Мисс «Грация» к беде

Рис Кларисса

– Профессор, вы, наверное, не так поняли мой посыл, – замерев у двери, я повернулась вполоборота. – Я не собираюсь менять прелести материнства на свою карьеру. Слишком долго моя семья оставалась у истоков власти, и я не вправе изменять это. Если мне суждено стать епископом, то так тому и быть. У родителей не появилось больше детей, а я должна идеально исполнять роль преемника. Так что понятия не имею, о каком юнце идет речь. Вступать в брачные узы в ближайшее десятилетие не входит в мои планы на счастливую жизнь.

– Приятно это слышать из ваших уст, – наконец-то расплылся в улыбке алхимик. – Надеюсь увидеть вас в своих

лабораториях после начала дополнительных практикумов.

– Конечно, профессор, – едва не подпрыгнула я от такой удачи.

– Тогда буду с нетерпением вас ждать, – махнул мне головой профессор.

– Всего вам наилучшего, – еще раз попрощалась я со стариком.

– И вам удачного дня, – раздалось едва слышно за моей спиной.

Почему-то после неожиданного разговора в голове немного прояснилось. Я даже подумать не могла, что в академии есть люди, которые на самом деле поддерживали Алексис и переживали за нее. А это немного согревало мою душеньку. Теперь я могла спокойно прятаться не только в общежитии, но и под крылом профессора, при этом занимаясь своим любимым делом. Ладно, надо будет только местную таблицу химических элементов подучить и можно будет попробовать на самом деле пойти по стопам леди Гвенсалид. Улыбнувшись всему новому и прекрасному, я отправилась отдыхать. Кажется, сегодня я смогу спать спокойно.

Глава 14

Утро началось для меня просто волшебно. Колокольный звон, раздавшийся ровно в шесть утра, заставил скатиться с кровати и непонимающе искать эвакуационные направляющие. Мне на мгновение даже почудилось, что я вернулась в свой рабочий кабинет на неудобный диван, на котором частенько засыпала в обнимку с плюшевым пингвином, когда случался аврал. Но нет, я все так же оставалась хрупкой аристократической красоткой с переделанными мозгами и странной тягой к парню, от которого толку меньше, чем от козла молока.

Перед ней на самом деле открыты все пути в любую стезю, какую только пожелает выбрать, так нет же, она почему-то думала, что жизнь жены будущего архиепископа подходит ей больше. Кажется, матушка перестаралась и вместе с тщеславием стерла из дочери любые намеки на амбиции и стремление стать кем-то значимым. Кошмарная жизнь, я еще раз в этом убедилась. Лучше все семь смертных грехов, чем прозябание в радужных кущах без возможности иметь собственное мнение и делать так, как нравится.

Собиралась я лениво и никуда не торопясь, занятия начинались только в девять. Зачем нас надо поднимать в такую рань, было неясно. Распахнув гардероб, я придирчиво осмотрела ряд одинаковой школьной формы. Никакого разнообразия, честное слово. Белая блузка, черная юбка в пол, прикрывающая носки туфель, и теплый пиджак на зиму. Воистину я радовалась, что училась в обычной школе, где можно было обходиться базовой гаммой и не загонять себя в ловушку отксерокопированных подростков без права выбора. В противном случае дурка не заставила бы себя ждать, учитывая мой экстраординарный взгляд на мир.

Закатив глаза, все же сняла первое попавшееся и пошла в ванную. Водные процедуры много времени не отняли. И неважно, как лениво я все делала, спустя каких-то сорок минут я уже сидела и думала, чем себя занять. Книги пока не выдали, читать нечего. Сеть заблокирована, да и лишний раз рисковать планшетом я не хотела. Посидев так еще пару томительно-бессмысленных мгновений я решила спуститься на завтрак. Надеюсь, я буду опять трапезничать в одиночестве, относительном. Все же план по пряткам никто не отменял.

Из комнаты я выходила вполне довольная жизнью и миролюбиво настроенная. Беды ничего не предвещало. Не было никаких предзнаменований к тому, что мне придется нос к носу столкнуться с первой красавицей нашего курса. От досады я едва зубами не заскрипела. У меня сложилось впечатление, что она под дверью меня дожидалась. Выпрыгнула, подобно черту из табакерки, и вылупила свои зенки на меня. Вот ведь моль белобрысая.

– Кого я вижу? Трусишку, что даже не смогла появиться на глазах у всего народа после своего грандиозного позора, – пропела эта стерва и попыталась преградить мне путь.

– Баронесса Нагор, прошу простить мою неучтивость, но вы мешаете мне пройти, – ровно улыбаясь и стараясь не показывать эмоции, произнесла я.

– Да, как ты смеешь указывать мне, что делать! – тут же взвилась эта умалишенная.

– Наверное, по праву своего рождения, – склонив голову набок, тихо произнесла я. – После выпуска не ищите себе работу в столичных храмах. Я не подпишу ни единого прошения за вас, пусть хоть сам архиепископ его преподнесет. Никто не смеет оспаривать власть святого аббатства скорби и вдовствования. Так что в следующий раз думайте, прежде чем открывать свой рот в присутствии других людей. Репутация – вещь тонкая, сегодня была, завтра нет.

– Ах, ты, мелкая выскочка! – пуще прежнего заверещала эта идиотка.

– Сама напросилась, моль белобрысая! – рассматривая сизо-черное пятно на своей блузке прошипела я. – Молись, чтобы боги тебя на страшном суде помиловали.

– Да что ты мне сделаешь? – и эта курица безмозглая плеснула в меня из еще одной склянки с чернилами. – Тебе никто не поверит, ты же больная на всю голову.

– Ага, – хищно оскалилась я. – А с таких, как известно, спрос невелик. Сама понимаешь, на чьей стороне будет общественное мнение. Так что иди сюда, бить буду больно, но аккуратно.

Не успела она опомниться, как я с наслаждением запустила руки в ее белокурые пряди и со всей силы потянула на себя, стараясь вырвать как можно больше. Это Алексис сдачи дать не могла и смиренно сносила все издевательства. Я же выросла в детском доме, у нас там еще и не такое творилось. Потому я знала, как с максимальной эффективностью использовать неожиданность и замешательство оппонента. Резко дернув голову девицы назад, я со всей силы ударила ее в голень, не позволяя удержаться на ногах и заваливая на пол – для продолжения выяснения наших взаимных претензий, которых у меня скопилось немало.

И пусть хоть кто-нибудь попытается мне сказать, что это был нечестный прием. Эта девица целый год издевалась над беззащитной и ничего лично ей не сделавшей девушкой, которая даже не понимала, что надо дать в глаз зарвавшейся блондинке. Зато я решила исправить дикое недоразумение и объяснить наглядно, что задевать меня не стоит. Такой поступок может оказаться очень чреват для самой младшей из детей маркиза Нагор. Все же ничего старше баронессы ей не светит, включая знатного мужа и большого приданого. Может, заодно поймет, что за свои слова надо отвечать, а не хлопать глазами.