Мисс Благоразумие
Шрифт:
— Ну, ты даешь, Бейли! Я тоже ничего не знаю о детях, но не могу поверить, что ты все это время сидел здесь и позволял ребенку есть бумагу!
— Позволял, говоришь? Как будто у меня был выбор! Первое, что он сделал, это схватил какую-то бумагу и стал жевать. Попробуй-ка сама отнять ее у него и увидишь, что будет.
— Он закричит, да?
— И еще как! У этого мальца натренированные легкие.
Молли присела на корточки. Рот у малыша был забит огромным клочком бумаги, и он был занят тем, что запихивал туда новый. На какое-то
У малыша было пухлое тельце, толстенькие ножки и совсем, ну совсем некрасивое личико. Подбородок как у профессионального боксера, только в миниатюре, носик шишечкой — в общем, Дилана не пригласили бы в качестве фотомодели для рекламных плакатов с изображениями детей. Но сердце у Молли сжалось не по этой причине.
На голове у малыша рос густой ежик рыжеватых волос — точно такого же цвета, как у Флинна. Красавцем его, конечно, не назовешь, но глаза… глаза были небесно-голубые и искрились таким же блеском и озорством, как у Флинна.
Молли показалось, будто ее сердце превратилось в ледышку. Она совсем не хотела верить той ворвавшейся в офис женщине Было очевидно, что та сильно расстроена, раздражена, сама не своя. Но внешность Дилана придала всему другой оттенок. Нельзя было не признать, что сходство между ним и Флинном действительно существует.
Малыш отреагировал на присутствие Молли, подняв на нее свои потрясающие голубые глаза.
— Привет, солнышко! Дилан…
— Ты ведь заберешь его отсюда? — нервно спросил Бейли.
— Если он пойдет ко мне на руки. Но я не собираюсь делать никаких резких движении, чтобы не напугать его. Ведь он же меня не знает, правда, солнышко? — Она произнесла это тихим голосом и попробовала улыбнуться. Малыш ответил ей улыбкой, обнажив два белых зуба и полный рот обслюнявленной бумаги. — Может, ты позволишь мне вытащить эту бумагу, а?
Улыбка исчезла. Рот малыша захлопнулся, как дверца сейфа.
— Ладно, хорошо, давай забудем об этом. Хочешь пойти со мной? Я покажу тебе свой офис. А потом, может быть, сходим на кухню за печеньем. Дилан идет с Молли?
— Дилан идет с Молли, — настойчиво повторил Бейли, словно попугай.
Малыш широко улыбнулся Молли, затем Бейли, а потом задрал вверх попку и быстро пополз в противоположную от них сторону.
У Молли мелькнула мысль, что она знает еще только одно существо мужского пола на планете, обладающее таким же упрямым характером, и погналась за крошечным рыжим проказником.
Не прошло и получаса, как в дверь Молли постучали. Она и предполагала, что рано или поздно Флинн найдет ее и поинтересуется, где малыш. Она сидела за письменным столом, когда он заглянул в комнату.
— Симона сказала, что ребенок с тобой.
— Да, в целости и сохранности. — Или это ее комната, казалось, была в целости и сохранности, пока сюда не вошел Флинн. Она закрыла
С приходом Флинна эта атмосфера организованности и порядка необратимо менялась. Так было всегда. Молли никак не удавалось понять, каким образом он умел превратить приятный, спокойный и мирный день в бесконечный кошмар. Это потрескивание в атмосфере бывало всегда внезапным, словно первый раскат грома перед грозой. Она только что была дипломированным бухгалтером, а в следующее мгновение уже ощущала, что у нее есть груди и бедра, беспокоилась, что волосы у нее могут быть в беспорядке, и спрашивала себя, как бы она выглядела в его глазах без одежды. Молли пыталась анализировать эту проблему с разных точек зрения, но ответа не находила.
Флинн обладал непонятной и пугающей способностью вызывать в женщине чувство смутной тревоги. Заставлял нервничать.
Однако в этот момент встревоженным и нервным был он сам.
— Она ушла, — сказал Флинн. — До сих пор не могу в это поверить. Что бы я ни говорил ей, все впустую. Просто взяла и ушла.
Молли откинулась на спинку рабочего кресла и смотрела, как он меряет комнату шагами.
— Я опасалась, что так и выйдет. Когда эта ненормальная выскочила из твоего офиса, она явно ничего и никого не слушала. Но я уверена: она вернется, Флинн. Ни одна мать просто так не бросит своего ребенка…
— Да, я тоже думаю, что она вернется. Но будь я проклят, если знаю, что должен делать до тех пор. У меня такое ощущение, будто кто-то бросил мне на колени гранату. Что, если ребенок заболеет, вот прямо сейчас, в эту минуту? Кто за него отвечает? Я даже не знаю, есть ли у меня законное право поручить его чьим-то заботам. Ради всего святого, я даже не верю, что это мой ребенок!..
Молли продолжала смотреть на Флинна. Он был настолько ошарашен случившимся, что даже ни разу не взглянул на ребенка.
А с Диланом было все в порядке. Молли принесла к себе пакет с его памперсами, одеяло, прихватила из кухни печенье и кружку молока. Печенье послужило приманкой, чтобы заставить его выплюнуть бумажный ком, который он держал во рту. Минуты две малыш на большой скорости ползал по ее комнате, а потом просто прилег на одеяло и мгновенно уснул.
— Похоже, мне срочно нужно кое-что предпринять, — Флинн сновал из угла в угол, будто затравленный зверь в клетке. — Во-первых, позвонить адвокату. И узнать, какие у нас в городе есть педиатры. Может, стоит связаться и со своим врачом… Черт побери, я не знаю, какие проводятся тесты, чтобы доказать или опровергнуть отцовство!..