Мир в пузыре. Том I: Иллюзия реальности
Шрифт:
— Что?
— Передача, собирание, похищение или хранение в целях передачи иностранному государству, международной либо иностранной организации или их представителям сведений, составляющих государственную тайну, а также передача или собирание по заданию иностранной разведки или лица, действующего в ее интересах, иных сведений для использования их против безопасности России. Вам ясно?
— О чем Вы?
— От десяти до двадцати лет лишения свободы.
— Я в растерянности, — с недоумением
— Профессор, — наклонился Борщ. — Министерство обороны в соответствии с программой, название засекречено, направили меня для решения задачи по захвату опасного террориста. Он очень опасен. Вы вообще не понимаете, кого Вы пригрели!
— Да никого мы не пригрели! — оскалилась она. — Как Вы смеете на меня наезжать, я Вам плохого слова даже не сказала. Вы просто взяли и…
— А Вы, я вижу, женщина с характером, — улыбнулся военный. — Вы мне нравитесь.
— Генерал-майор Борщ, что происходит?
— Женщина…
— Я врач! — перебила она Борща. — А по учебной части, как Вы меня уже называли, профессор. Лично для Вас я — профессор Анна Николаевна Черевко. Усвоили?
Борщ вздохнул.
— И мне не нравится, что я здесь наблюдаю! Будь здесь военные ВВС России, я была спокойна, но что я вижу? Частная военная компания, как там ее…
— „Компания миротворцев“, — добавил мужчина.
— Я сама знаю! — скалясь. — Я вижу здесь частное военное формирование. И я не уверена, что все это так и должно быть!
Борщ, набрав воздух полной грудью, выдохнул, закрывая глаза.
— Анна Николаева, у нас неудачно все получилось. Извините! Давайте начнем наше знакомство сначала. Я действительно на Вас давлю и не беру во внимание, что Вы гражданский и… — он сделал небольшую паузу, — …женщина.
— Я не против, — на выдохе. — Но, что это изменит?
Сзади подошел солдат, экипированный по высшему классу.
— Но у меня, Анна Николаевна, нет на это времени, — добавил Генерал-майор. — Ведите нас к нему. От Вас требуется полное сотрудничество и от этого очень многое зависит. Поверьте мне, я не шучу! — на его лице больше не было улыбки.
Анна от удивления нечего не ответила.
— Вы тут хотите, чтобы мы бойню устроили? — обернулся Борщ к солдату.
Анна так ничего и не сказала, удивленная грубым поведением Борща. Оглянувшись, она еще раз осмотрела двор. Ее пугало большее количество военных, но сделать она ничего не могла.
— Здесь четыре грузовика спецназа, — продолжил генерал-майор. — Успокойтесь, Анна. Ваш начальник больницы дал согласие и рекомендовал Вас. Именно Вас, профессор, — обращаясь вновь к Черевко. — Он просто не уточнил том, что Вы женщина.
— Замечательно! — выдохнула Анна. — Это так важно!
—
— Это что, спецназ? — указывая на экипированного военного. — А я знаю, что следует ожидать от ваших учений. Если вообще это учение. Мой начальник в отпуске, а на днях заместитель ушел на больничный. И теперь мне за все это нужно отвечать? Что Вы тут собрались делать? Меня в это Григорий Васильевич не посвящал.
— Вы боевая, — улыбнулся мужчина в бронежилете.
— Прошу, не нужно отвлекаться от сути нашего разговора.
— Ваш отец был военным.
— Откуда вы это знаете?
— Воевал в Чечне. Полковник. Переведен. Служба на Черноморском флоте. Погиб при исполнении боевых обязанностей. Награжден. Герой России, посмертно!
— Вот все Вы знаете, — оскалилась Черевко.
— Все намного серьезнее, чем Вы думаете.
— Ну, да, — на выдохе, сказала она.
— Произошел взрыв на корабле во время парада на День военно-морского флота…
— Хватит! — на вдохе.
— Благодаря вашему отцу, парад прошел, без каких либо инцидентов, никто из зрителей даже ничего не заметил.
— Тогда мы еще были при другой стране, — на выдохе сказала Николаевна. — Я поняла, прошу не нужно больше подробностей!
— Он сумел предотвратить распространение пожара и спас пятерых сослуживцев. Причина — короткое замыкание электроники.
— ХВАТИТ! — оскалилась Анна.
— Он сгорел живьем! Триста человек остались ему благодарны. Не известно к чему бы это могло привести в итоге.
— Да! Я росла без отца. И что?
— Простите, если растревожил старую рану.
— Боже! — вновь на выдохе. — Вы или тупы по-военному, или умны до полного идиотизма, — она демонстративно отвернулась от собеседника.
Черевко молча бросила взгляд на солдат.
— Да успокойтесь же Вы, наконец! Отнеситесь к этому, как к учению военнослужащих! Мы войдем тихо. Вы лишь покажете, куда и как. Мы возьмем его и увезем. Все чисто, тихо и без крови, — с улыбкой на лице говорил Борщ.
— Без крови?
— Это я образно выражаюсь.
— Значит, будет все иначе.
— Анна Николаевна, мы тратим время на пустые разговоры. Хватит!
— Ладно, — вздохнула Черевко. — Лучше бы сегодня на работу не выходила, — подумала она про себя. — Ну, пойдемте тогда, — выдавливая из себя улыбку.
Пройдя через двор, подходя к входной двери, профессор остановилась.
— Прошу не бить окна, — сказала Анна и открыла скрипучую дверь. — Я просто знаю, чем закончилось учение в общежитие № 4 в 2003 году в районе Камышовой бухты.