Миры Роджера Желязны. Том 2
Шрифт:
— Вэйким? Так это и есть смертоносный Вэйким? Да. Могу поверить в это, просто даже глядя, как покоится он на столе. И у вас нет никакой идеи, кто он на самом деле? Подобные герои не выскакивают обычно в полный рост из пустоты.
— Мне о нем ничего не известно, кроме того, что он — могучий борец и мастер фуги, явился на Блис в его последние дни, перед самым потоком черного прибоя, — быть может даже, чтобы ускорить его наступление.
— Это все, что ты о нем знаешь?
— Все, что я знаю.
— Ну а ты, могучий Мадрак?
— …Такова сумма моих знаний.
— А если пробудить его и спросить? Врамин поднимает трость.
— Коснись его — и я оспорю твое право на пребывание здесь. Он — слишком опасная личность, а мы пришли сюда отдохнуть.
Гор опускает руку на плечо Вэйкима и слегка трясет его. Вэйким стонет.
— Знай, что посох жизни — это и копье смерти! — кричит Врамин и в изящном выпаде протыкает жабу, сидящую у самой левой руки Гора.
Не успевает Гор повернуться к нему, как проносится откуда-то по комнате порыв ветра, и взрывается жаба, башней вырастает посреди стола.
Дыбом стоят его длинные золотистые волосы, в улыбке растягиваются тонкие губы, когда падает взгляд его зеленых глаз на картину, представшую перед ним.
Принц Который Был Жабой потирает красное пятно у себя на плече и говорит Врамину:
— Ты что, не знаешь, что написано было: «Добр будь к птице и зверю»?
— Киплинг, — говорит, улыбаясь, Врамин. — А еще — Коран.
— Злыдень-оборотень, — говорит Гор, — уж не тебя ли я ищу, не тебя ли зовут многие Принцем?
— Сознаюсь в этом титуле. Знайте, что вы нарушили мои размышления.
— Готовься встретить свое возмездие, — говорит Гор, вытаскивая из-за пояса свое единственное оружие, стрелу, и отламывая ее наконечник.
— Неужели ты думаешь, что мне неведомы твои силы, брат? — говорит Принц, когда Гор поднимает наконечник, зажав его между большим и указательным пальцами. — Неужели ты думаешь, братец, что не знаю я про твою способность прикладывать к массе или скорости любого объекта силу своего ума, увеличивая их тысячекратно?
Пятно расплывается рядом с рукой Гора, и с противоположного конца комнаты доносится сильный треск — в то время как Принц оказывается вдруг на два фута левее, чем раньше; ну а наконечник стрелы, пробив насквозь шестидюймовую металлическую стену, продолжает свой путь в компании пыльного и ветреного утра. Принц тем временем продолжает говорить.
— …И разве ты не знаешь, братец, что с той же легкостью, с какой уклонился от твоего нападения, могу я перенестись в неимоверную даль? Да, даже за пределы Срединных Миров?
— Не зови меня братцем, — говорит Гор, поднимая теперь оперение стрелы.
— Но ты же мне брат, — говорит Принц. — По крайней мере, по матери.
Гор роняет стрелу.
— Я тебе не верю!
— А от кого же, как ты думаешь, унаследовал ты свои божественные способности? От Озириса? Косметической хирургии по силам оказалось дать ему цыплячью голову, а собственному его сомнительному происхождению — склонность к математике; но мы с тобой оба оборотни, мы — сыновья Изиды, Ведьмы Лоджии.
— Пусть проклято будет имя моей матери!
И вдруг Принц стоит на полу рядом с ним и бьет его по щекам тыльной стороной ладони.
— Уже десяток раз мог бы я убить тебя, если бы захотел, — говорит Принц, — пока стоишь ты тут. Но я сдержался, поскольку ты мне брат. Могу я убить тебя и сейчас, но не буду. Ведь ты мой брат. Я не ношу оружие, ибо оно мне ни к чему. Я не коплю злобу, не то бремя моей жизни стало бы мне не по силам. Но не говори дурно о нашей матери, ибо ее пути — это ее пути. Я не превозношу ее и не проклинаю. Я знаю, что ты пришел сюда, чтобы меня убить. И если ты хочешь насладиться возможностью сделать это, попридержи-ка язык относительно нашей матери, братец.
— Тогда не будем больше говорить о ней.
— Хорошо. Ты знаешь, кем был мой отец, и посему догадываешься, что я отнюдь не неуч в боевых искусствах. Я дам тебе шанс убить меня в рукопашной схватке, если ты сначала выполнишь одно мое поручение. Если же нет, я перенесусь отсюда куда-либо еще и найду другого помощника, а ты, чего доброго, потратишь остаток своих дней на мои поиски.
— Вероятно, это и имел в виду оракул, — говорит Гор, — и сулит все это мне несчастье. И тем не менее не могу я пройти мимо шанса исполнить свою миссию, прежде чем посланник Анубиса — этот вот Вэйким — примется за дело. Ибо неведомы мне его силы, и может он, чего доброго, оказаться сильнее тебя. Итак, я сохраню перемирие, выполню твое поручение и убью тебя.
— Этот человек — убийца из Дома Мертвых? — говорит Принц, глядя на Вэйкима.
— Да.
— Знал ли ты об этом, мой Ангел Седьмого Поста? — спрашивает Принц.
— Нет, — говорит, слегка кланяясь, Врамин.
— Я тоже, Господин, — говорит Мадрак.
— Пробуди его — и Генерала тоже.
— Наша сделка расторгнута, — говорит Гор, — если это произойдет.
— Разбуди их обоих, — говорит Принц, складывая руки на груди.
Врамин поднимает трость, с нее срываются языки зеленого пламени, перескакивают на распростертые тела.
Снаружи завывает ветер. Гор по очереди разглядывает всех присутствующих, потом говорит:
— Ты, брат, повернулся ко мне спиной. Обернись лицом, чтобы я не убивал тебя сзади. Как я сказал, сделка наша расторгнута.
Принц оборачивается.
— Они тоже нужны мне.
Гор качает головой и поднимает руку. И тут…
— Настоящая семейная встреча, — наполняет комнату голос, — наконец-то сошлись все три брата.