Мириада. Книга жизни в 8 томах
Шрифт:
И если идущий изначально “неоднороден” к миру то прямой контакт вынудит первичное, невесомое к намеренному, принужденному, экстренному слиянию двух невозможных форм, воспринимающих и зависящих от реальности по-своему, – к процессу, уничтожающему второго (человека), но не первичное: Вечное, не склонное к анализу, но не осязанию чувством, если идущий будучи устремлённым к искомому познал затрагиваемое в самом себе воочию. Ввиду превалирования установок ума, низших ценностей, провоцирующих страх или иную, конгениальную эмоцию исторгаться наружу, соприкосновение с неизведанным, но и одновременно родным, первичным, – будет смертельным для второго, ввиду процесса уничтожающего человека, но не первичное: Вечное, не склонное к визуализации, словесному представлению, и прочему привычному, воспринимаемому обыденным воззрением идущего. Ибо первичное не мысль, а чувство, благодаря которому всё остальное имело право на жизнь.
Процесс отождествления долог, мучителен и под стать не каждому пребывающему в сфере первичного знания, или эссенции, воли, силы, мудрости, непостижимого, Абсолюта, формирующего пространство.
И если идущий изначально “неоднороден” к миру то прямой контакт попросту растворит его в эмоции забвения ещё до того, как тот успеет осознать, что с ним произошло на самом деле. Прямой контакт Бога и человека возможен лишь тогда, когда второй уже отождествлён с необъятным, не предающимся логике ума явлением, именуемым как угодно, но не так, как представляет человек ума. Каким бы сильным не было намерение идущего, та природа, тот взгляд, то невообразимое, первичное, зарождающее жизнь всему остальному, – разорвёт в клочья любое с ним соприкосновенное, если второе не уподоблено или не отождествлено к затрагиваемому явлению. Бог соприкоснется с себе подобным. И никак иначе.
Земля могла казаться необъятной для человека, но для муравья она была и будет непостижимой. Но для солнца – она ничто. Как солнце меркнет в забвении на фоне галактики, так и галактика для эссенции (чувства), формирующей пространство ничто. Как и всё существующее в мире, витающее над головой: метагалактическое и более отдалённое, – ничто в сравнении тем состоянием (чувством или следствием), благодаря которому все процессы имеют текучесть или жизнь. Благодаря которому остальное могло существовать. Даже неодушевленное. Абсолютно всё.
Люди – самое низшее из существ, которые могли осознанно прийти к единству, или осязанию Его беспристрастного, неколебимого вакуума пространства вечности. Но они не смогут его понять. Они смогут лишь к нему прийти. Верой. Но не в самих себя. А в следствие вышестоящего разума, пребывающего вечно в каждом миге их присутствия. В том числе и в них самих, как неотъемлемых одного целого. Особенно в момент краха ценностей. Они должны наконец вспомнить Отца этого раздора, увидев в любом происходящем причину более широкого радиуса, чем их видение к данной проблеме. Невозможно понять лишь пронимаемое, как и ходить по воде, пока ты собственноручно не осознаешь её природы. Первичной. Первопричиной. До бесконечности растирающейся в более масштабное, глубокое, чем атомарное представление. Не ищите логики в словах. Это метафоры. Для придания контраста и остроты осязания истинного масштаба познанной связи с внутренним Я. Или Богом или знанием Вселенной, пребывающим вечно, но внутри самого себя.
Я не буду всуе использовать термины дух, душа, Бог, астральное, кармическое – это бессмысленно вследствие того, что логика Вашего ума сильна, и на корню отрежет любое, идущее ей в разрез. Не воспримет, вызволив сопутствующую, иллюзорную эмоцию, не позволяющую обозревать мир без форм; вследствие наличия мыслей и неотработанных жизненных уроков в соответствии каноническим знанием Вселенского масштаба, – априори. Аскета с сохранением чувства любви и веры к происходящему Вам в помощь, господа идущие туда, кто Вас обязательно услышит, но не тогда, когда вы в этом нуждались. Ибо вы не вы, до тех пор, пока не вспомните, не пробудите своё первичное Я, чьё ненароком предали забвению в погоне за мнимыми ценностями довольствия, в том числе благосостояния. Вы не вы покуда эмоция – Ваш господин. Вы не вы покуда власть ума над ситуацией превалирует над первичным чувством безмятежности. Вы не вы покуда не раскрыли в себе творческое начало, не прибегнув к искусству в любом его проявлении.
