Мишени стрелять не могут

Волошин Александр Никитич

Через минут пять крайний контрактник дошел до нас и сказал:

— Все здесь, никто не отстал.

Мы повернули налево, в просеку, где свет луны через деревья выглядел как какой-то темный камуфляж. Скорость падала, бойцы растягивались, накопленная усталость проявлялась, как могла.

Я периодически всматривался в темноту, чтобы увидеть полукруглую походку Серго, который тоже очень заметно сбавил скорость.

И тут, пока я начал ковыряться в своих мыслях и думать непонятно о чем, и мечтать о том, что через километр мы уже будем на полигоне, как вдалеке появились какие-то огни, в темноте раздался крик Серго, который

я помню, как сейчас:

— Блядь, это дорога на карьер. Неправильно идем. Разворачиваемся.

Мой мир рухнул. Я хотел просто сесть на землю и никуда не идти. Бойцы были в таком же состоянии. Пока я собирался с мыслями о том, что что-то пошло не так, мимо меня быстро прошел Серго в своей панаме, с походкой, на которую даже смотреть было больно.

— Разворачиваемся, бойцы, — пытался я включить командира, но мне кажется, что выглядело это очень неубедительно.

Серго уже пропал где-то впереди, и я одним из последних начал движение в обратную сторону, пытаясь обгонять бойцов, чтобы догнать своего сослуживца. И я уже почти это сделал, на это мне понадобилось минут десять, тяжелых и долгих десять минут, как тут мой мир рухнул второй раз:

— Сука, правильно шли! — произнес Серго, и я понял, что я уже ничего не понимаю.

— На карьер пришли, сука! Значит, первый раз правильно шли, разворачиваемся, — сказал Серго, и у меня внутри негодование с усталостью вступили в коллаборацию со злостью и безнадежностью.

В один момент я даже не поверил Серго и был зол на него. Но это чувство быстро ушло, так как мое бренное тело само себя на полигон не притащит, поэтому пришлось напрячься и заставить себя идти вперед, в темноту.

Бойцы уже еле шли, кто-то из них останавливался, кто-то ругался, кто-то шел спиной вперед, подбадривая товарища позади себя.

Это была патовая ситуация. Вот именно с того времени я ненавижу ходить в группе вторым номером, я не люблю, когда я не знаю, куда мы идем и как мы идем. Я должен контролировать весь маршрут, тогда ты не превращаешься в бобоху [23] . Но в этот раз было все наоборот, и я просто ковылял за всеми. Конечно, я выглядел и шел бодрее бойцов, но внутри, наверное, был такой же, как все: я просто иссяк.

23

Бобоха — тупой солдат

Свет каких-то фонарей приближался. Я понятия не имел, куда мы идем и что представляет из себя полигон, поэтому просто тупо шел за Серго, который шел очень быстро по сравнению со всеми.

Мы прошли мимо какой-то вырубки, прошли закрытый шлагбаум, и я понял, что мы пришли.

— Так, внимание сюда. Во-первых, тихо, никто не говорит ни слова. По условиям учений мы должны сделать дневку возле полигона, но ни времени, ни желания у меня нет, да и у вас, думаю, тоже, поэтому идем спать в палатки, которые стоят на полигоне. Но нас никто видеть не должен, всем понятно?

В ответ была тишина, Серго молча развернулся, и мы продолжили движение. И действительно, метров через двести я увидел перед собой четыре маленькие брезентовые палатки. Серго быстро показал руками, кто и где будет спать, а мы с ним вдвоем пошли в самую крайнюю палатку.

Импровизированная, с большим количеством дырок, дверь палатки была открыта. Мы зашли внутрь и закрыли дверь. Там были нары, было место под печку и место под рюкзаки. При этом там можно было стоять в полный рост.

Я скинул рюкзак на пол, сел на нары и просто сидел, мокрый до нитки. Просто тупил. Через какое-то время я решил переодеться и достать сухие вещи, так как Серго уже был в сухом термобелье, в сухих носках и грел воду на горелке.

И тут мой мир рухнул окончательно и бесповоротно. Все мои сухие вещи, а это трусы, носки, свитер и футболка, были мокрые насквозь, как будто я их полоскал в реке. Я их выжимал и понимал, что я тупой кретин, который не убрал вещи в пакет. И тут еще Серго добавил:

— Ты что, вещи в пакет не убрал? Вот ты филин. — и засмеялся.

Я ничего не ответил. Я промолчал, осознавая всю свою некомпетентность и неопытность.

Итог был таков: пройдя пятьдесят пять километров по пересеченной местности за двадцать часов, все время в воде, в холоде, с ветром и дождем, я пришел на полигон и спал, как проститутка, в мокрых трусах, на коврике, укрывшись сырым бушлатом. Вот к этому меня точно не готовила «автошкола». А Серго сладко похрапывал в сухом спальнике и в сухом термобелье. На опыте… Век живи, век учись, как говорится.

Убирайте вещи в пакеты, берегите жопу от стертостей и будьте готовы превозмогать, тогда будете спать сладко и в тепле.

Вот тебе и спецназ, дорогой читатель, вот тебе и романтика…

Глава 2

А ЕСЛИ ВДРУГ, ТО ЧТО?

— Командир, тебя ротный зовет — громко кричал дневальный, стоящий на краю нашего импровизированного футбольного поля посреди степи.

— Да твою мать, только выигрывать начали — пробурчал я себе под нос и пошел к своим воротам, где лежала моя футболка. — Храбрый, иди за меня побегай, я к ротному.

Вытирая футболкой мокрое от пота лицо, я постепенно удалялся от футбольного поля в сторону наших армейских палаток, в одной из которых находился ротный.

— Филин, я прибыл. Что случилось?

— О, заходи, Юстас. В футбол гоняете? С кем? Опять с третьей ротой?

— Да, с ними. Выигрывать только начали, Васэн забил.

— Ну молодцы — в своей специфической манере ответил ротный, когда ты не понимаешь, рад он или ему все равно. — На задачу завтра уезжаете, вечером. Работать будете совместно с Французом. Но не вместе, просто рядом, недалеко друг от друга. Сейчас иди получай бээрку [24] , карты и начинай принимать решение. Доклад решения у тебя завтра утром.

24

Бээрка — боевое распоряжение

— Принял, пошел в штаб тогда. В шортах нельзя быстро заскочить туда?

— Юстас, штаны хотя бы надень.

— Ну тогда я пойду помоюсь и в штаб, не горит ведь?

— Нет, — улыбнувшись, ответил Филин. Время до утра. В девять часов, после развода тебя и Француза будут слушать.

— Принял. Пошел тогда.

— Как дела? — спросил я у бойца другой группы, который шел с каким-то вопросом к ротному, и протянул руку.

— Все хорошо — бодро ответил боец, пожал руку и зашел в палатку.