Миры Филипа Фармера. Том 4. Больше чем огонь. Мир одного дня
Шрифт:
«Отчего же. Возможно, когда-нибудь… у нас будет достаточно медиков, и соответствующая система, и фонды, чтобы выполнить наконец обещание».
«Да, конечно. — Паз взглянул сверху на свой живот и ущипнул самый нижний из трех подбородков. — Тогда же, когда люди научатся есть не больше того, сколько им необходимо».
Тингл подумал, что, если вылечить всех «отсутствующих» Земли, огромное количество оживших заставит, чего доброго, добавить к неделе восьмой день.
«Зачем тебе эта информация?» — спросил он у Паза.
«Возможно, мы, иммеры, когда-нибудь воспользуемся
«Для шантажа? Для вымогательства? Для угроз?»
Паз в ответ только усмехнулся.
Сейчас, на последней стадии проекта, Тингл занимался «проникновением» в биографические файлы и в переговоры высокопоставленных деятелей манхэттенского и мирового правительств. Прибор, созданный, надо полагать, в секретной лаборатории иммеров, позволял ему расшифровывать их диалоги. Сначала Тингл испытывал большое удовлетворение. Потом он сообразил, что то, что могут сделать иммеры, могут сделать и засекреченные отделы правительственных служб. Стало быть, иммерские скрэмблеры тоже могут быть разгаданы в любое время — а может быть, уже разгадываются.
Он передал свою догадку по начальству, с тех пор иммеры стали менять характеристики скрэмблеров каждые несколько недель.
Тингл спросил Паза, для чего нужно это подслушивание. Паз ответил, что Тинглу незачем это знать. Тингл хранил про себя мнение, что совет иммеров предполагает использовать эту информацию в будущем для собственной защиты. А быть может, использует ее уже сейчас для давления на упомянутых чиновников — в каких-то неясных, но безусловно серьезных целях.
Занимаясь шпионажем, Тингл отобрал кое-какие данные и для себя. Если ему понадобится защитить собственную персону, он воспользуется ими не задумываясь.
Когда он подумал об этом, у него мелькнула мысль, что он, Тингл, и вправду без колебаний пошел бы на шантаж в случае нужды. А вот Кэрд, его вторничная ипостась, счел бы это бесчестным.
Просматривая полоски, он вспомнил, что обещал Нокомис достать ей компромат. Сегодня он этого сделать не сможет, и жена рассердится на него. Он вздохнул. Сейчас проблема номер один — это Сник, а если останется время, надо будет заняться Кастором.
«Надо было в свое время перевести Кастора в число отсутствующих, — пробормотал он. — И не случилось бы этого кризиса».
Совет иммеров, должно быть, понимал это не хуже Тингла. Но официальная процедура каменирования Кастора в качестве неизлечимого больного требовала произвести тщательный опрос пациента. Возможно, Кастор и не открыл бы властям, что является иммером — ведь он считал себя Богом. Но совет не мог взять на себя такой риск. Пришлось оставить Кастора в клинике, как пациента, имеющего шансы на выздоровление.
Тингл снова вздохнул и, тихонько насвистывая «Криминальное Кредо» — арию Ко-Ко из оперетты Гилберта и Салливана «Микадо», — принялся за «проект Сник». На полосках появились коды, необходимые для проникновения в воскресные файлы органических сил. Коды он получил из иммерского банка данных, и их использование допускалось лишь в чрезвычайных обстоятельствах. Таких, как сейчас. Однако оперировать ими следовало с осторожностью, поскольку воскресные
Все обитатели воскресенья сейчас каменированы — кроме Сник, конечно, — но в свой срок они проснутся и узнают, что кто-то пытался проникнуть в их банк — в том случае, если запросы Тингла включат тревожную сигнализацию. Если это произойдет, ему придется как следует замести свои электронные следы. В крайнем случае придется даже стереть весь иммерский банк, чтобы не привести органиков к самой организации.
За пятнадцать минут Тингл получил из шести различных источников все имеющиеся биографические данные на Пантею Пао Сник. И лишь через два часа, использовав все безопасные способы и все релевантные каналы, он отказался от попытки узнать официальный приказ относительно ее миссии. Либо этот приказ недоступен, либо Сник получила его устно.
Теперь он, по крайней мере, представлял себе все ее слабости — те, что хранились в файлах. По собственному опыту он знал, однако, что Сник могла кое-что и утаить от правительственных психитистов. Тингл собрался было приступить к следствию по Кастору, но тут все действующие полоски загорелись красным и все данные с них исчезли. Испуганный Тингл запросил полоску, обслуживающую дверь. Сердце часто забилось — это говорило о том, что он не так спокоен, как ему хотелось бы. И нервничает больше, чем сам признает.
— Это я, — ответил голос Паза.
Система безопасности была настроена так, что предупреждала Тингла и убирала всю информацию с дисплеев всякий раз, когда кто-то пытался связаться с ним по полоске или отпереть дверь.
Тингл нажал на кнопку, и дверь открылась. Он знал, что Паз не пришел бы к нему с посторонним без предупреждения, но все-таки повернулся со стулом к двери, чтобы удостовериться. Паз вошел, и дверь опять захлопнулась.
Тингл хотел сказать шефу, что затратил на Сник меньше времени, чем ожидал, но осекся, увидев, как бледен и мрачен Паз.
— В чем дело? — спросил он вместо этого.
— По органическим каналам передают, что в доме, соседнем с твоим, произошло убийство. Это, конечно, может быть и совпадением, но Кастор…
Тингл, вставший навстречу Пазу, почувствовал дурноту и снова сел.
— Эй, что это с тобой?
В этот миг Тингл стал чуть меньше Тинглом и чуть больше Кэрдом.
— Кто убит?
— Не знаю, черт возьми! — воскликнул Паз. — Тело как раз выносят. Я и подумал, что ты живешь рядом… и Кастор… может, это его засекли там и убили. Или он убил кого-то по ошибке.
Паз не знал, что Кэрд живет рядом с Тинглом. Ему незачем было это знать.
— Я думаю… — сказал Тингл.
— Да? — вопросительно посмотрел на него Паз. Тингл махнул рукой:
— Так, ничего. Давай включим этот канал и посмотрим. Может, это не имеет к нам никакого отношения. Есть целая дюжина объяснений…
Паз сделал несколько глубоких вдохов.
— Да. Я, наверно, придумываю лишнее и только зря паникую. Это просто совпадение. Но если Кастора настигли там и убили, то все к лучшему.