Миры под форштевнем. Операция "Цунами"
Шрифт:
Да и графиня, и ее спутницы... капитан вспомнил как Ксения выхватила винтовку и застрелила мелькнувшего молнией через дорогу мышонка. Мгновенно, слитным движением, практически не целясь. Секунда, и выбоина в колее, в мышиной шерсти и крови. И если всех это поразило, то и графиня, и баронесса чуть усмехнулись, а Мария как заправский казак свесилась с седла, поднимая стреляную гильзу и убирая ее в черезседельную сумку. Ой и непростые барышни эти гостьи баронов фон Жменевых, совершенно не простые. Но очень красивые.
– Вы совершенно правы, Сергей Сергеевич. Очень точное подобрали сравнение - красивы как римские богини!
– Поручик Бельский все еще пребывал в восхищении от встреченных барышень.
– Изящны, прекрасны, сильны!
– И смертоносны.
– Хмуро буркнул поручик Аракчеев, обернувшись и поглядев на замок.
– Господа, не знаю, что и как было у этих барышень, не мое это дело, но они убивали. Вот уверен я в этом.
– Ничего странного, Америка страна до сих пор дикая, примерно как окраины нашей империи. Хвататет и разбойного люда, и туземцев вроде индейцев тех же самых.
– Капитан поглядел на второго подпоручика, сейчас, когда не было нужды держать марку перед барышнями, скривившегося от боли в отбитой пояснице.
– Подпоручик, сразу по прибытию извольте показаться медику. И готовьтесь, лично займусь вашей кавалерийской подготовкой. А то позорище, падать на ровном месте! Берите пример с барона фон Жменева - тот и на быках вольтижирует как будто в седле родился. Кстати, господа, вот не хотел бы я с ним на клинках схватиться. Обратили внимание на ту осинку, что срубил барон? Срез ровнехонький, пилой так не сделать. На моей памяти, никто такой толщины лозу не рубил.
– Так никто боевым топором и не пробовал такое творить, командир.
– Аракчеев усмехнулся, и тронул рукоять своей шашки.
– Я б поспорил, но разве на эспадронах и на учебной дорожке. Всерьез схватываться с баронами - дураков нет.
– Согласен.
– Согласно кивнул капитан, припоминая движения молодого барона.
– Я так скажу, что барон неплохой фехтовальщик, но основа у него идет на стрелковое оружие дальнего и ближнего боя, и работу в окопах, в теснинах или в лесу. Чисто америкаснкий подход к бою, господа.
– И все равно, барышни прелестны. Особенно Ксения. Какая красавица!
– Бельский аж закатил глаза.
– Так поручик, кто вам мешает заслать сватов?
– Засмеялся Аракчеев, полуобернувшись в седле.
– Бедность. Будь она неладна, господа, бедность. Вы обратили внимание, что все девицы относятся к своим, прямо скажем, роскошным, аргамакам, как к чему то привычному? Стоимость винтовки госпожи Лукиной превышает две мои получки. А ее сережки стоят дороже моего имения, господа. Эх, нет в жизни счастья.
– Молодой человек вроде как закручинился.
– Так тем более! Вы из старого и древнего рода. А госпожа Лукина, несмотря на явное богатство и свою красоту - из посохи, как и я. Не теряйтесь, поручик. Тем более, что Ксения явно вами заинтересовалась.
– Капитан рассмеялся, глядя на смущенного подчиненного. После чего отправил их по своим местам, а сам направился к командиру полка, полковнику Сахарову. Пусть здесь нет боевых действий, пусть это их земля, но полковник следовал жесткому принципу - все, что происходит в расположении полка и в полусотне верст от него он обязан знать. А появление таких дам в окрестностях полка - явление серьезное.
Глава восемь.
Четвертое августа тысяча восемьсот девяносто девятого года. Замок фон Жменевых.
– О чем задумался, братик?
– Ко мне, сидящему на крыше, тихонько подошла Белс. Подвинула меня, и уселась рядышком, на брошенную поверх тяжелой черепицы кошму.
Вместо ответа я обвел рукой просыпающуюся землю. Вот обожаю этот момент - солнышко вот-вот взойдет, из-за горизнта вверх бьют потоки света, стремительно убегает полутьма. Мир вроде как потягивается, зевая и отгоняя сон.
– Красиво.
– Кивнула, соглашаясь с моим молчаливым ответом сестра.
– Знаешь, пойду я. Пробегусь немного.
С шуршанием легло на кошму платье, крупная черно-красная лисица лизнула меня в нос, и стремительным прыжком исчезла с крышы. И вскоре луг внизу перечеркнула такая же молния, взлетели вверх потревоженные выводки куропаток.
А я прислонился к печной трубе, и просто сидел, наслаждаясь тишиной и покоем. Иногда надо так, просто посидеть в тишине, глядя на горизонт. Мечты таким образом рождаются, а человеку нельзя не мечтать.
Внизу, на площадкке донжона "хвостики" откатали тайдцзи, после чего долго звенели клинками, изваращаясь в фехтовании. Девчонки все кандидатки в мастера спорта по спортивной рапире, да еще "дестрезу" начали изучать, именно как боевую систему, так что они в режущем и колящем железе толк знают. Причем настолько, что старый барон, наблюдающий за тренировкой, только одобрительно покрякивал. Кстати, боевые шпаги девушек, изготовленные по образцу офицерских пехотных в нашем Златоусте, дед полностью одобрил. Как и парные к ним кинжалы-даги.
– Сидишь, лейтенант?
– около меня оказался Большаков. Хмыкнув, сдвинул в сторону платье Белс, и уселся рядом.
– Сижу, товарищ полковник. Немного отдохнуть надо, а то три перехода за пять дней. Устал.
– Ответил я, на что командир спецназовцев согласно кивнул. Мои способности он принял как еще одну вводную еще там, в нашем мире. И теперь строит свои планы действий, исходя в том числе и из них.
– Ответь, лейтенант. Почему мы не можем заявиться в Японию таким же макаром, как и на Аравийский полуостров? Для чего вся эта гигантская операция по внедрению, снабжению и переооружению армии и флота империи?
– Полковник между делом вытащил сигару, и неторопливо ее раскурил. Хорошая сигара, очень ароматная, кстати. Кубинцы не зря такие деньги сшибают на контрабанде сигар в Штаты и Европу.
– Потому что полуостров и остров, товарищ полковник.
– На недоуменный взгляд Большакова я пояснил.
– Здешний Леший, мой родственник. Пусть мы с ним в довольно сложных отношениях, но он мой родич по крови и духу. И он хозяин лесов на территории этого континента, но только лесов. Да, его власть именно в лесах очень велика. Но небезгранична, кстати. Люди последнее время все сильнее и сильнее становятся, вот пример с тем же дэвом. Когда он саудитов порезал, силу выпивая - амеры могли усмирить его ударом крылатой ракеты или бомбой с самолета. Сначала, я имею в виду, потом, когда самум силу набрал, уже смысла не было. Ядренбатон он тоже, в чем-то первородная стихия, я так думаю, что триста-четыреста килотонн хватило бы за глаза, дэв долгонько бы в себя приходил, а десяток мегатонн его бы уничтожили.