Миряне
Шрифт:
— А ещё знаете что? — я прошептал как можно тише, — я привез с севера порошок специальный, любую вещь может обновить враз. Даже рыбу протухшую восстанавливает. Говорю по секрету, порошка мало, всем не хватит.
Пока бабы переваривали новую информацию, я двинул к другим городским колодцам. Сомнений, что рекламный слух пошёл гулять в народ, у меня не было никаких. Достаточно было посмотреть, с какими глазами тётки обсуждали возможности секретного порошка. Я миновал парочку кривых улочек и вышел к следующему центру общественных связей в ремесленном квартале. Тут почему-то
— Слышали, что бабы гутарят? — сказал один горожанин в фартуке, — из далёких земель завезли в Житомир волшебное средство для ремонта всякой всячины. Сыпешь этим порошком на что хош, и всё вмиг становится, как новенькое.
— Прямо всё, всё? — заулыбался мастеровой, испачканный чем-то черным.
— Ну, — задумался на секунду первый, — да!
— Тогда купи его для своей жены, посыпь на неё этой штуковиной с вечера, — похихикивая стал развивать тему второй мастеровой, — а утром хрясь, лёг спать со старой тёткой, а проснулся с молодкой!
Мужики дружно загоготали распугав толстых голубей с перекрёстка.
— А ты, — обиделся горожанин в фартуке, — купи порошок для себя, и посыпь им между ног, а то там давно ничего не стоит.
Ремесленная братия второй раз грохнула от смеха.
— Врут! — разволновался лысый коренастый с бегающими глазками мужичок, — всё врут товарищи! Это они там, — лысый показал на небо, — делают все, чтобы отвлечь нас от классовой борьбы!
— Слушай ты, борец с режимом, — наехал на лысого мужик в фартуке, — ты, когда перестанешь брак гнать? Я больше кожу, выделанную тобой покупать не буду!
Ого, какие страсти кипят, подумал я, и пошагал в сторону своего родного купеческого квартала. А примерно через час, изрядно набегавшись, я устало завернул в «Кабанью голову». До чемпионата города по мордобойке оставалось около пяти часов. Поэтому у Никишки я заказал большую тарелку овощей и жареного цыплёнка.
— Никиша, — спросил я паренька, пока тот крутился у барной стойки, — мой-то Ванюха тут вечерами пропадает?
— Почему вечерами? — удивился сын трактирщика, — он и сейчас здесь. С Жужу второй день в номерах женихается. Только вино к ним в комнату подносим, да поесть немного.
— Вот что значит шальные деньги, — хлопнул я кулаком по деревянной стойке.
— Говорят ты это, — зашептал мне на ухо Никишка, — можешь спорченные продукты в высший сорт переделать? Не врут ли?
— Говорят, что кур доят, — пробурчал я, — я же даю гарантию качества.
— Ну так, это, договоримся? — посмотрел на меня хитро прищурившись он.
— Посмотрим, — я расплатился за заказ и пошёл за столик.
Ладно, подумал я, пусть пока Иван развлекается, вот когда его на улицу выбросят в одних трусах, да без копейки денег, тогда и займусь его воспитанием.
Ещё где-то час я погулял по окрестностям, везде сегодня обсуждали две темы, первая — волшебный порошок, которому уже стали приписывать лечебные свойства и вторая — чемпионат по мордобойке, который с высочайшего повеления князя Игоря Всесветовича повелели провести в циркусе. Народ, конечно, массово возмущался, что в такое не лёгкое время не дают
Десять золотых, думал я, направляюсь в свои «Рога и копыта», мне бы тоже пригодились.
— Ёшкин кот! — я встал, как вкопанный, когда увидел очередь в мою контору из молодых барышень, женщин среднего возраста и чуть старше, которая растянулась на пятьдесят метров.
Я с криками и руганью еле-еле прорвался в двери своего заведения.
— Что тут происходит? — спросил я шёпотом Хелену.
— Платья свои ждут из ремонта, чтоб были лучше новых, — зло выпалила девушка.
— А-а! — дошло до меня, — уважаемые барышни! — крикнул я волнующимся горожанкам, — выдача готовой продукции состоится через полчаса. Сейчас все реактивы дойдут до кондиции и тогда…
— Ну-ка, посторонись! — заверещала толстая тётка, — мы сейчас тут сами всё доведём до кондиции! Тащи порошок!
— Порошок! Порошок! — заорали остальные представительницы прекрасного пола из Житомира.
— Хорошо! Хорошо! — вскипел я, — кто хочет сам себе окончательно испортить своё платье, оставайтесь в помещении, а всем кому нужна качественная и совершенно новая вещь, просьба подождать полчаса на улице! Деньги за повреждённый вами же выходной наряд возврату не подлежат!
Через минуту, в магазине ни одной возмущенной горожанки не осталось.
— Почти пятьдесят платьев принесли, — не то похвасталась, не то пожаловалась Хелена, — а всё из-за этой вашей мордобойки!
— Какая связь? — удивился я.
— Какая? — пожала плечами дочка книгочея, — все хотят произвести впечатление на князя Карла Игоревича.
— Ну что ж, желание заказчика — закон, — пробормотал я.
Почти полтора часа я колдовал за стеллажами над разнокалиберными женскими нарядами. Первые десять платьев я привёл в самый праздничный и нарядный вид за десять минут. Вторую десятку уже за пятнадцать. Над третьей десяткой махал руками и напрягал воображение уже двадцать пять минут. И когда я уже думал всё, магическая энергия исчерпана, у меня открылось второе дыхание. Последнюю двадцатку платьев я обновил за сорок минут.
— Хелена Ярославна, — пробормотал я, когда последние счастливые посетительницы звякнули входным колокольчиком, — я часик посплю. Если сейчас принесут новые заказы, предупреди, что раньше завтрашнего дня выполнены они не будут.
— А кто мне говорил, что чем больше сделаем, тем больше заработаем? — хитро улыбнулась она, — что я теперь должна отвечать заказчикам?
— Паразитоврундель с кракозябным углём нужно отфильтровать через перегонный аппарат, потом секторгазовская кислота ещё не до конца окислилась, — я махнул рукой, — ты же умная девушка соври сама что-нибудь. Ведь мне ещё сегодня на чемпионате морды бить. Если сейчас не посплю, то морду будут бить уже мне.