Миры Филипа Фармера. Том 4. Больше чем огонь. Мир одного дня
Шрифт:
— И вы хотите, чтобы я сообщил вам или местным органикам, как только он выйдет со мной на связь? Если выйдет?
— Сообщите мне. Из этого, возможно, ничего не выйдет, поскольку Гриль может передать вам информацию в замедленном режиме и будет уже далеко к тому времени, как вы ее получите. Но все равно сообщите. Кстати, вы ведь пока ничего от него не получали, нет?
Вопрос на засыпку. Она, конечно, проверила уже все вызовы на имя Боба Тингла.
— Нет, не получал.
Если он не под надзором, на центральной базе связи записываются не все его переговоры. Если бы Тингл получил изображение шахматной доски с очередным ходом Гриля, он попросил бы перевести эту картинку в память, пока Гриль за ней не обратится. И
Сник должна была это проверить. И должна была, с помощью мониторов органиков среды, определить момент передачи. Зачем же тогда заставлять его, Тингла, доносить на Гриля?
А вдруг она преследует иную цель? Может, Гриль — только предлог, маскирующий ее настоящий интерес?
Тингл пожалел, что не ограничил свои игры с Грилем рамками какой-нибудь одной из своих ролей. И что играет с Грилем каждый день, в каждом своем воплощении. Завтра Сник придет по следу Гриля к Джиму Дунскому и увидит, что Боб Тингл и Джим Дунский — одно лицо. Как, возможно, уже знает, что Джефф Кэрд и Боб Тингл — одно лицо.
Нет, этого быть не может. Она уже арестовала бы его и сейчас потрошила бы в ближайшей камере допроса. Возможно, она действительно ищет Гриля.
Но с чего это вдруг воскресному органику поручили бы выслеживать понедельничного дневального?
Куда бы Сник ни метила, в четверг она его увидеть не должна. Впрочем, ей и незачем видеться с ним лично: фотографии Джима Дунского на экране будет вполне достаточно.
— Надеюсь, я не буду излишне любопытен, — сказал он, — если спрошу, почему розыск Гриля поручен вам. Чем его случай отличается от остальных? Насколько мне известно, дневальными занимаются органики текущего дня. Я никогда не слышал, чтобы для этой дели органику выдавали темпоральную визу.
— У нас имеются свои причины.
— Понятно. Иначе говоря, не мое это дело.
— Мне выделен специальный номер для связи. Х-Х. Легко запомнить. Если Гриль передаст вам ход, вы позвоните мне сразу? Без промедления?
— Разумеется. Х-Х, — усмехнулся он. — Да, легко запоминается. Двойной крест.
Она ничем не показала, что уловила намек [11] — возможно, просто сделала вид, что не поняла, выдержки ей не занимать.
— Янкев Гриль, да? — засмеялся он. — А знаете, что это означает на идише, Янкев Гриль?
11
В оригинале игра слов. По-английски «double cross» (двойной крест) означает также «обмануть», «перехитрить».
— Нет. А это следует знать?
— Янкев — это Джеймс, то есть Джимми. А Гриль — это сверчок, или Крикет. Стало быть, вы ищете Джимми Крикета [12] .
— Возможно. Но я не вижу в этом ничего забавного или несущего информацию. Я чего-то не улавливаю? — Она взглянула на часы и поднялась. Он тоже встал.
— Это просто шутка — шутки облегчают жизнь, смазывают колесики.
— А по-моему, это глупости. Законом они, правда, не запрещены…
— …но будь на то ваша воля, вы бы их запретили.
12
Джимми Крикет на американском сленге — Иисус Христос.
— Это антисоциально. Я вовсе не это хотела сказать.
Но что она хотела сказать, так и осталось невыясненным. Она ушла быстро, не попрощавшись, только оглянулась коротко и сказала:
— Возможно, мы еще увидимся, маха Тингл.
— Надеюсь, что нет, — пробурчал он под
Он отпер дверь своего кабинета лучом звезды и вошел. Банкир, работавший в первую смену, уже ушел. Кабинет был с куполом, диаметр его составлял двадцать футов, а стены состояли из сплошных телеполосок. В центре стоял стол в виде кольца со стулом внутри. На столе был контрольный терминал. Тингл поднял доску в столе и вошел в «зачарованный круг». Опустил доску и сел. Стул вращался, позволяя видеть любую полоску, и откидывался назад, когда нужно было прочесть информацию под потолком.
Тингл набрал код, известный только ему. На полосках появились тексты и фотографии, хранившиеся там с тех пор, как Тингл закончил работу в прошлую среду. Тингл бегло просмотрел все это — ему не терпелось приступить к своему излюбленному проекту. Это было неофициальное задание, порученное ему Пазом, который, в свою очередь, получил приказ от своего начальства. Тинглу не полагалось знать, кто начальник Паза, но он выяснил это без ведома шефа.
Одной из черт Тингла было опасное любопытство, порой переходящее прямо-таки в манию. Совет иммеров встревожился бы, узнав об этом. Но члены совета уверились в свое время в надежности Джеффа Кэрда, и им не приходило в голову, что Боб Тингл — не Кэрд. Кэрд, программируя характер Тингла, решил побаловать себя. Однако он знал, что не сумел бы развить в Тингле определенные качества, если бы они не были заложены в нем самом — как эмбрионы, задавленные, но не вырванные с корнем.
На первой стадии проекта требовалось собрать статистику о людях, «полуперманентно» каменированных и помещенных в запасники за последние сто сублет. Это были лица, умиравшие от неизлечимых болезней, страдавшие не поддающимися терапии душевными недугами — или же обычные преступники, также «неизлечимые». Считалось, что, когда наука найдет способы вернуть этим людям здоровье, их раскаменят.
Это в теории. Правительство публиковало цифры по количеству «временно отсутствующих», как их называли. Паз поручил Тинглу проверить, не лжет ли правительство среды на этот счет. Когда Тингл приступил к работе, официальная статистика утверждала, что из обращения временно выведено 46 947 269 человек. Тингл, после четырех лет тайных расследований по многим каналам, обнаружил, что действительное их число — 86 927 326. И это, разумеется, только те, что были, выражаясь правительственным жаргоном, «полуперманентированы» в среду. Тингл и Паз предполагали, что прочие миры дней поступают точно так же и на Земле сейчас «временно отсутствует» около 609 миллионов человек.
Затем Паз велел Тинглу выяснить, не разработаны ли за последние двадцать сублет методы лечения, которые могли бы помочь «отсутствующим». Это задание оказалось легче первого. Тингл обнаружил, что различные методы и средства, опубликованные и внедренные в практику, позволяют раскаменить не менее 30 миллионов каменированных в среду — или, если пользоваться экстраполяцией, 210 миллионов из общего числа отсутствующих.
Однако ни один человек из тридцати миллионов не был раскаменирован с тем, чтобы проверить на нем новые методы лечения. И общественность не выступала с подобными предложениями.
«Начнем с того, — сказал Тингл Пазу, — что для их возвращения потребуется тридцать сублет, если излечивать, скажем, по миллиону в год. За это время в запасники поступит не менее сорока миллионов. Резерв, составляющий восемьдесят семь миллионов, так и останется нетронутым. Нет нужды усматривать в действиях правительства какие-то зловещие мотивы. Оно просто пообещало то, чего не может выполнить. Я уверен, что и другие обнаружили то же, что я, но их докладам не дали ходу».
«Стало быть, все эти миллионы все равно что умерли», — сказал Паз.