Мир Вечного Полдня (сборник)
Шрифт:
Антон, по привычке, прицелился в самую густую кучу богомолов, но Дондик, бледный, с ввалившимися глазами, что почему-то особенно хорошо было видно в призрачном свете ракет, прокричал, чтобы он не привлекал чрезмерного внимания. Чтобы не произошло ненужной и невыигрышной свалки, он даже вылез из кабины в кузов и стоял рядом с ребятами, держась за скобы.
И все-таки, когда насекомых стало очень уж много, пришлось расчищать себе путь огнеметом. Впрочем, их уже поддерживали — и очень аккуратно — ребята из окопов, и все прошло довольно гладко.
Лишь
– Зря шмаляют. Мы и так пробились, а боеприпасы еще понадобятся. Недавно подсчитали — патронов на зиму осталось меньше, чем нужно.
От этой его проговорки по спине у Ростика прошелся холодок. Кому как не ему было знать, что только огнем — днем и ночью — им удавалось сдержать богомолов и всех остальных, которых тут становилось все больше.
12
Уже когда БМП вкатила на позицию у Бобырей, откуда утром они и отправлялись к городу каменных таблиц, стало ясно, что бой идет нешуточный. Выпрыгнув из машины, Ростик даже замер на несколько мгновений. Стреляли на позициях слева от их сектора, по всей видимости, какая-то заварушка началась справа, у вагоноремонтного завода. Там тоже взлетали ракеты и доносились очереди, а ведь там считалось тихо, туда войска отводили для отдыха.
Когда Дондик осмотрелся, он поманил рукой всех, кто ездил с ним, и неторопливо, но и не особенно дружески, а уже начальственно повел их за собой, в штаб Достальского. Сам лейтенант, с лихорадочными пятнами на щеках, сидел на крыше какого-то дома, повыше, и в бинокль осматривался. Узнав, что к нему явились те, кого выслали к неизвестному городу поутру, он спустился. Входя в комнатку, где расположились ребята, он сказал:
– А мы уж думали, вас зажали в клещи и...
– Давят? — с удивлением спросил Антон.
– Еще как. — Достальский подошел к ведру с водой, за черпнул кружкой коричневатой жижи и с жадностью выпил. — Где начальство?
– Я здесь, — из двери показался Дондик. Он, оказывается, писал рапорт или отчет. Ребят, по всей видимости, он не отпускал на случай, если ему придется что-то уточнить. А может, и не только, подумал Ростик. И оказался прав.
– Вам что-нибудь нужно, товарищ капитан? — спросил Достальский. Ростик с удивлением почувствовал, что узел напряжения внутри его, с которым он прожил целый день, отпускает, словно он вернулся домой.
– Мне ничего не нужно, — отчеканил Дондик.
– А ребята вам еще нужны?
Дондик посмотрел на каждого, с кем сегодня трясся на БМП, потом ответил:
– Думаю, будет лучше, если они еще тут посидят.
– Тогда, может, их покормить?
Ни от кого не укрылось, что от последней фразы капитана Достальский занервничал. Дондик это тоже почувствовал. Повел головой из стороны в сторону и согласился.
– Можно и покормить.
Ким напрягся, Ростик, как ни странно, тоже. Лишь Антон вытянул ноги и улегся затылком на стену, пытаясь на лавочке сидеть так, словно лежал в мягком, удобном для дремы кресле. Эдик ходил от окна к окну, пытаясь в низкие, по-деревенски маленькие окошки высмотреть, что творится снаружи.
А Ростику и смотреть было не нужно, как и остальным ребятам. Он знал, что снаружи творится что-то несусветное. Такого плотного огня он еще тут не видел, и, при всем том, такого аккуратного. Били только короткими очередями, стреляли даже одиночными, значит, слова Дондика об экономии патроном были доведены до подразделений. В форме приказов, конечно.
Когда кто-то из старичков хозвзвода приволок несколько котелков с горячей кашей, Достальский появился опять. Он сунулся было в комнату, где работал Дондик, но быстро вышел. Потом посмотрел, как ребята лопали, усмехнулся, сел верхом на дряхлый, скрипучий стул и с нескрываемым любопытством спросил:
– Ну, что видели?
Ростик облизал ложку, как ни хотелось спать, как ни зудела от песка и пыли кожа, а есть, как оказалось, тоже хотелось. Вместо ответа он спросил:
– У вас тут прямо обвал какой-то?
– Прут, как из худого мешка, — кивнул лейтенант. — И не без успеха.
– То есть? — спросил Пестель, не переставая жевать.
– Они окончательно научились раскручивать гайки и уволокли сразу метров сорок рельсов, что торчали из-за проволоки. Теперь пробуют научиться переносить ограждения.
Пестель покрутил головой.
– Вот это да.
– Да, — кивнул лейтенант. — Такое впечатление, что они подсмотрели, как мы разносили их для БМП поутру, и теперь... А, ладно. У вас-то что нового?
Внезапно дверь в соседнюю комнату скрипнула, капитан вошел в комнатуху, сел у керосиновой лампы. Покрутил фитиль, но он и так был вывернут до предела.
– Так. С Чернобровом я поговорю потом, а пока — с вами.
Лейтенант вежливо, не вставая со стула, отталкиваясь сапогами от пола, отполз чуть в бок, чтобы не закрывать капитану обзор.
– Я бы попросил вас, — Дондик серьезно оглядел лица всех присутствующих, избегая смотреть на лейтенанта, — особенно ни о чем не рассказывать.
– Что такое? — удивился Антон. — Почему?
– Это приказ, а не просьба, — резко сказал капитан. Ростик мельком взглянул на Кима. Тот чуть набычился, его и без того корейские глаза стали еще уже. Ростик знал это выражение, так бывало перед дракой или перед особенно сложным спором, в общем, когда следовало не отступать. Получив эту поддержку, Ростик почувствовал прилив уверенности.
– Капитан, — сказал он, умышленно укоротив обращение, — вы ведете себя некорректно.
– Что? — у Дондика, казалось, даже лицо вытянулось.
– Вы не объясняете свои решения, а мы ведь зависим от них. Да и остальные тоже.
В комнате стояла тишина. Внезапно лейтенант поднялся и вышел. Капитан проводил его долгим, задумчивым взглядом.
– Мне бы тоже очень хотелось спросить, — вступил Пестель, не удержавшись. — Вы что, в самом деле считаете, что умалчиваниями можно что-то изменить?