Миры Айзека Азимова. Книга 1
Шрифт:
Милтон Эш покраснел и собрался ответить, но его перебил четвертый голос:
— Если мы начнем валить вину друг на друга, то я уйду… — Руки Сьюзен Кэлвин были крепко сжаты на коленях, морщинки вокруг ее тонких, бледных губ стали глубже. — У нас появился робот, который читает мысли, и мне представляется, что надо бы выяснить, почему это случилось. А если будем кричать: «Вы виноваты!», «Я виноват!», — то мы ничего не добьемся.
Ее холодные серые глаза остановились на Эше, и он усмехнулся.
Лэннинг тоже усмехнулся,
— Совершенно верно, доктор Кэлвин. Его голос внезапно зазвучал решительно:
— В предельно краткой форме положение таково. Мы выпустили позитронный мозг, который не должен был бы отличаться от остальных, но который тем не менее обладает замечательной способностью принимать волны, излучаемые человеком в процессе мышления. Если бы мы знали, как это получилось, то роботехника шагнула бы сразу на десятилетия вперед. Но мы этого не знаем и должны выяснить. Вы согласны?
— Можно высказать одно предположение? — спросил Богерт.
— Слушаем.
— Мне кажется, пока мы не разберемся в этой истории, — а как математик, я думаю, что это окажется чертовски сложно, — нужно держать в тайне существование РБ Тридцать Четыре. Даже от служащих фирмы. Мы, руководители отделов, обязаны справиться с этой задачей сами, а чем меньше будут знать остальные…
— Богерт прав, — сказала доктор Кэлвин. — С тех пор как Межпланетный кодекс разрешил испытание роботов на заводе перед отправкой их на космические станции, пропаганда против роботов усилилась. И если кто-нибудь узнает, что робот способен читать мысли, а мы еще не будем хозяевами положения, на этом кое-кто мог бы сделать себе солидный капитал.
Лэннинг, продолжая сосать сигару, кивнул и повернулся к Эшу.
— Вы сказали, что были одни, когда впервые столкнулись с этим чтением мыслей?
— Я был один — и перепугался до полусмерти. РБ Тридцать Четыре прислали ко мне прямо со сборочного стола. Оберман куда-то ушел, и я сам повел его к испытательному стенду.
Он запнулся, и на его губах появилась слабая улыбка.
— Никому из вас не приходилось мысленно с кем-то разговаривать, не отдавая себе в этом отчета?
Никто не ответил, и Эш продолжал:
— Знаете, сначала на это не обращаешь внимания. Так вот, он что-то мне сказал — что-то вполне логичное и разумное. И мы уже почти дошли до стенда, когда я сообразил, что я-то ничего ему не говорил. Конечно, я думал о том о сем, но это же другое дело, правда? Я запер его и побежал к Лэннингу. Представьте себе — рядом с вами идет робот, спокойно читает ваши мысли и копается в них! Мне стало не по себе.
— Еще бы! — задумчиво сказала Сьюзен Кэлвин. Ее взгляд с необыкновенным вниманием остановился на Эше. — Мы так привыкли к тому, что наши мысли известны только нам самим…
— Значит, об этом знаем только мы четверо, — нетерпеливо вмешался Лэннинг. — Отлично. Мы должны взяться за дело строго систематически. Эш, вы проверите линию сборки — всю, от начала до конца. Вы должны исключить те операции, где ошибка была невозможна, и составить список тех, в которых она могла быть допущена. Укажите характер возможной ошибки и ее предположительную величину.
— Ну и работка! — проворчал Эш.
— А как же? Конечно, вы будете делать это не один. Возьмите в помощники сотрудников вашего отдела, если нужно — всех до единого. Не выполните план — ничего! Но они, конечно, не должны знать, зачем это делается.
— Н-да, — молодой инженер криво улыбнулся. — И все-таки работы хватит.
Лэннинг вместе со стулом повернулся к Кэлвин.
— Вам предстоит подойти к делу с другого конца. Вы — наш робопсихолог, вам нужно изучить самого робота, Попытайтесь выяснить, как он это делает. Узнайте все, что так или иначе связано с его телепатическими способностями, каков их диапазон, как они сказываются на его мышлении и вообще на его стандартных рабочих качествах. Задача вам ясна?
Не дожидаясь ответа, Лэннинг продолжал:
— Я буду руководить работой и осуществлять математическую обработку результатов. — Он яростно затянулся сигарой, и сквозь дым прозвучало остальное: — В этом мне, конечно, поможет Богерт.
Продолжая полировать ногти своих мясистых рук, Богерт мягко ответил:
— Ну, разумеется! Я, как-никак, в этом немного разбираюсь.
— Ну, я приступаю. — Эш резко отодвинул свой стул и поднялся. На его приятном молодом лице появилась усмешка. — Мне досталась самая скверная работа, так что лучше уж не откладывать. Пока!
Сьюзен Кэлвин ответила едва заметным кивком, но ее взгляд провожал его, пока дверь за ним не закрылась. Она ничего не ответила, когда Лэннинг, что-то проворчав, сказал:
— Не хотите ли вы, доктор Кэлвин, теперь же пойти и посмотреть РБ Тридцать Четыре?
Когда послышался тихий звук открывающейся двери, робот РБ-34 поднял фотоэлектрические глаза от книги и вскочил. В комнату вошла Сьюзен Кэлвин. Она задержалась, чтобы поправить на двери огромную надпись «Вход воспрещен», потом подошла к роботу.
— Эрби, я принесла тебе кое-какие материалы о гиператомных двигателях. Хочешь их посмотреть?
РБ-34 (иначе — Эрби) взял у нее из рук три тяжелых тома и открыл один из них.
— Хм! «Гиператомная теория»…
Что-то бормоча про себя, он начал листать книги, потом рассеянно сказал:
— Садитесь, доктор Кэлвин! Это займет несколько минут.
Она села и внимательно следила за Эрби, который занял место по другую сторону стола и приступил к систематическому изучению всех трех книг.