Мишени стрелять не могут
Шрифт:
— Близко, бля, — ответил ротный, нервно покусывая карандаш.
— Ну, смотря с какой стороны взглянуть. С одной стороны, близко, а, с другой стороны, далеко.
— Согласен, — ответил ротный и продолжил. — Технику не видно? Да я вообще не знаю, с чего они взяли, что с этого кургана будет что-то видно.
— Да этот курган — обычный холмик, который для НП [32] не подходит совсем. Бесполезный, ниже всех лесополос вокруг.
— Ладно, будешь чай или кофе? — предложил ротный.
32
НП — наблюдательный пост
— Не откажусь, — ответил я, снимая автомат и ставя его у стола, — Подзамерзли там прилично, похолодало заметно.
Ротный зажег на полу газовую горелку, поставил на нее свою металлическую кружку, достал из разгрузки два пакетика чая, сахар, и сел на ящик. Вид у него был бодрый, хотя прошло уже полночи. Но вся усталость приходит уже утром — ночью работается относительно легко.
Выпив горячего чая вприкуску с пайковым шоколадом, я уже хотел пойти расстелить коврик и прилечь вздремнуть, как сонный радист ротного начал энергично отвечать кому-то в гарнитуре, потом повернулся в нашу сторону и протянул гарнитуру ротному, давая понять, что его ждут на том конце провода.
— Филин на связи, — ответил ротный, присев рядом с радистом.
Выслушав порцию какой-то информации, ротный отдал гарнитуру радисту и быстро произнес:
— Юстас, надо опять туда выдвигаться, причем срочно, им нужен человек, который скорректирует артиллерию. Сказали, что техника там есть, что с кургана должно быть видно. Я им еще не докладывал, что ты вернулся с кургана, поэтому они думают, что ты еще там. Требуют координаты, поэтому надо ускориться.
— Поспал, бля, — произнес я в тот момент, когда накидывал ремень автомата.
Я зашел в комнату, где спали бойцы.
— Сеня, Демон, на выход, через минуту выходим.
Без лишних вопросов бойцы тут же вышли из комнаты, и мы начали спускаться. Я решил ускорить процесс и немного согреться, отдавая команду «Бегом». Начали мы лихо, забежали уже в известную лесополосу, но буквально метров через сто Демон остановился и поднял руку.
— Что там, Демон? — шепотом спросил я у него.
— Движение, командир. Впереди идет кто-то, видимо, по этой же тропинке, — без каких-либо эмоций произнес Демон, повернувшись ко мне и дождавшись, чтобы я подошел вплотную.
— Кто здесь будет ходить? Свои? А сигналы опознавания? А если не свои? — зашевелилось у меня серое вещество, — Давай глубже в лесополосу уйдем, пропустим, посмотрим, если что, ротному доложим. Не думаю, что здесь противник так нагло гуляет, хотя хер его знает, что здесь вообще творится.
Демон повернулся и, бесшумно отодвигая ветки, начал уходить вглубь, мы с Сеней пошли за ним. Те, кто шел нам навстречу, передвигались относительно громко, но при этом разговоров слышно не было. Мы легли на снег, на всякий случай изготовились и ждали появления гостей. Громкий шум при передвижении и отсутствие разговоров говорит только об одном, что люди очень сильно устали, и шедшая перед нами колонна людей дала мне понять, что я не ошибся. Люди в колонне по виду были очень уставшие, некоторые не могли поднимать ноги, крайний человек вообще тащил свой автомат за ремень, цепляя дульником снег, при этом колонна была очень длинная, человек сто, наверное.
Подождав, когда колонна отойдет метров на сто, я доложил ротному, что встретил колонну в тридцать человек, что их пропустил и что они движутся в сторону станции, и, махнув рукой, дал сигнал Демону на продолжение движения.
Демон сам по себе был здоровый, сильный боец, с огромной бицухой и бедрами. Все свободное время он качался, пил протеин и от этого становился еще больше. Демон был доброжелательный и часто улыбающийся парень из Питера. Мы с ним часто общались, когда я ходил ответственным офицером, и из этих разговоров я понимал, что он ищет себя по жизни, сейчас решил послужить в спецназе, но бригадная рутина его убивала не меньше, чем меня. Он за спорт, за учения, за командировки, за задачи, но не за бюрократию, рапорта и прочее. Сейчас в командировке он морально отдыхал, ему это было в кайф, в нем еще горела эта романтика, именно поэтому он напросился с нами на ретранслятор, хотя он был не из моей группы. Я шел за ним, мои глаза упирались в его широченную спину, точнее в крест, который образовывали лямки его нагрудной разгрузки. Я был в нем уверен. Он контролировал все вокруг, он был хороший, качественный, надежный боец.
— Юстас, надо ускориться, — проговорил ротный в радиостанцию.
— Принял, как буду на месте, сообщу, — ответил я и дал команду «Бегом».
Мы быстро бежали по твердому снегу, иногда проваливаясь по колено. Пару раз садились на жопу, чтобы просто послушать, что творится вокруг, потом вставали и продолжали бежать. В этот раз до кургана мы добежали быстрее, чем в прошлый. Упали уже в знакомые места, посидели в тишине пару минут, еще раз убедившись, что рядом с нами никого нет. Демон достал тепловизионный дальномер из рюкзака, я его включил, подождал, пока он заработает, и начал искать глазами технику в окулярах прибора, периодически нажимая кнопку измерения дальности. После очередной попытки прибор указал дальность.
— О, что-то нашел, — произнес я шепотом, жадно вглядываясь в прибор.
Бойцы замерли, ждали от меня еще какой-то информации, но я молчал, пытаясь разглядеть то, до чего добил дальномер.
— Да ни хера непонятно, далеко, не разглядеть. Точку какую-то видно, но не больше. Что там, я не могу понять, — повернулся я Демону, отдавая ему прибор. — На, ты попробуй, может, увидишь, что. А я пока на карту это все перекину и координаты сниму.
Демон начал наблюдать в указанном мной секторе, а я упал на северную сторону кургана, достал свой фонарь, заклеенный в несколько слоев красным скотчем, и стал смотреть на карту. Потом встал, определил азимут, еще раз уточнил у Демона дальность и начал все это дело переносить на карту.
— Филин, я Юстас, прием.
— На приеме Филин, — как обычно ответил ротный в эфире.
— Записывай координаты объекта. Но нам его плохо видно, просто точка, но дальность прибор определяет, не всегда конечно, но попасть можно.
— Принял, давай, готов записывать.
Я продиктовал ротному неполные прямоугольные координаты и стал ждать дальнейших указаний. Через какое-то время ротный снова вышел в эфир:
— Юстас, я Филин, пока что ожидайте. Артиллерия занята.
— Стоило, блядь, нас гнать сюда, чтобы мы потели, а потом сидели и мерзли, — ответил я в ответ, понимая, что ротный здесь ни при чем и безразлично добавил, — До связи.
Сразу вспомнилась фраза, которую часто говорил другой группник из моей роты, Фазан: «Надо встать пораньше, чтобы нихера не делать». Вот это было прямо про нас в тот момент.
Время шло, мы по очереди смотрели в прибор, убеждаясь, что то, до чего «достреливает» дальномер, еще стоит на месте.
— Юстас, я Филин, готов корректировать артиллерию? — спрашивал ротный в радиостанции так, как будто у меня был выбор.
— Демон, ответь ему, что готов, и дублируй голосом, что он передает.