Миротворцы
Шрифт:
– Князев.
– В чём же причина увольнения?
– Гера был само миролюбие.
Мишукову не было никакого резона посвящать Геру в подробности инцидента, произо-шедшего в рабочем кабинете Князева. А уж тем более рассказывать о достигнутой догово-рённости.
– Сокращение штатов, - с лёгким сердцем соврал Мишуков.
– Я оказался наименее ценным работником.
Гера помолчал, в упор разглядывая Андрея. Он, конечно, не поверил в "легенду", но и выяснять ничего не стал.
Вместо этого Гера полез в нагрудный
– Здесь пять, - сказал он.
– Три - как и договаривались. И две в качестве компенса-ции за опоздание. Надеюсь, эта скромная сумма несколько скрасит твой отпуск.
Мишуков нахмурился и конверта не взял.
– Работа не сделана, - заявил он.
– Я... не успел.
– Врёшь, - сказал Гера уверенно.
– Врёшь и не краснеешь.
– Зачем мне врать?
– Андрей пожал плечами.
– Деньги мне нужны. Если бы я сделал работу, то так и сказал бы.
– И снова врёшь. Ты сделал работу и знаешь результат. Тебе достаточно назвать фа-милию, и можешь отправляться хоть в Москву, хоть к чёрту на кулички.
– Да не знаю я результата, Герасим Николаевич. Хотел бы знать, но не знаю.
Гера задумчиво покачал головой.
– Зря ты так, Андрей, - сказал он.
– Зря... Сейчас я выйду и прогуляюсь к вокзалу: жарко, надо газировки купить. А с тобой посидит Эдуард Борисович. Он раньше в КГБ работал; там его научили показания из диссидентов выбивать. Не удивлюсь, если по моём возвращении, у тебя не будет хватать пары зубов.
Гера сделал движение к дверце, а Андрей побледнел.
– Не надо, - попросил он приниженно.
– Не надо. Я всё вам скажу.
"И зачем я с ним связался?" - с тоской подумал Мишуков.
– Вот и молодец, - сказал Гера.
– Вот и правильно. Говори.
Он положил конверт на сиденье между собой и Андреем.
– Перекрёстный статистический анализ показал, - быстро заговорил Мишуков, опустив глаза, - что единственной фигурой, удовлетворяющей условиям поиска, является некто Гуса-ков.
– Ого!
– не сумел сдержать возгласа Лысый Гера.
– Больше я ничего не знаю, - сказал Мишуков.
– И знать не хочу!
– И это тоже правильно, - одобрил Гера позицию Андрея.
– Забирай деньги - заслу-жил. Файл ты мне сделал?
– Сделал, но вы опоздали, и я его стёр. А дискету уничтожил.
– Что ж, обойдёмся без дискеты. Спасибо, Андрей. И хорошего тебе отпуска.
Мишуков зашевелился, выбираясь из автомобиля.
– Эй, - остановил его Гера, - Андрюша, ты конвертик позабыл.
Мишуков, уже оказавшись снаружи, наклонился и сказал, ищуще заглядывая Гере в гла-за:
– Я не возьму денег, Герасим Николаевич. И прошу взамен, чтобы моя фамилия нигде не фигурировала. Никогда.
– Могила, - пообещал Стрельцов.
– А деньги всё-таки возьми. Любая работа должна быть оплачена.
Мишуков поколебался, но жадность пересилила здравый смысл и, протянув руку, он за-брал конверт:
– Спасибо, Герасим Николаевич.
– Пожалуйста, Андрей.
Мишуков, не оглядываясь, ушёл к вокзалу, а Зимагор и Сурок заняли свои места: Сурок - за рулём, Зимагор - рядом с ним, в соседнем с водителем кресле.
– Раскололся?
– спросил Зимагор.
– Ещё как, - отвечал Лысый Гера.
– С треском. А сейчас все заткнулись - буду гово-рить с Грантом.
Стрельцов вытащил телефон, быстро набрал номер.
– Добрый вечер, Аркадий Аркадьевич, - сказал он елейным голосом, косясь на сидяще-го вполоборота Зимагора.
– Да, это я... Герасим Стрельцов... Да, кудрявый такой... Весь... У меня есть для вас новости... Хорошие... Мы, кажется, нашли... "Кажется" в том смысле, что требуется ещё проверка... Да, информация достоверная... Подробности при встрече... На чай? Конечно, без вопросов... Да, мой любимый с земляничным вареньем. Спасибо, что помните... Ха-ха... Да, уже еду...
Гера сложил трубку и несколько секунд молчал, морща лоб.
– Не понимаю, - сказал он наконец.
– Такое ощущение, что старик уже знает то, что знаем мы.
– А что мы знаем?
– жадно осведомился Зимагор.
– Ладно, разберёмся на месте, - махнул рукой Лысый Гера.
– Вячеслав, обратился он к Сурку, - тебе очень хочется туда ехать?
– К Гранту?
– Сурок содрогнулся; он подумал о Женьке, тело которого пребывало сей-час в холодильной камере на одном из складов, вспомнил, как вёз его в город - медленно, с соблюдением всех правил: лишь бы какой тупой гаишник не прицепился - и содрогнулся ещё больше.
– Если позволите, Герасим Николаевич, я бы хотел здесь остаться. У меня есть кое-какие соображения по моему направлению...
– Ритуальное убийство?
– Да, ритуальное убийство. Мне нужно кое с кем встретиться, переговорить...
– Пустой номер - твоё ритуальное убийство, - заявил Лысый Гера, устало массируя виски.
– Это уже ясно. Но раз у тебя есть соображения - действуй. В конце концов, здесь мо-жет быть второй слой.
– Слушаюсь, - сказал Сурок и полез из машины.
Зимагор сдвинулся и пересел на его место.
– Поехали, - распорядился Лысый Гера.
– Старый волчара нас ждёт.
2.
Лысый Гера хорошо знал протокол, поэтому, войдя в избу Капитана Гранта, сначала дол-го расшаркивался, выказывая своё почтение, потом долго пил чай с земляничным вареньем, заедая его бубликами и нахваливая, потом ещё дольше изображал из себя знатока народных примет, поддерживая разговор о метеорологических прогнозах на месяц вперёд
– Я слышал, сынок, у тебя были трудности?
– спросил Капитан Грант, направив таким образом разговор в деловое русло.
– Были, - сознался Гера.
– Но мы их преодолели. Общими усилиями.