Миры неведомые
Шрифт:
– Не думаю, что был неаккуратен. Я сделал все очень тщательно; прокалил грунт, посев залил сверху вазелиновым маслом, выращивал в камере с большим разрежением воздуха, при температуре минус десять градусов.
Индира задумалась, а Янхи с озабоченным видом продолжал рассматривать чашку.
– Хорошенько посмотрите посев номер тысяча сто тридцать один, - посоветовала Индира.
– Я помню, там проба сделана на глинах.
Марсианин поставил чашку на прежнее место, немного покопался в термостате, извлек оттуда другой плоский сосуд, на дне которого был виден широкий слой красноватого
Индира кончила отдыхать и с легким вздохом снова принялась за работу. Спустя десять минут с правой стороны послышался более бодрый, чем прежде, голос Янхи:
– Уже немного лучше! Культуры растут, но скорость размножения мала. Часть посева погибла, но отдельные колонии остались.
– Постойте, я взгляну сама.
Индира подошла к микроскопу соседа и долго рассматривала препарат, постепенно передвигая его под объективом.
– Мне кажется, у нас первый успех, - заметила она.
– Эта раса, несомненно, способна развиваться на тощих глинах и при низких температурах.
– «Первый успех!» - возмущенно закричал Янхи.
– И вы называете это первым успехом! Победа, а не успех! Настоящая победа!
Не в силах больше сдерживать восторг, он вскочил, бросился к девушке, схватил ее за руки и закружился по комнате в дикой пляске.
– Довольно!
– отбивалась Индира.
– Довольно!
– сказала она, отдышавшись.
– Надо работать. Именно теперь у нас по уши всяких дел. Мы нашли правильный путь. Хорошее начало, не спорю, но далеко еще не все. Удалось вывести первую жизнеспособную расу. Теперь будем ее совершенствовать, приучать к более трудным внешним условиям. А потом - в открытый грунт… Там настоящая проверка!
Исследователи сумели добиться первого успеха. Бактерии, способные жить и развиваться за счет химических элементов, входящих в состав молекулы каолина и алюмосиликатов, при физических условиях Марса существовали теперь по-настоящему, а не в воображении ученых. Они были вот здесь, перед глазами, небольшие зеленоватые пятна на красной глине. Они могли обходиться без кислорода атмосферы. Культуры последнего посева развились, изолированные от воздуха слоем вазелинового масла. Они действительно перерабатывали каолин и высвобождали связанную в нем кристаллизационную воду. В плоской стеклянной чашке жила и развивалась новая раса микробов, которой, быть может, суждено было сыграть серьезную роль в дальнейшей истории, планеты.
Начинался новый этап работы: кропотливо, день за днем, надо было разводить все новые и новые расы микробов, постепенно создавая для них более трудные условия жизни, приближающиеся к суровому климату Марса.
Первые расы оказались жизнеспособными на слое тощей глины при температуре в 10 градусов ниже нуля. Требовалось вырастить новые формы, способные развиваться или хотя бы сохраняться при морозах, достигающих 80-100 градусов.
Предстояла целая серия опытов выращивания этих бактерий совместно с другими, населяющими поверхность
Окрыленные успехом ученые снова принялись за работу. В самом разгаре хлопот дверь лаборатории раскрылась, и на пороге появился Элхаб. Как и в прошлый раз, он пришел один, без свиты.
– Ты, отец! Вот не ждал!
– воскликнул Янхи.
Владыка Анта поднял сложенные руки, сделав обычный на Марсе приветственный жест, затем склонился перед Индирой в почтительном поклоне - он успел хорошо изучить манеры, принятые на Земле, - и лишь потом повернулся к сыну:
– Владыка государства обязан видеть все сам. Я пришел к вам узнать, как движется работа, столь нужная стране.
– Похвастаться пока нечем, - смущенно сказала Индира. Вот уже несколько месяцев, как мы упорно работаем, стараясь приспособить культуры земных бактерий к условиям здешних пустынь, но задача оказалась труднее, чем я вначале полагала.
– Так, значит, до сих пор нет никаких надежд? Ваша идея так увлекла меня… - с сожалением произнес Элхаб.
– Я боюсь спешить с оценкой. Вы знаете, в науке требуется осторожность, - несмело сказала Индира.
– Как раз сегодня, словно специально к вашему приходу, появились первые ободряющие признаки. Но я, право, не рискую делать выводы.
– Может быть, вы позволите мне посмотреть?
– оживился Элхаб.
Владыка Анта уверенными и точными движениями брал чашки с посевами, быстро просматривал их одну за другой и разочарованно отставлял в сторону. Когда очередь дошла до последней, с номером «1131», он изменился в лице, так как сразу оценил значение зеленых пятен.
Янхи, который внимательно следил за всеми движениями отца, догадался и молча протянул ему предметное стекло с приготовленным мазком. Элхаб ловко и быстро установил микроскоп и нагнулся над тубусом. Через минуту он встал и повернулся к Индире.
– Ободряющие надежды!
– воскликнул он с воодушевлением. Не надежды, а настоящая, большая победа! И какая! Думаю, что все мы еще недостаточно понимаем ее значение… Поздравляю, сердечно поздравляю!
Он смотрел то на сына, то на смущенную девушку с каким-то непривычным для них теплым и ласковым выражением.
– А теперь… Достаточно работать в этот день! Вы засиделись в этих мрачных стенах. Немедленно на воздух!… Нет, нет, без возражений!… Поедем за город… И мне надо встряхнуться.
Сборы были недолги. На улице, около входа, стояла машина Элхаба. Блестевшая на солнце темно-синяя кабина имела шесть мягких кресел. Владыка Анта любезно предложил Индире наиболее удобное переднее кресло, откуда открывался хороший обзор во все стороны.
– К пустыне Лита, - распорядился Элхаб, - там, на просторе, дайте полный ход.
Девушка с интересом наблюдала картину марсианской весны. Температура по ночам и утрам все еще держалась на уровне 50-60 градусов мороза, но среди дня солнце сильно пригревало, и темные предметы, даже красноватые стены зданий, становились на ощупь теплыми.