Безусловно, Ваш ум силён, но не настолько, чтобы вступать в дискус, по существу, с тем, к Кому вам не прийти в этой жизни. Ибо не сыщет ничего книжник на просторах юдоли Вечного, покуда рабовладельческий зов ума затмевает сердечное чувство свободы. Не учите других тому, чего познали, находясь в несовершенстве с самим собой. О гармонии внутреннего с внешним Вам никогда не узреть покуда не устремитесь туда, куда никогда не стремились. Никогда. И каким бы вы осведомлённым не были, каким бы успешным, умным, красивым, деликатно излагающим мысль, трансформирующим чувство в слово, – вы никогда, если пребываете в состоянии трёх координат, не узрите лик, превосходящий любое человеческое чувство, от Вечного. Ибо оно достигается благодаря другому, кристальному, безвозмездному, добровольному намерению, устремленному к необъятному, могущественному, стоящему выше представления, о заложенном с рождения в человеке. Оно достигается несоизмеримой волей идущего к непознанному, непознаваемому со слов общества, как невозможному, но лишь вследствие неведения о том, как это могло выглядеть. И “даруется” оно поделом лишь уверовавшему, прошедшему испытания в степени, превосходящей любое представление о вере обыденного, но явно не вследствие устремления к тому низшему, руководящему всеми остальными с отрочества. Понимаете? Вряд ли. Но сказать стоило.
Я послал вон всех людей с рождения, потому как видел, что они идиоты. И это не оскорбление. А констатация факта. И причём довольно перистая. А Вы? Когда вы это сделали?
Две стихии разного потенциала столкнулись на одном поприще. Руководящая ума, логики, для таких же строго мыслящих, не допускающих изъянов в писании: для человеков жаждущих конкретики, осязаемой на лад как здесь и сейчас с одной стороны и первичного чувства свободы неограниченного созидательного потенциала, формирующего реальность всего остального с другой. Мир ума и безумия, аккурат воде и пространству, в котором она пребывает. Первое следствие безусловно осязаемо, но второе априори аксиома того, что без пространства ничему не быть. У безумцев, в отличии от заложников ума нет ничего невозможного. И в то время, когда умник будет очередной раз просчитывать условия несуществующей формулы, позволившей бы ему беспрепятственно преодолеть некий, вымощенный собственной фантазией барьер, безумец будет невозмутимо воздет над смыслами, идущими позади, силой или чувством его Психеи, формирующей реальность остального, в ней пребывающего. Ибо всё от Вселенной и каждый "витающий” в ней – от неё.
Но чтобы понять смысл этих слов, нужно пребывать там, где никогда не был. Но Ваша реальность иллюзорна. В ином случае вы бы не возбранили то, что впоследствии станет частью жизни каждого устремившегося к необъятному знанию Вечного. Такие как вы “человеки ума” будут работать на условие, ими несозданное. И это не оскорбление. А констатация факта “и причём довольно перистая…” Каждый важен. Но не нужно переоценивать важность своего присутствия как минимум, находясь с самим собой. Вы себя не знаете. Истинного. А ваше вторичное, именуемое эгоцентризмом, заверю сделает всё возможное, чтобы никогда и не узнали. Всплеском или неконтролируемым забвением чувств, испытываемых в секунды аффекта, дозволяя рабовладельческой эмоции ума превалировать над ситуацией. Вы будете до конца жизни слугами своего тела, ума, чувств, симпатий, эмоций – если Ваша зависимость от этого не будет искоренена. Полностью. Лишь разрушенный до основания мир возмог впоследствии стать иным: более совершенным и более не подверженным к воздействию извне. В любом обстоятельстве должна быть невозмутимость, неколебимость, чтобы там не было, – вы не должны позволять эмоции ума брать верх над своей осознанностью. Любой эмоции априори не существует. В том числе самых пагубных: страха, гордыни, ревности, алчности, жалости, жадности, тщеславия, усталости, вожделения.
Вы будете вечно пребывать в таких ситуациях, обстоятельствах в которых просто невозможно познать, услышать голос своего Я. В иные вы не попадёте вследствие того, что голос первичного, живущего в Вас, именуемый интуицией, априори не подчиняющийся логике ума, настолько слаб, насколько взгляд муравья к стоящей перед ним преграды в лице человека. Так и вы. Только вы, сопоставляя масштаб, стоите у преддверия чувства Вечности, – непознанной Вами науки. Но милость Его высочества настолько безгранична, что даже самый нерадивый будет прощён, если Ваше внутреннее познает несовершенство текущего воззрения. И попросит прощения. Но прежде у самого себя за то, что позволило эмоции ума взять верха над осознанностью.
Моя стихия – следствие всех остальных. Моя – причина (зарождение) всего остального. Моя в данном случае выступает аккурат тому же, как люди говорят о жене. Мой трактат не совсем мой, ибо моего в этом ничего нет, ибо мой – значит для меня. Меня материализованного. А это совсем иное. То действие, когда я Вам пишу – это от меня. А трактат не от меня. Он для меня. Он от чувства. От первичного, зарождающего жизнь. От Вечного. От непостижимого. Трансцендентного или Абсолюта, именуемого, как угодно, но не тем, чем привык человек. Моя стихия Вашей мать. Но это лишь констатация факта “и причём довольно перистая…”