Миры Филипа Фармера. Том 5

Фармер Филип Хосе

— Какая разница, лишь бы ей полегчало, — пожал плечами Кэрд.

— Вот и правильно. Если ей нужна кроличья лапка на счастье, дай ей эту лапку. Батюшки мои! Ей сто восемьдесят лет, она пробыла на этом свете семьсот пятьдесят шесть облет. Казалось бы, жизнь должна ей надоесть, так ведь нет, тянет до последнего, не торопится на небеса.

Кэрд начал думать, что, пожалуй, пройдет без затруднений свой испытательный срок. Время пролетит быстро, и он получит значок, форму и звание рядового санитарной службы. Тогда ему начнут платить хорошее жалованье и снимут его

с пособия. Санитары, как и весь обслуживающий персонал, оплачивались хорошо и высоко ценились в обществе.

В следующий вторник он прождал звонка от Мунийгумбы до трех часов дня. Кэрд попытался связаться с ним сам, но экран ответил, что первый помощник первого секретаря комиссии по приему конструктивных предложений граждан, КПКПГ, в данный момент не в состоянии дать консультацию. Он перезвонит Кэрду, как только сможет.

В тот день Мунийгумба перезвонить так и не смог. Не смог и в следующий вторник. Часа в четыре Кэрд снова попытался выйти с ним на связь и получил тот же ответ. В этот момент в дежурку санитаров вошел Квинтус Му Уильямс, инструктор Кэрда.

— Слушай-ка, Кэрд, я только что от сержанта и слыхал там сенсационное сообщение. Один парень, Мунийгумба, большая шишка в КПКПГ, придумал, как совершить переход! Его предложение уже пошло наверх и сейчас рассматривается Советом Мира! Все с ума сходят. Диктор прямо в оргазме!

Кэрд издал такой звук, словно его двинули в солнечное сплетение.

— Этот самый Мунийгумба, — медленно начал он, — предложил раскаменить тех, кто хранится на складах, и послать их строить новые города?

— Точно! — Уильямс вытаращил глаза и вскинул брови. — Так ты слышал?

— Нет, не слышал.

— Тебе уже кто-то сказал?

— Нет. Может, Мунийгумба предложил еще позволить этим раскаменированным жить день за днем без каменаторов? И помиловать тех, кто будет хорошо работать?

— Да. Но послушай, если ты не смотрел новости и никто тебе не говорил…

— Этот сукин сын украл мое предложение и присвоил его себе! Хотя, может, я зря так? Мое имя не упоминалось? Не говорилось, что тут есть и моя заслуга?

— Ничего похожего. Говоришь, это твоя идея?

— Моя.

Уильямс, похоже, не поверил. Так же реагировали и все остальные, кому Кэрд пытался доказать, что это он — автор «Проекта Мунийгумбы».

Первый помощник первого секретаря наконец ответил Кэрду, отрицая, что получал от него что-либо. Когда Кэрд обратился в суд, желая получить записи своих звонков к Мунийгумбе, выяснилось, что эти записи, очевидно, были стерты. Его это не удивило.

Кэрд созвал пресс-конференцию и обличил Мунийгумбу. Конференцию кратко показали в новостях. Шухен, главный комментатор, излила на Кэрда весь доступный ей сарказм, не переходя, однако, границы, за которой начинается клевета. Он этого ожидал. Он сам сделал ее своим врагом. Но будь она даже его другом, это ничего бы не изменило. Она, видимо, получила указание дискредитировать Кэрда.

Несколько дней спустя в новостях объявили, что Мунийгумбу переводят во вторничный Цюрих. Он получил повышение в окладе и в должности. Теперь

он становился почетным членом только что сформированного Мозгового Треста, которому предстояло составить план работы с раскаменированными преступниками. Предполагалось, что Мунийгумба внесет ценный вклад в деятельность Треста.

Даже сорки в «Семи Мудрецах» подшучивали над Кэрдом, хотя и беззлобно. Одно время его называли гражданином Мунийгумбой. Кэрд зализывал свои раны, и они быстро заживали. Неплохо было бы, конечно, войти в историю как автору этой идеи. Но главное в том, что его идея поможет разрешить крупную проблему.

Власти, однако, не спустили Кэрду его жалобы. Он скоро ощутил на себе их негласное преследование. На середине испытательного срока его вызвали к капитану Эду Шервину Ленноу, начальнику санитарной службы. Ленноу подал ему распечатку, поступившую из манхэттенского Департамента Образования. Кэрд прочел ее и недоверчиво воззрился на Ленноу:

— Но это же несерьезно. Они тут пишут, что я не могу учиться на санитара, поскольку не закончил среднюю школу. И даже начальную не закончил!

— Но свидетельства-то у вас нет. Я сам проверял перед тем, как вызвать вас.

— Конечно, нет! — вспылил Кэрд. — Вы же знаете мою историю. Откуда ему взяться?

— Сожалею. У вас хорошие отзывы и высокий коэффициент доброты, и мне очень не хочется вас терять. Может быть, это только временно. Вы могли бы пойти опять в школу…

— В первый класс?

— …А может быть, Департамент Образования согласится принять у вас экзамены за среднюю школу. На вашем месте я немедленно подал бы прошение.

— Я не отношусь к числу неблагонадежных, — сказал Кэрд, потрясая бумагой, словно это был флаг, развеваемый знойным грозовым ветром. — Все, чего я хочу, — это быть хорошим гражданином и приносить пользу обществу.

— Нуууу… — со слабой улыбкой протянул Ленноу, складывая пальцы домиком. — Вот вы заявили, что гражданин Мунийгумба украл у вас идею. Есть мнение — не мое, уверяю вас, — что это указывает на вашу психическую нестабильность. Лично я не обращал внимания на подобные разговоры.

— Чье же это мнение?

— Не могу вам сказать. Да это и неважно. А важно вот что, — указал он на распечатку. — Я вынужден уволить вас, хотя делаю это с большим сожалением. Когда вы получите аттестат о среднем образовании, буду счастлив принять вас обратно. Отработанный вами испытательный срок будет вам зачтен — в том случае, конечно, если вы вернетесь работать к нам.

Кэрду не оставалось ничего иного, как подать прошение о сдаче экзаменов, хотя он не был уверен, что сдаст их со своей избирательной памятью. По закону ему должны были дать ответ в течение четырех субдней с момента внесения просьбы в файл. Прошло, однако, восемь дней, а Департамент Образования все отговаривался тем, что решение откладывается ввиду чрезвычайных обстоятельств. Что это за обстоятельства, не говорилось, и служащая, принимавшая прошения, сказала, что объяснений требовать бесполезно. Объяснения ему дадут в свое время, хотя и не обязательно правдивые.