Мираж Золотого острова
Шрифт:
Произнося эти слова, Суон избегал смотреть Гектору в глаза. Но молодой человек и так уже понял, почему капитан «Лебеденка» с такой готовностью помогает команде «Николаса». Если они отправятся через океан, то он избавится от Гектора, который знает, что вежливый и галантный капитан Суон готов был сдать «Усладу холостяка» испанцам.
Арианс сразу же закончил разговор, удовлетворенно проворчав:
— Отлично. Капитан Суон, идемте скорее к вам на корабль за картами. Мы отплывем сразу, как только «Николас» будет готов к выходу в море.
Даже как-то слишком просто, подумал Гектор. Он устроился в тени на квартердеке «Николаса», чтобы яркое тропическое
Разведя ножки циркуля, молодой человек измерил расстояние до Манилы. Если он не ошибся в вычислениях, то пройти оставалось меньше 200 лиг. Потом он изменил раствор циркуля и измерил расстояние до Ладроновых островов, где, вероятно, вместе своей хозяйкой ныне живет Мария. Острова лежали в двух-трех днях плавания, почти по прямой. Гектор позволил себе питать робкую надежду. Наверное, зря он с таким недоверием отнесся к плану друзей, может быть, они поступили правильно. Если «Николас» пройдет в виду Ладронов, то команда непременно захочет сделать там остановку — чтобы сойти на берег, запастись пресной водой, пополнить запасы провизии.
Последнюю из черепах с Энкантадас съели более двух недель назад. Черепаха была самой крупной и весила почти четверть тонны — на борт ее затаскивали вчетвером. Гектору было больно смотреть, как ее забивают. Эти неуклюжие и медлительные существа вовсе не были такими тупыми и нечувствительными, какими казались на первый взгляд. Стоило положить где-нибудь поодаль пучок травы, животное чуяло еду и ковыляло к ней по палубе. Разумеется, моряки стали устраивать черепашьи бега и делать ставки. Сначала черепахи мешали друг другу, сталкивались, стремясь к добыче. Потом, проявив сообразительность, столь присущую людям, у которых в достатке свободного времени, а заняться им нечем, пираты выдрессировали черепах, чтобы те двигались строго по прямой. То и дело получая тычки и удары, черепахи быстро обучались ползти вперед каждая по своей дорожке.
Теперь черепах для бегов не осталось, и люди слонялись вялые и скучные. «Николас», быстрое и хорошо оснащенное судно, почти без происшествий преодолевал милю за милей. С тех пор как пираты покинули Энкантадас, Тихий океан вполне оправдывал свое название. Не считая короткого шквала, однажды ночью обрушившегося на корабль, ветер все время был благоприятным. Солнце день за днем светило на великолепном голубом небе. Пухлые белые облака неслись в том же направлении, в каком плыл «Николас», ветер дул в корму, корабль оставлял за собой чистую кильватерную струю. Кроме обычного ухода за кораблем, команде было нечего делать. Океан ничем не развлекал моряков: ни птиц, ни китов — разве только иногда появится косяк летучих рыб. Они выпрыгивали из воды, проносились мимо судна и, так же внезапно, как появлялись, исчезали в волнах.
— Снова дурака валяешь? — заметил, проходя мимо Гектора, Итон. Он не упускал случая поиздеваться над его работой с картами. — Никто не знает истинных размеров океана. И ты можешь лишь догадываться о том, где мы сейчас находимся.
Это была правда. С помощью градштока и таблиц Гектор мог определить положение «Николаса» на северной или южной широте с точностью до половины градуса. Но не было способа точно замерить, как далеко на запад прошел корабль. Он мог опираться лишь на то расстояние, какое корабль проходил за день, — вернее, на то, как его определяли вахтенные. Цифры, которые они давали Гектору, частенько выглядели весьма подозрительно, к тому же, в расчет не принимались океанские течения. Но даже если быть уверенным, что положение «Николаса» определено верно, то сама карта могла быть неточна. Ладроновы острова, побережье Китая, Япония — все, что Дан и Гектор так старательно скопировали, — могли быть неправильно нанесены на исходной карте.
Итон издевательски усмехнулся. Обычно, поддразнивая Гектора, он говорил громко и внятно, чтобы все на палубе слышали его слова. И Гектор понимал почему. Капитану было обидно, что за навигацию отвечает не он, и при всяком удобном случае Итон старался подорвать веру команды в штурмана. Это было очень характерно для капитана «Николаса». Итон принадлежал к тому типу командиров, которые поддерживают свой авторитет, заставляя подчиненных сомневаться в других. Он готов был все отдать, лишь бы очернить человека, которого уважали и ценили. Это не способствовало сплоченности и боевому дух команды, поэтому Гектор частенько недоумевал, почему пираты терпят столь мелочно-придирчивого капитана.
— Жаль, что твой дружок-француз лично не проследил за погрузкой пресной воды, — злорадно заметил Итон.
Дело было в том, что перед выходом в море Жак попросил корабельного бондаря позаботиться о бочках с запасом воды. К сожалению, тот оказался ленивым и глуповатым и не проследил за тем, чтобы бочки и кувшины с водой как следует закрепили в трюме. Через два дня плавания, когда налетел шквалистый ветер, корабль внезапно сильно накренился, и при этом побилось немало глиняных кувшинов. С того самого дня воду на «Николасе» выдавали строго по порциям. И это обстоятельство тоже вызывало недовольство команды.
Гектор скатал карту, осторожно убрал ее в деревянный футляр и отошел к фальшборту, освобождая палубу. Люди собирались группками по двое-трое. Некоторые напускали на себя равнодушный вид. Другим явно было неуютно и неловко, они то и дело отворачивались к морю, чтобы не смотреть друг другу в глаза. Вскоре появился Арианс, мрачный, с поджатыми губами. Он встал на свое обычное место, у якорного кабестана, и стал дожидаться, пока не соберется вся команда. В руке он держал деревянный ковш, который выносил на палубу трижды в день, чтобы каждый мог зачерпнуть положенную ему порцию пресной воды из стоявшей у мачты кадки.
Арианс постучал ковшом по кабестану, привлекая к себе внимание.
— Мы должны решить, как поступить с Джованни Домине. Он обвиняется в краже воды, — объявил старший боцман, сердито взглянув на маленького угрюмого человека в первом ряду, судя по внешности, уроженца Средиземноморья.
— А кто сказал, что он воровал воду? — выкрикнул один из пиратов. У невысокого крепыша был такой же оливковый цвет кожи и такие же кустистые густые брови, что у Домине. Очевидно, кто-то из друзей обвиняемого.