Миры Айзека Азимова. Книга 10
Шрифт:
По мере того как корабль подлетал к ночной стороне, тени становились длиннее и наконец слились воедино. Позади еще какое-то время сияли на солнце отдельные пики, похожие на лучи звезд. Затем и они исчезли, и остался лишь слабый свет Земли, большой голубовато-белой сферы, освещенной почти наполовину. В конце концов и она ушла за горизонт, светилась лишь звездная пыль, а внизу все погрузилось в непроглядную тьму. Но для Тревайза, выросшего в беззвездном мире Терминуса, даже такое небо казалось удивительным.
Затем появились новые яркие
Тревайз отлично понимал, что бесполезно надеяться найти какой-нибудь вход в обитаемые глубины, осматривая огромный спутник невооруженным глазом.
Он повернулся к Блисс. Она не смотрела на экран — сидела с закрытыми глазами, опустив плечи.
Тревайз, думая, уж не заснула ли она, тихо спросил:
— Еще что-нибудь почувствовала?
Блисс едва заметно качнула головой.
— Нет, — шепнула она. — Только слабый всплеск. Лучше вернись туда. Ты помнишь, где расположено то место?
— Компьютер запомнил.
Дальнейшее было похоже на стрельбу по мишени с целью попасть в яблочко. Корабль, казалось, передвигался ползком. Загадочная область находилась в глубине ночной стороны, и, несмотря на сияние низко стоящей в небе Земли, заливавшей своим пепельным светом поверхность там, где ее ничто не затеняло, ничего невозможно было разглядеть, даже когда потушили свет в рубке для лучшей видимости.
Пришел Пелорат и, переминаясь с ноги на ногу у двери, спросил хриплым шепотом:
— Нашли что-нибудь?
Тревайз поднял руку, призывая друга молчать. Он наблюдал за Блисс. Он знал, что пройдут дни, прежде чем сюда вернется Солнце, но он знал также, что для Блисс и того, что она чувствовала, свет был безразличен.
— Это здесь, — сказала она вдруг.
— Ты уверена?
— Да.
— И это единственная точка?
— Это единственная точка, которую я обнаружила. Ты прошел над всей поверхностью Луны?
— Мы пролетели над значительной ее частью.
— Значит, это все, что я обнаружила на этой значительной части. Оно сильнее сейчас, словно онообнаружило нас,и не кажется опасным. Я ощущаю что-то вроде приглашения.
— Ты уверена?
— Я так чувствую.
— Не может ли это быть ловушкой? — спросил Пелорат.
— Я ощутила бы обман, уверяю тебя, — с оттенком обиды в голосе сказала Блисс.
Тревайз проворчал что-то насчет чрезмерной самоуверенности, затем громко спросил:
— То, что ты обнаружила, разумно, я надеюсь?
— Я чувствую сильнейший разум. Только… — Ее голос звучал как-то странно.
— Только что?
— Ш-ш. Не мешай мне. Дай
— Не человек? — гораздо сильнее удивился Тревайз. — Мы снова имеем дело с роботами? Как на Солярии?
— Нет, — улыбнулась Блисс. — Это не совсем робот.
— Одно из двух — или робот, или человек.
— Ни то ни другое. — Она довольно прищелкнула языком. — Это не человек и все же не похож ни на одного робота, какого я знала раньше.
— Вот бы посмотреть! — воскликнул Пелорат, широко раскрыв глаза. — Это восхитительно! Так ново, необычно!
— Новое… Новое, — пробормотал Тревайз, — и вспышка неожиданного прозрения, казалось, осветила его изнутри.
100
Экипаж ликовал. Корабль приближался к поверхности Луны. Даже Фаллом присоединилась к взрослым и с детской непосредственностью подпрыгивала от радости, словно и вправду возвращалась на Солярию.
Что до Тревайза, то он чувствовал, что здравый смысл говорит о странности поведения Земли или того, что оставалось от нее на Луне. Она предприняла такие меры, чтобы держать всех как можно дальше, а теперь сама звала их к себе. Не могла ли ее цель оставаться той же самой? Не обстояло ли дело так: «Если не можешь прогнать, замани и уничтожь»? Разве не останутся тогда тайны Земли неприкосновенными?
Но эта мысль вскоре утихла и утонула в потоке радости, что захлестывала Тревайза тем сильнее, чем ближе была поверхность Луны. А еще Тревайз пытался вернуть миг озарения.
Похоже, он не сомневался в том, куда вести корабль. «Далекая звезда» повисла над вершинами невысокой горной гряды, и Тревайзу расхотелось отдавать команды компьютеру. Он чувствовал, будто его вместе с компьютером ведут куда-то, и было так приятно, что тяжелая ноша ответственности упала с его плеч.
Корабль скользнул параллельно поверхности к скалам, вставшим, словно барьер, слабо светящийся в сиянии Земли и свете прожекторов «Далекой звезды». Вероятность столь очевидного столкновения, казалось, совсем не пугала Тревайза, и он не удивился, увидав, как часть скалы перед кораблем отъехала в сторону, и перед глазами путешественников озарился искусственным освещением туннель.
Корабль снизил скорость — казалось, сам по себе, точно вписался в отверстие-вход и вплыл в туннель. Скалы сомкнулись, а корабль через туннель попал в гигантский зал.
«Далекая звезда» замерла. Все они нетерпеливо кинулись к шлюзу. Никому из них, даже Тревайзу, и в голову не пришло проверить, есть ли снаружи пригодная для дыхания атмосфера или любая атмосфера вообще.
Однако, здесь былвоздух, вполне пригодный для дыхания. Путешественники смотрели по сторонам с чувством людей, которые наконец-то попали домой, и не сразу заметили человека, вежливо ждавшего их приближения.