Мишени стрелять не могут
Шрифт:
— Подведем итоги. Выезд в половину шестого, а по-военному в семнадцать тридцать. Грузимся в парке. Не забываем про броню. За вами может приехать Первый, поэтому лучше не рискуйте. Работать будете недалеко друг от друга. Быть постоянно на связи между собой. В бой сами не вступаем. Ваша задача выявить наличие противника в данном районе. Прошлись, увидели, сняли координаты и нахер оттуда. Вопросы есть? — относительно звонко спросил комбат.
— Вопросов нет — почти синхронно ответили мы с Французом.
— Товарищи офицеры — произнес комбат, и не дождавшись, пока все встанут, вышел из палатки.
— Товарищи офицеры — произнес НШ, и мы начали собираться.
В семнадцать часов двадцать минут группа уже была в парке, минуты через три пришла группа Француза. Мы погрузились в одну машину двумя группами и поехали в точку вывода групп.
Выводил группы штабной капитан. По приезду на точку бойцы вылезли из машины и сразу заняли круговую оборону. Мы с Французом пожали руки водителю и офицеру, и группы, построившись в колонну по одному, начали движение. Француз предложил, чтоб его группа шла первая, я одобрил.
Шли тихо, но быстро, так как солнце заходило за деревья и уже начинало темнеть. Дойдя до конца леса, наши пути с Французом расходились. Это была точка «один». Он должен был досматривать местность справа по ходу движения от железной дороги, я слева. Самой железной дороги не было, но насыпь была, которая служила нам ориентиром.
— Давай, будем на связи и аккуратнее там, — пожелали мы друг другу удачи, пожали руки и разошлись по своим направлениям.
Между нами было примерно два километра. Продолжать движение с точки «два» мы могли только после доклада Центру.
— Вованыч, связь с Центром нужна, выходи на них. Скажи, что мы на точке «два» и ждем разрешения на продолжение движения. — поставил я задачу радисту и дал команду группе занять круговую оборону, — и чтоб никто не бродил, все сидят на жопе или лежат. Было относительно тепло, но, когда ты полностью мокрый, а мы были полностью мокрые, потому что идти в броне так себе затея. А когда ты идешь быстро, через лес, и летом, то будешь потеть очень обильно. Поэтому даже от легкого дуновения ветерка становилось немного зябко.
— Фрегат, Фрегат, я Юстас прием, — выходил в эфир Вованыч, пытаясь вызвать Центр.
— На связи Фрегат для Юстаса, — услышал я сквозь гарнитуру и эфирный шум голос отрядного связиста.
— Мы на точке «два», ожидаем команду на продолжение движения, прием, — бодро ответил радист, глядя мне в глаза.
— Ожидай, Юстас. Будь на связи, — ответил Центр и замолчал.
Я сел на рюкзак, каждая четверка сидела в своем секторе, а так как на той задаче нас было двенадцать человек, то весь круг делили на три части.
Я осмотрелся вокруг. Была тишина, только изредка пели птички. Природа вокруг была не такая, как в обычном лесу, жизни в ней меньше.
— На связи Юстас, — говорил мой радист, прижимая гарнитуру к губам.
Дальше я слова уже не разбирал, но по киваниям головы и глазам Вованыча, мне было понятно, что радист запоминает информацию, которую ему передает командование.
— Принял тебя, Фрегат, до связи, — чуть громче обычного ответил Вованыч, снял гарнитуру с головы и произнес:
— Выход разрешили, но сказали обязательно быть на связи постоянно, и как дойдем до точки «три», снова выйти в эфир.
— Принял. Группа встаем, одеваемся и слушаем меня. Вероятность нахождения противника пятьдесят на пятьдесят. Поэтому никто козюли не ест, все смотрят по сторонам, слушают. Не пиздят, а слушают, на это обращаю внимания. Очень много открытого пространства, будем пытаться использовать для маскировки любые кустарники, растения и складки местности. Вопросы есть? Походный порядок прежний, головняк вперед, — поставил я задачу группе, быстро пробежался по бойцам, посмотрел, что стоят по четверкам и дал добро на начало движения.
Группа начала движение, немного отпустив головняк, метров на пятьдесят. Я, как обычно, шел второй в своей четверке. Передо мной шел пулеметчик, за мной шел радист, у которого периодически кто-то говорил в эфире. Шли очень быстро, так как было открытое пространство, и мы были без рюкзаков. Хоть мы и использовали обратный скат поля, чтоб нас не видели с противоположной стороны, но наблюдатели не дремлют, и где и когда они нас спалят, только Богу было известно. Мы уже почти дошли до каких-то кустарников, в которых можно было сесть, чтоб нас не было видно, как сзади резко и очень неожиданно заговорил радист:
— Группа, стой! Впереди засада! — произнес радист, дублируя слова Центра, и продолжая слушать голос в гарнитуре.
— Группа ложись, — произнес я в радиостанцию, а сам присел на колено, дожидаясь, когда все уйдут вниз. Затем мы с радистом тоже легли, так как я не понимал, что происходит, какая засада, и какие дальнейшие мои действия.
— По нам никто не стреляет, и откуда они узнали про засаду? Может это Француз предупредил, — пронеслось у меня в голове. Но мои мысли опять прервал голос радиста:
— Принял тебя, Фрегат, отходить на точку «два» и доклад. До связи, — радист отодвинул микрофон ото рта и продолжил, — сказали возвращаться на точку «два», так как впереди обнаружена засада.
— Откуда они про нее узнали? — удивленно спросил я.
— Сказали, что с беспилотника видно скопление людей по нашему маршруту — ответил Вованыч.
— Ааа, так вот зачем мы ждали разрешения! они запускали беспилотник и ждали, пока он долетит в наш квадрат. Прогресс, бля — ответил я радисту и дал команду по радиостанции, что возвращаемся назад и тыльник идет первым.