Мироздание
Шрифт:
– Наталия, послушайте меня. Одаренные студенты? Покажите мне хотя бы одного из них. Их просто нет тут. Ни одного человека, которому будет интересно то, что Вы мне предлагаете. Мне просто некого с собой, – вдруг он замолчал. Наталия не стала ничего говорить, она поняла, что в его голове запустилась мельница каких-то мыслей. Она стояла молча в ожидании ответа. Прошли считанные секунды и он, наконец, выдавил:
– Я подумаю.
Лучшего ответа для нее быть просто не могло, и потому она осталась полностью довольна
Питер и Уолт, опустошив пару бокалов в баре и сделав покупки в круглосуточном супермаркете, вернулись домой. Среди этих покупок не было ничего полезного: пиво, чипсы и прочая ерунда, кишащая консервантами. Несколько минут они оживленно обсуждали, сидевшую на кассе брюнетку с такими же большими глазами, как и ее декольте. Но тема как-то сама себя исчерпала, и, осознав, что бильярдные шары намного интереснее шаров пятого размера, направились в бильярдную вместе с пивом, выпив которое друзья начали откровенничать каждый о своих проблемах. Поведать о своих жизненных трудностях первым решился Питер:
– Понимаешь, Уолт, у меня очень серьезная проблема. И мне нужен совет, причем совет не кого-то, а самого близкого друга.
– Ты решил ограбить банк? Знай, я тебе в этом не помощник! – подшутил Уолт, хотя знал, что на спор Питер мог сделать и это.
– Какой банк? Магазин за углом, – Питер сделал серьезное лицо и тогда Уолт понял, что его первая шутка не удалась. – Шучу!
– Ты негодяй! – Уолт расхохотался. – Я же почти купился на это!
– На самом деле, я не знаю, как сделать выбор. Выбор от которого будет зависеть вся моя жизнь, ну или ночь. Понимаешь?
– Пока не очень, – Уолт почувствовал, что Питера и правду что-то очень беспокоит, поэтому он приготовился слушать, сделав проникновенный взгляд.
– Значит так. Есть Джоан: у нее большая грудь, но кривые ноги. Есть Саманта: у нее шикарные ноги, но нет груди. Есть Хилари: у нее огромная, как орбита земли, грудь, длинные ноги, но кривое лицо. И есть Дженис: кроме зоны экватора больше никаких достоинств, – Питер взглянул на друга и поставил себе балл за то, что тот снова купился.
– И как я умудряюсь еще дружить с таким дураком! – Уолт сделал глоток пива. – Я думал, у тебя на самом деле какие-то проблемы.
– Послушай, я всего лишь хочу, чтобы ты, наконец, расслабился.
– Если хочешь, чтоб я расслабился, пошли лучше поиграем в бильярд. – предложил Уолт, уверенный, что его друг не откажется.
Друзья направились к бильярдному столу. Но не успели они взяться за кий, как Уолт начал разговор, за которым они забыли о своем намерении поиграть.
– Питер, тебе не кажется, что ты растрачиваешь себя?
– Что ты имеешь в виду?
– Ты ничего не ценишь. Даже свою
– Я тебя поправлю, смерти в первую очередь.
– Я продолжу! – Уолт осуждающе взглянул на друга и, повысив голос, стал его убеждать. – Никого не ценишь. Никого не любишь. И тебя никто не любит. Тебе никто не нужен. И ты никому не нужен.
– Знаешь, дружище, я по этому поводу не переживаю, – прищурив глаза и с некоторой ухмылкой, выдал Питер.
– Ты прожигаешь жизнь! – не удержавшись, вскрикнул Уолт.
– Зато как красиво я это делаю! – еще более громким тоном ему ответил Питер.
– Ты все время шутишь! Я не хочу сказать, что это плохо. Просто есть вещи, к которым нужно относится серьезней.
– В моей жизни таких вещей нет! Для меня жизнь уже сама по себе шутка. И потому я шучу вместе с ней.
– Эти твои постоянные устремления доказать что-то людям. Вспомни, сколько раз ты ломал ноги. Одиннадцать, Питер! Одиннадцать раз, и это за три года.
– Это всего лишь экстремальный спорт, – возразил Питер.
– То, что ты называешь экстримом, толкает тебя к самому краю.
– Не говори ерунды. Я же не против того, что ты запираешься у себя в комнате в попытках что-то написать. Вспомни, когда ты последний раз по-настоящему оттягивался. И вообще ты хоть раз развлекался так, чтобы срывало крышу? Вокруг тебя кипит жизнь, а ты лишь за этим наблюдаешь и пишешь свои книжки, выдумывая всяких героев, вместо того, чтобы самому быть героем в приключенческом романе под названием «жизнь». Ты сам себя лишаешь жизни только для того, чтобы дать ее тем, кого не существует. Я говорю о твоих героях. Но запомни, они – это всего лишь вымысел, а ты вполне реален.
– Я занимаюсь тем, что мне нравится!
– Так и я занимаюсь тем, что нравится мне! Ты прав. Я ни о ком не думаю. Потому что не зачем, – на лице у Питера можно было заметить морщинки, говорившие о том, что он начинает выходить из себя. – Я сам по себе, хоть и вращаюсь постоянно среди людей, среди очень даже милых девушек, которым я определенно нравлюсь. А ты сам себя изолируешь, скрываешься от мира, прячешься. Это не я, а ты никому не нужен, просто потому что о тебе никто не знает. И, судя по всему, тебе тоже никто не нужен, кроме этих твоих книжек… Ты закончил хотя бы одну из них?
– В этом-то и проблема! Об этом я и хотел поговорить до того, как сбился с мысли.
– Тогда с этого и надо было начинать, а не читать мне нотации про мою распущенную жизнь, – Питер расслабился и сбавил тон. – Что там с твоим остросюжетным романом?
– Помнишь, год назад я начал писать книгу о людях, которых загадочным образом сводит судьба? – начал Уолт.
– Да, что-то припоминаю, – немного прищурившись, ответил ему друг.
– Не знаю почему, но книгу закончить я так и не смог.