Мир звездных ко'отов (сборник)
Шрифт:
Четверо двинулись к большому серому Городу. Элли Мэй ненавидела это место. Однажды они попали там в ловушку. Зато они с Джимом нашли пойманных Тиро и Мер. И только удача позволила им отключить Город и остановить роботов, оставленных сторожить. Каждый раз, возвращаясь туда, Элли Мэй втайне ожидала, что один из роботов подойдёт к ним и снова схватит.
Они торопливо прошли по одной улице, по другой. Сейчас с ней Джим, и Тиро, и Мер. Но девочка всё равно продолжала оглядываться.
И вот они добрались большого центрального здания, в котором Тиро и Мер попали в клетки смерти,
Это тоже обнаружилось совершенно случайно. Элли Мэй так разозлилась на машину, которую они осматривали два дня назад, что пнула её и начала обзывать. И машина ожила, на гладкой панели в её передней части вспыхнули какие–то знаки.
Джим сказал, что это похоже на телевизор, и они провели полдня, наблюдая за изменениями, следующими за криками Элли Мэй. Но кричать нужно было в правильном тоне. Потом они бродили повсюду с криками, пением или просто разговаривали с машинами. И несколько ожило. Это немного пугало. Но всегда рядом с ней были Мер, Тиро, Мича и другие ко’оты, не говоря уже о Джиме, и поэтому она не очень боялась.
Теперь она попыталась вспомнить, какие звуки оживили последнюю машину — ту, что они нашли вчера. На ней тоже загорелись какие–то надписи, но кроме них появились и рисунки. И ко’оты тогда пришли в большое возбуждение. Мер послала мысль: это одна из машин, которые знают, как работать с металлом.
Вот и теперь Джим опустился на пол, глядя на машину, и начал кричать, и в это время вошла Ана. Они знали, что большая ко’ошка с серебристой шерстью — одна из предводителей народа ко’отов — прилетит к ним на другом флаере. Ана выслушала сообщение Тиро о поломке флаера, потом встала на задние лапы, положив передние на ящик перед Джимом, едва не прижимаясь носом к машине.
«Тёплое… — ясно донеслась мысль Аны. Элли Мэй села рядом с мальчиком. — Эта машина может ожить».
— Возможно… — начал Джим вслух, и только потом перешёл на мысленную речь: ему она давалась труднее, чем Элли Мэй.
«Возможно, она и оживёт. Но как она действует? — мальчик взглянул на Элли Мэй. — Хочешь попробовать?»
Джим хмурился, и Элли Мэй знала, что он не хочет признавать, что не может заставить эту машину работать. На колене он держал плоский предмет, который нашёл в одном из верхних помещений и теперь носил в своём мешке. Поверхность у него как листок бумаги, и там же крепилось нечто вроде ручки. Джим, как мог, срисовывал всё, что может пригодиться: хотя картины мелькали слишком быстро.
— Ты кричал громко? — Элли Мэй смотрела на машину.
— Громко? У меня вчера чуть голова не раскололась! — ответил Джим. — Глупая старая машина! Но Ана считает, что она может быть важной, из–за её расположения.
Джим был прав. Большинство ящиков–машин стояло группами или рядами. А эта — одна в самом конце комнаты у двери.
Появилась Мер. С ней шёл старший ко’от Мича, который руководил ремонтными роботами ко’отов. Вместе с Тиро они молча сели, обернув хвостами лапы.
Элли
Эта чуть больше остальных, и ровная площадка впереди, на которой появляются картины, тоже больше. Экран сейчас тёмный. Но Ана сказала, что машина тёплая, она готова к работе. Нужно только произнести правильный звук.
Элли Мэй прожевала и проглотила большой кусок бутерброда. Набрала воздуха и, по–прежнему держа еду, испустила серию криков, резких щёлкающих звуков и писков.
Экран оставался тёмным.
— Видишь? — Джим указал на ящик. — Мы не сможем заставить его работать. Люди, должно быть, разговаривали с ним. Но мы не знаем, что они говорили, и не можем…
Элли Мэй показала язык упрямому ящику.
— Злая старая штука! — иногда ей казалось, что машины, созданные Людьми, по–своему живы. Просто они очень глупы, и поэтому их трудно заставить действовать.
Но Элли Мэй никогда не сдавалась легко. Она всегда была такой. Приканчивая свой бутерброд, девочка продолжала размышлять над проблемой. Если это самая важная машина, значит должен существовать другой способ заставить её работать. Джим испробовал все свои звуки, она — большинство своих. Но ведь должно что–то оживить её, в этом девочка была уверена.
Люди ненавидели ко’отов, и звуки ко’отов не могли привести в действие ни одну машину в Городе. Но разве звук обязательно должен быть голосом? Впервые Элли Мэй подумала об этом.
«Верно, — послышалась мысль Мер. — Но какой звук, сестра?»
Элли Мэй посмотрела на Джима, который продолжал есть, и нахмурилась.
— Может, мы должны испробовать что–нибудь другое, какой–нибудь другой звук…
— Какой? — угрюмо спросил мальчик.
Элли Мэй оглянулась. В углу комнаты лежала груда стержней и металлическое тело. Это был один из роботов–стражников, который «умер», когда Город отключили. Элли Мэй направилась к нему.
— Можешь снять это? — держа одну из металлических рук, Элли оглянулась на Джима.
Мальчик присоединился к ней, взялся за руку и начал дёргать взад и вперёд. Наконец они услышали скрежет металла о металл.
— Наверное, всё. Зачем тебе она?
— Хочу посмотреть, как она звучит…
Джим открыл свой мешок, который носил с собой и в который бросал всякие мелкие инструменты, куски провода, стержни, всё, что находил в здании. Он занялся валявшимся роботом и вскоре протянул Элли Мэй отсоединённую руку.
Девочка не очень хорошо представляла, как использует её. Может, мысль вообще глупая. Но она вернулась к машине–ящику. Протянула руку и начала негромко стучать по краю машины. И при этом повторяла звуки, которые действовали на другие машины.
Постепенно удары становились громче и подчеркнутей, а звуки — громче и выше. Все смотрели на экран, но на нём ничего не менялось. Экран не загорался.
Удар… крик… Потом…
— Вот оно! — крикнул Джим.
Экран вспыхнул, но тут же погас.