аринниану вновь вернулась сила. Он повернулся к девушке и извиняющимся тоном произнес:
— Последнее мое оскорбление не было умышленным. У тебя я прошу прощения, тебя я умоляю о снисхождении!
Она посмотрела в его сторону, но подошла к двери и вышла из дома.
«Пошла к своему любовнику, — пронеслось в его голове. — Я найду дерево, под которым смогу отдохнуть, пока Айат не встанет и я не смогу отнести ее к флиттеру».
Грохот прокатился среди гор. Оконные стекла задрожали. Табита застыла.
Шум замер, снова стало тихо. Она побежала.
— Фил! — Закричала она.
«Так, — подумал Аринниан. — Вот так! Еще одно предательство!»
* * *
— Спокойнее, лейтенант! Садитесь!
Темноволосый красивый человек напряженно застыл в кресле. Хуан Кайал опустил глаза и принялся перебирать бумаги на письменном столе. Молчание заполнило его кабинет.
«Валендерей» кружился на своей орбите вокруг Пако на расстоянии, которое превращало это солнце в подобие яркой звезды, похожей на те, что светили на Эсперансе, где жила Луиза.
— Я прочел ваш отчет, включая транскрипцию вашего заявления, очень внимательно, лейтенант Рошфор, — сказал наконец Кайал. — Поэтому я просил, чтобы вас доставили сюда на спидстере.
— Что я могу добавить, сэр? — Голос вновь прибывшего был очень напряжен, как и его тело. Тем не менее, когда Кайал снова поднял голову и встретился с ним взглядом, он вспомнил нежное животное, виденное им однажды в Нью-Мехико, в сьерре де Лос Воскас Секос, загнанное в угол каньона, где оно ожидало приближения охотника.
— Вначале, — сказал адмирал, — я склонен был отдать личный приказ о гипнопробе, которой вы уже подверглись, когда присоединились к нашему флоту, и сейчас приношу вам за это свои извинения. Это не лучший способ обращения с нашими офицерами.
— Я понимаю, сэр, — сказал Рошфор. — Я не был удивлен, а допросы проводились очень вежливо. Вы же должны были увериться в том, что я не лгу. — За маской его лица мелькнуло что-то живое. — Вам.
— М-м-м, да, гипнопроба обнажает даже мельчайшую деталь, не так ли?
История никуда дальше не пойдет. Вы осознали свой высший долг и исполнили его.
— Почему вы решили расспросить меня лично, сэр? То немногое, что я смогу рассказать, я отметил в своем рапорте.
Кайал откинулся на спинку кресла. Он изобразил на губах самую дружескую улыбку.
— Вы узнаете об этом. Прежде всего, я хочу получить немного дополнительной информации. Что вы пьете?
Рошфор изумился:
— Сэр?
— Скотч, бурбон, чистый виски, джин, теквиду, водку, аквавант и так далее, включая разнообразные экстерриториальные напитки. Может быть, какая-то особая смесь? Я полагаю, наш бортовой бар оборудован неплохо. Поскольку Рошфор продолжал сидеть с непонимающим видом, Кайал закончил: Дело в том, что мы вместе обедаем.
— Я? Но, адмирал, это в высшей степени любезно с вашей стороны. Да, мартини. Благодарю!
Кайал отдал распоряжение. Обычно, в те редкие случаи, когда он что-то выбирал, он заказывал маленькую порцию шерри. Он думал, что и Рошфор в обычных условиях предпочитает что-то привычное. Важно было дать мальчику возможность расслабиться.
— Закурить? — Предложил он. — Сам я не курю, но не возражаю против того, чтобы курили другие, так что губернатор присылает мне эти сигареты.
Он известный гурман.
— Э. Благодарю вас. Не перед едой, сэр!
— Как пожелаете. — Кайал принял поданные коктейли. Бокалы были большие и холодные. Он поднял свой:
— А вуэстре салют, ми амиго!
— Ваше здоровье. — На мгновение на неподвижном лице Рошфора появилось что-то живое. — Бон санте, месье адмирал!
Они принялись потягивать напитки.
— Давайте, давайте, не стесняйтесь, — подбодрил адмирал. — Человек, обладающий той смелостью, которую проявили вы, не должен бояться своего начальства. Ну, может быть, только своего капитана, немножко, но никак не меня! Кроме того, я не собираюсь отдавать вам приказания. Скорее, я хочу просить вас о помощи, о совете.
Рошфор был в неприкрытом изумлении.
— Не могу себе этого представить, сэр. — Кайал знаком показал ему, чтобы он продолжал пить. Его собственный бокал был почти полон. Не то чтобы он хотел напоить Рошфора, он просто хотел, чтобы тот почувствовал себя свободнее и увереннее.
— Полагаю, вы знаете, что вы единственный пленный, которому удалось бежать, — сказал адмирал. — Это понятно. С таких лодок, как ваша, они обычно берут не больше десяти-двенадцати пленных. Вам удивительно повезло!