Мир вечного ливня
Шрифт:
С Катей же совершенно иначе. Проблема секса как такового для меня уже не стояла, поскольку решалась она общением с девушками ночного клуба, благо карта еще не кончилась. А заинтересовала меня Катя как-то иначе. Не так, по-дружески, как на войне, но и совсем не женскими прелестями, которые у клубных работниц сексуального труда были развиты куда в большей степени. Катя меня заинтересовала как личность, хотя что я знал о ней как о личности? Да ничего я о ней не знал, но интуиция упорно подсказывала, что позвонить надо. И я набрал номер.
— Алло, —
— Это я. А кто это?
— Это Александр. Вы, наверное, не помните… Мы с вами встретились в переходе на «Октябрьском поле», а потом поехали на студию.
— Мистер Неудавшийся Одеколон? — обрадовалась Катя. — Вот уж не думала, что тебя услышу. Как ты?
— Представляешь, я благодаря тебе заработал неплохие деньги. На вахте, когда уже уходил, меня подобрал Кирилл.
— Тот, который для лотереи снимает?
— Ну да. Я у него поработал сценаристом…
— Да ну? Вот прикольно! Неужели и денег дал? Жлоб он, говорят, редкий.
— Дал. Я их как раз сегодня получил, — я вдруг понял, что зря искал слова, что говорить с Катей оказалось удивительно легко и приятно, а называть ее на «вы» просто глупо. — Слушай, не хочешь сходить в ресторан? Я приглашаю.
— Серьезно? Нет, ну прикол! Как снег на голову. Вобще-то я не против, только если без кудрей.
— Без чего? — я не был уверен, что все ее слова понимаю правильно.
— Ну, типа, без заморочек. Не хочется в сильно крутой кабак. Там нудно. Ненавижу столики со скатертями и когда официанты в рот заглядывают.
— Да на сильно крутой ресторан у меня и не хватит.
— Что? Ну, ни фига себе! Первый раз слышу, чтобы мужик так запросто признался в ограниченной платежеспособности.
«Вот я прокололся!» — мелькнуло у меня в голове.
— Прикольно будет познакомиться с тобой поближе, — сказала Катя.
У меня неожиданно сильно потеплело в груди. Не ожидал я от себя подобной бурной реакции.
— Вообще ты ведь можешь сама выбрать, куда пойти.
— Серьезно, ты разрешаешь? — в ее голосе послышалась издевка.
— Вот ты заноза! — усмехнулся я. — Серьезно ведь говорю, а ты поддеваешь!
— Ладно, не грузись. Это я потому, что мужики обычно сами предпочитают девушку ужинать там, где им удобнее.
— Я просто не знаю заведений, кроме одного ночного клуба.
— Не москвич?
— Москвич. Просто очень долго был… в командировке.
— Ну, ни фига себе! Зэк, что ли? Прикольно. Ладно. Ты вообще на что рассчитываешь, если такой откровенный?
— В смысле? — я невольно напрягся, решив, что она имеет в виду продолжение вечера.
— Ну, в смысле, едой закинуться или выпить?
— А совместить никак нельзя?
— Можно. Но вообще все кабаки с тем или иным уклоном. В одних жранина дороже, в других бухло.
— А ты что хочешь? — осторожно спросил я.
— Я бы по кишке что-нибудь кинула, если честно. Японский кабак потянешь?
Я на секунду задумался, прикидывая, потяну ли.
— Там на двоих штукарь выйдет, — уточнила Катя.
— Долларов? — сглотнул я.
— Тьфу на тебя! Рублей.
— А… Потяну, конечно. Еще и десерт будет,
— Ну, клево. Тогда давай в девять на Пушке. У памятника литератору.
— Хорошо. До встречи.
Я запоздало хотел спросить, что в такие рестораны надевают, но она положила трубку. Черт. Ладно, большого выбора у меня все равно не было.
Часы показывали шесть. Решив, что ехать до «Пушкинской» мне не больше часа, я стал подключать компьютер и провозился с этим некоторое время. Понемногу чуть успокоился, а то сердце совсем уж не по-детски колотило в грудную клетку. Зашел в Интернет, но настроения бродить по сети не было, и я отключил модем. Затем вспомнил про тетрадку с записями снов и взялся переносить тексты в компьютер. Это захватило. Вообще оказалось более чем забавным ворошить старые записи, причем такие странные — заметки о снах. Я ведь их почти не перечитывал, только добавлял, а тут просмотрел первую статейку о мире вечного ливня и невольно улыбнулся.
Строго говоря, это была заметка не о первом подобном сне. Я ведь их начал записывать только после того, как понял, что попадаю в одно и то же место. Между строк сквозило любопытство исследователя, первооткрывателя. Однако никакого практического интереса в записях не было, поскольку все они отражали лишь свойства тренажера, как оказалось. В общем-то можно было просто выкинуть тетрадку в мусорную корзину, но я этого делать не стал, пусть лежит раритет. Набивать же это в компьютер не имело смысла — только время зря тратить. Зато меня посетила другая мысль.
— Неплохо было бы завести дневник, — сказал я вслух. — День покупки компьютера вполне подходящий для начальной точки отсчета. К тому же я дозвонился до Кати.
Настучал по клавишам несколько неуклюжих абзацев и сохранил в файле. А беспокойство лишь усиливалось, и я не мог понять, с чем оно связано, хотя уже ясно было, что предстоящее свидание с Катей не могло меня так завести. Все же не мальчик ведь, не сопливый пацан с прыщами на морде. Нет. Дело в другом, в другом…
Перечитав написанное, я зацепился взглядом за визит к Михаилу. Ну, понятно, что история с ранением выходит за рамки привычного. Ну и что? Все в этой истории выходит за рамки привычного.
— Оп-па! — шепнул я, наконец поймав мыслишку за хвост. — Мне ведь хотелось понять, как нас используют во сне. Используют, вот что важно!
Используют. Пусть с нашего согласия, но все равно нельзя использовать без обмана. Тогда на каком основании я верю всему, что говорили мне о сфере взаимодействия Хеберсон или Кирилл? Они ведь используют меня в собственных интересах, иначе какая им с того выгода? Еще ведь и деньги платят!
— А я-то уши развесил! Тренажеры, другие планеты… Сколько правды во всем этом? Процентов десять хоть есть?