Миры Филипа Фармера. Том 4. Больше чем огонь. Мир одного дня

В четвертом томе собрания фантастических произведений Филипа Хосе Фармера завершается полюбившийся многим читателям сериал «Многоярусный мир».

В романе «Больше чем огонь»

подходят к концу приключения землянина Пола Януса Финнегана, более известного как хитроумный Кикаха. Но, прежде чем вернуть любимую, войти в ряды властителей и заполучить собственный карманный мир, он должен победить своего мучимого завистью и черной злобой врага, от которого, казалось, избавился, бежав из Лавалитового мира. Рыжий Орк, самый безжалостный из древней расы тоанов, от которого в страхе отшатывались даже его прославившиеся своей жестокостью собратья, отцеубийца и безумец, вознамерился унизить, а затем уничтожить наглого «лебляббия» — смертного, посмевшего посрамить властителя.

Десять тысяч лет Рыжий Орк пытался разгадать тайну лабиринтов мира-компьютера, принадлежавшего сумасшедшему властителю Зазелю, в которых спрятаны машины созидания вселенных, способные стать и величайшим орудием разрушения. И вот удача улыбнулась ему. Поймав в свои сети Кикаху, стерев память его возлюбленной Ананы, он решает воспользоваться дерзкой хитростью своего противника, чтобы выведать тщательно хранимый секрет, избавиться от угрозы со стороны родичей-властителей и стать повелителем всех миров.

Но как бы ни был ловок Рыжий Орк, ему не победить человека с Земли, пусть даже он бросит в бой десятки своих двойников-клонов. Ведь когда на стороне Кикахи выступают последний представитель загадочного народа, сотворившего самих тоанов, и сама Великая Праматерь, кажется, что Орк обречен. Но в Многоярусном мире как и в любом другом, не следует слишком доверять союзникам — у них могут быть свои планы.

И судьба мира решается в смертной схватке один на один между кровными родичами — потому что в жилах Кикахи тоже течет тоанская кровь. Это бой на равных, и награда победителю — вселенная.

А второй из вошедших в этот том романов начинает новый цикл — «Мир одного дня», упрочивший славу Филипа Фармера как одного из наиболее изобретательных и талантливых фантастов нашего времени.

— Они там! — сказал Кикаха. — Я знаю это, знаю! Я нутром чую, как силы планетные свиваются в гигантскую воронку, направляя нас к цели! Они там, впереди! Мы наконец нашли их!

Он утер со лба пот и, тяжело дыша, прибавил шагу.

Анана, шедшая за ним по пятам по крутой горной тропе, пробормотала себе под нос:

— Я поверю в это, только когда их увижу.

Кикаха редко обращал внимание на ее скептические — вернее сказать, реалистические — реплики.

Кикаха Хитроумный и Анана Светлая блуждали по планете трехногих вот уже пятнадцать лет. Искали они не святой Грааль, а кое-что получше: возможность выбраться из этой захолустной вселенной. Выход должен был существовать. Только где?

Кикаха, как правило, старался разглядеть светлую сторону событий. А если таковой не было, освещал мрак своим оптимизмом. Как-то раз он сказал Анане:

— Если твоя тюрьма — целая планета, быть заключенным не так уж плохо.

— Тюрьма есть тюрьма, — откликнулась Анана.

У Кикахи был с собой ключ к вратам, открывающим выход в другие миры, где жизнь текла бурным потоком. Ключом служил рог Шамбаримена, старинный музыкальный инструмент, висевший в замшевом футляре на поясе у Кикахи. Блуждая по планете трехногих, Кикаха трубил в рог уже тысячу раз. И каждый раз надеялся, что невидимое «слабое» место в ткани «стен», разделяющих две вселенные, откроется в ответ на семь нот и станет видимым. В стенах было полно таких трещин.

Но до сих пор ему не удалось их нащупать. Ведь каждый раз, когда он трубил в рог, трещина — выход из этой просторной темницы — могла находиться всего в сотне ярдов, однако за пределами действия рога. Кикаха знал об этом и чувствовал себя так, словно купил билет в тотализаторе на ирландских скачках, где шансы на выигрыш крайне малы.

Если он найдет врата, то есть выход, созданный одним из властителей и зачастую даже не замаскированный, можно будет считать, что он выиграл в лотерее. Коренные жители планеты рассказывали бесчисленные легенды о вратах — или о том, что могло быть вратами. Кикаха с Ананой исходили сотни миль, пытаясь добраться до источников возникновения слухов, но пока что находили лишь разочарование да новые легенды, посылавшие их по еще более длинному следу. Однако сегодня Кикаха был уверен, что их усилия будут вознаграждены.

Тропа вела на вершину горы, поросшей лесом. Гигантские деревья пахли, как казалось Кикахе, рассолом из-под квашеной капусты, смешанным с грушевым соком. Запах означал, что листья на кончиках ветвей скоро мутируют в плоды, похожие на бабочек. Яркие и пестрые организмы оторвутся от гниющих ветвей и полетят, не способные питаться, не способные вообще ни на что, кроме как парить в высоте, а потом умереть. И если их не склюют птицы и если повезет приземлиться на черноземное местечко, крохотные семечки, спрятанные внутри, прорастут через месяц побегами.

Множество чудес помогали переносить заточение на этой планете. Но чем дольше оставались здесь Кикаха с Ананой, тем больше шансов напасть на след беглецов появлялось у их заклятого врага Рыжего Орка. Кикаха часто вспоминал и о своих друзьях, Вольфе и Хрисеиде, взятых в плен Рыжим Орком. Убил он их, или им все-таки удалось сбежать?

Кикаха, которого на Земле звали Пол Янус Финнеган, был высокий, широкоплечий и мускулистый. Необычайно мощные, развитые мышцы ног делали его слегка приземистым на вид, скрадывая высокий рост. Все тело его покрывал густой загар; волнистые волосы до плеч отсвечивали красноватой бронзой; большеротое лицо с резкими чертами обычно лучилось весельем. Большие, широко расставленные глаза сияли зеленью весенней листвы.

Кикаха родился на Земле семьдесят четыре года тому назад, однако выглядел двадцатипятилетним.

Мокасины из оленьей кожи да поясной ремень — вот и все, что было на нем надето. На поясе висели стальной нож и томагавк. За спиной — колчан со стрелами и маленький рюкзак, в руке — длинный лук.

За ним шагала Анана Светлая — высокая, черноволосая, голубоглазая и тоже загорелая. Предками ее были люди, считавшие себя богами, и она действительно походила на богиню. Но не Венеру. Знаток античности, глядя на ее стройные, фантастически длинные ноги и плоский живот, сразу вспомнил бы о богине-охотнице Артемиде. Только вот богини не потеют, а с Ананы пот лил градом.