Миры Роджера Желязны. Том 8
Шрифт:
Горный склон, приютивший город, терялся в глубинах древнего бездыханного моря. Оглядываясь кругом, Поль заметил контуры зданий недалеко от морского берега и движущиеся силуэты существ, обитающих в этой местности. Сквозь дымку ночного тумана он разглядел других существ, расположившихся на верхних террасах. Серые, с уродливыми длинными конечностями, эти великаны-людоеды были немного меньше своих собратьев по ту сторону хребта. Попадались и человекообразные существа, свободно разгуливающие среди чудовищ.
…Он медленно спускался, двигаясь по крутому краю хребта. Взор его был устремлен вниз, на копошащиеся у подножия фигуры. Чудовища потихоньку собирались около сооружения. Спустя какое-то время они разожгли костер. Затем приволокли к кострищу несколько связанных людей, разорвали их на части и сожгли.
Зловонный дым и запах паленого мяса заполнил пространство. Вдыхая его, Поль почувствовал волну наслаждения, разливающуюся по телу. Наконец он расправил крылья и скользнул вниз, где его ожидало все сборище. Они приняли гостя с должным почтением и заиграли в его честь на странных инструментах, издающих вопящие, бренчащие и хлопающие звуки. Поль гордо вышагивал среди чудищ, выбирая случайную жертву, которую тут же раздирал на части с помощью мощного клюва и когтей. Что бы он ни делал, все взирали на него с умилением и восторгом.
Позднее к нему приблизился некто в медном ошейнике, усыпанном бледными самоцветами; незнакомец держал железный трезубец, увенчанный черным от сажи факелом.
Поль последовал за светом и тем, кто его нес, в черный проем одного из зданий — однобокого металлического сооружения с наклонными стенами и кривыми полами. Помещение было лишено окон. Везде царила сырость и уныние. В воздухе витал застоявшийся запах парфюмерии. В глубине холодного помещения на высоком мраморном ложе лежала женщина. В ногах и голове женщины горели свечи. Головной венок и гирлянда из ярких красных лепестков — ее единственный наряд — слегка побурели. Губы, соски груди, ногти были выкрашены в голубой цвет.
Издав высокий дребезжащий звук, Поль проскочил ступеньки, взлетел на ложе и оседлал тело женщины. Загребая ее когтями, он пару раз клюнул ее, затем запел брачную песню. Потом укрыл женское тело крыльями и начал медленные ритмичные движения… Тот, кто нес трезубец, принялся ударять им об пол в такт движениям. Пламя заиграло на стенах, отзывающихся на удары гулким, словно плачущим, эхом.
Прошло довольно много времени. Наконец женщина открыла глаза, бессмысленно поводила ими по сторонам, не в силах сосредоточиться. Затем она улыбнулась.
В помещении стали собираться другие — вылезая из глубин, спускаясь с высот. Бренчащие, хлопающие звуки в чудовищной какофонии метались между стенами. Ровный звенящий звук вырвался из груди собирающихся вместе чудовищ и на мгновение заглушил бешеную музыку. Затем началась медленная процессия; ее возглавлял несущий огонь, который последовательно обходил многоуровневый город, уходящий в глубины моря. Ход остановился в красных палатах, море вторило ходу сменой цветов. Водная гладь шесть раз меняла оттенки на протяжении церемонии. Огромные красно-коричневые черви выплыли из глубин, желая присоединиться к процессии, — лишенные глаз, они кружились и вертелись, как волчки. Все пространство кишело, охваченное колыханием, горизонты зловеще содрогались. Призывный звон гонга заполнил просторы.
Небо помрачнело и налилось свинцовой чернотой в тот день, когда родилась его дочь. Наская металась, корчилась, кричала, затем замерла, такая же холодная и неподвижная, как само мраморное ложе. Горы содрогнулись от раската грома и заплакали красным дождем. Кровавые потоки хлынули по террасам в рокочущее море. Дитя было наречено именем Найалис. Забились в истерике мелкие барабаны и тамтамы, запиликали костяные флейты. Она гордо расправила крылья и, взмыв ввысь, пролетела над миром. Небо встретило ее звуками фанфар и переливом желтых огней. Она будет править три тысячи лет.
Он взлетел на высочайший пик черной гряды и обратился в камень, чтобы дожидаться там Толкне, Змея Мертвых Вод, который придет бороться с ним за земли Кода. Люди совершали сюда паломничества, Найалис приносила жертвы у его ног. Продромолу, Отец Вечности, Открывающий Путь — так звали его, вознося ему молитвы и хвалу, омывая его в меде и специях, вине и крови.
…Он почувствовал прилив сил, запел и взмыл ввысь между горами. Земли мертвых ответили гулким эхом и вздыбились под ним. Словно на крыльях ветра, летел он сквозь ночной мрак к божественному сиянию.
Поль проснулся бодрым и полным сил. Он открыл глаза и посмотрел в окно, сквозь которое пробивался утренний свет и блеск встающего солнца. Глубоко вздохнув, молодой человек напряг мускулы, затем расслабился. «Эх, хорошо бы сейчас выпить чашечку горячего кофе!» — мечтательно подумал Поль, прекрасно сознавая, что кофе в этом мире нет. Пока нет. Надо будет непременно этим заняться, когда образуется время…
Он вспомнил о сне и понял, что именно сон — причина его нынешнего хорошего настроения. Вспомнил и о других подобных снах, которые — он только сейчас сообразил — являлись ему каждую ночь с тех пор, как неизвестный волшебник изменил его внешность. Но, в противоположность другим, эти ночные грезы были не тревожными и зловещими, а увлекательными и приятными, несмотря на некоторый гротеск.
Поль встал. Предстояло много дел: посетить место отдохновений, принять душ, одеться, замаскировать седую прядь при помощи красящей жидкости, купленной накануне по дороге домой. Занимаясь собой, он услышал возню Маусглова. Ожидая, пока товарищ соберется, Поль снял защитные заклинания. Затем друзья заглянули в апартаменты Ибала, но слуга передал, что хозяин не велел беспокоить.
— Тогда давай прогуляемся и позавтракаем, — предложил Маусглов.
Поль согласно кивнул, и они направились к той вчерашней улочке с кафе и ресторанчиками. В утреннем небе исчезали последние бледные звезды. За время трапезы солнце встало достаточно высоко, на блестящих некогда стенах явно проступили грязные жирные пятна и следы увядания.
— Спал хорошо?
— Да. А ты?
Поль кивнул.
— Но…
Маусглов показал глазами за его спину. Поль откинулся на стуле и повернул голову в указанном направлении.
Человек, приближающийся к ним, был одет в те же красно-черные одежды, что и вчера вечером, и смотрел прямо на них. Поль подался вперед и взялся за кружку с чаем.
— Ты все еще не узнаешь его?..
Маусглов покачал Головой.
— По-моему, он направляется прямо к нам, — произнес маленький вор, не разжимая губ.