Мир в пузыре. Том I: Иллюзия реальности
Шрифт:
— Не волнуйтесь, — повернув голову в сторону женщины, сказал изверг. — Одна вторая часть скота останется. Их и так много. Чуть зачистим ряды. На кой черт в пустую расходовать корм, — вернув голову в сторону своего собеседника. — Ты жалкий старик, прошептал он под ухом мученика. — Мы уничтожим всех вас и всех шуринатов, — договорив, он стал отходить назад. — Будет „Новый порядок“! — сквозь улыбку.
— Anlegen! — скомандовал эсэсовец.
Солдаты подняли орудия, став наизготовку, приставив к плечу.
— Да простит его Всевышний Творец, — произнес священнослужитель вполголоса. — Девушка, не бойтесь, — повернув голову в сторону матери с ребенком. — Как Вас зовут? — вытирая окровавленный подбородок.
— Ро-Ро-Роза! — сквозь дрожащие зубы пролепетала мученица. — Роза. Роза Кроули.
— А как звать дитя?
— Я не успела придумать ей имя. Пусть носит мое имя. Она будет жить? Или нас всех убьют?
— Zielen! — продолжил немец.
Солдаты взяли их на прицел.
— Ваше дитя в руках Бога. Но, она будет жить! — сквозь слезы сказал священник. — Будет дан шанс! — улыбнулся Делакруа. — Не бойтесь! Неисповедимы пути Господни.
Женщина склонила голову, прижимая ребенка к себе, и начала молиться.
— Я прощаю Вас, лейтенант Герберт, я не держу зла на всех вас, — вернув взгляд в сторону немецких солдат. — Я прощаю глупцов и не праведников, садистов и извергов, карателей и убийц. Ибо мы все — порождение и проявление одного единого целого, мы и есть доказательство того, что Всевышний Творец существует. Я чист в помыслах своих! — сказал падре, раскинув руки в стороны. — Дитя, прими и ты то, что уготовила тебе судьба, что уготовил тебе Единый Бог, — произнес он, обращаясь к Розе старшей. — Не бойся! Бог с тобой! — продолжал он. — Твоя дочь будет жить, — переходя на шепот. — Я видел это во сне!
— FEUER! — прокричал офицер, и его глаза озарились дьявольским блеском.
Раздалось несколько почти одновременных автоматных очередей. Пронзая капли дождя на своем пути, заглушая гром, пули вонзились в тела своих жертв.
— Прости и ты их! — произнес священник, ударяясь о стену.
Делакруа закрыл глаза, падая на землю.
[1] Строительный материал белка, из которого состоит любая белковая форма жизни.
Глава 6
Пока я пишу это письмо, весь мир замирает, замирает в ожидании моего последнего слова, замирает с ожиданием самой последней точки. И когда мой герб коснется воскового слепка — все оживет!
отрывок из рукописи
„Переписка преподобного Буа с Неизвестным“
драматург и философ
князь Иоанн Гранул
1430 год н. э.
Глава 6. Явное или неявное (часть 1)
Владислав приподнял веки, яркий свет тут же ударил ему по глазам. В сознании прозвучал еще один выстрел, слабо отдавая эхом, и все утихло.
Он лежал в кровати.
— Что это было? — спросил себя Владислав. — Бог мой, что это?
Его глаза начали привыкать к яркому свету. Осмотревшись, доктор заметил, что его окружает лишь белый свет и больше ничего.
— Где я? — спросил себя доктор, резко приподнявшись с кровати. — Что происходит?
— НАЙДИ МЕНЯ, — внезапно раздался оглушительный голос в белой пустоте, отдавая многократным эхом, а потом он резко затих.
— Кто? — беглым взглядом пытаясь что-то рассмотреть.
— Найди мое Я! — спокойным голосом, вновь с эхом.
— Похоже, мне это снится, — подумал Владислав. — Это сон? Да, точно, — вставая на ноги. — Нужно проснуться. Фу, — выдыхая, он выпрямился.
Он еще раз посмотрел по сторонам, но кроме белого света ничего не было. Кровать тут же растворилось.
— О! — обернулся мужчина. — Как такое возможно?
В воздухе еще витали частицы того, что некогда было его местом ночлега. Мелкие крупицы стали распадаться. И спустя еще несколько секунд исчезли.
— О, как! — удивился доктор. — Нужно проснуться! — тряся головой. — Просыпайся! Просыпайся! Просыпайся!
— Так ушли они, — сказал все тот же странный голос, но на этот раз шепотом. — Ушла вся Вселенная. Вся огромная Исконная Вселенная. Пакт о не прикосновении! Лишь он спас ваших прародителей! Но они не признали быль тех времен. Будто ее не было вовсе! Они возжелали забыть о тех, кто создал их. Они выдумали свою религию. Они заставили в нее верить! Но не все отреклись!
— С кем я говорю? — взволновано спросил Владиславович.
— Мы еще встретимся. Я жду тебя. Помоги мне. Они режут, кромсают меня. Я не могу умереть. Они не дают! Они не хотят этого. Лучше умереть на родине, чем в их подвалах. Но им нужен не я… — резко замолкая, — …а другое, чего дать я им не имею право. Нужен пилот!
— Я не понимаю, что Вы пытаетесь мне объяснить, — доктор суетливо продолжал вертеть головой.
— Я пытаюсь. Но иссяк уже много лет. Я пытаюсь. Я могу опять заснуть.
— Что ты такое?
— Я… — запинаясь. — МНЕ БОЛЬНО! — прозвучал вновь оглушительный голос, после чего эхо стало еще сильнее.
Владислав услышал звук будильника и открыл глаза.
Мерзкое дребезжание, лежавших на комоде часов, противно отражалось от голого потолка. Приоткрытые жалюзи впускали утренний свет прямо на лицо доктора. Он начал прикрываться руками. Сон стал постепенно уходить. В таком состоянии Владислав ненавидел все будильники мира.
— Что за тварь придумала это устройство, — пробормотав сквозь сон. — Точно не человек!