Мисс Марпл из коммуналки
Шрифт:
Своим знакомым, родственникам, друзьям дубликатов вы не делали. В библиотеки, бани и театры в последние два месяца не ходили, ключей без присмотра нигде не оставляли. Откуда труп, Надежда Прохоровна, Софья Тихоновна?! Как в вашу квартиру попало тело Алиева Нурали Нурмухаммедовича?!Через две минуты после приезда опергруппы тело человека в серой куртке удалось идентифицировать по паспорту, обнаруженному в его кармане. Убитым оказался тот самый сосед-таджик из сорок первой квартиры.
Его жена Гульнара стояла тут же и
Помимо паспорта в карманах Нурали Нурмухаммедовича была обнаружена сумма денег в размере восьми тысяч американских долларов и одиннадцати тысяч рублей.
Деньги немаленькие.
Дети Гульнары плакали в соседней квартире и рвали душу капитана Дулина на мелкие сострадательные части.
С одной стороны, все ясно: были бы кумушки чуть помоложе, забрал бы их кэп Дулин с собой обеих. Промариновал бы в СИЗО сутки-двое и добился если не признания, то хотя бы вразумительных ответов.
Но тут… Отпечатки пальцев с наружной стороны на ручке двери стерты… А зачем, спрашивается, если в подозреваемых жильцы квартиры…
И врач еще! Медэксперт Васильчиков…
«Удар нанесен с такой силой, что расщепилась ручка ножа…»
А бабушки-гражданки на мясников, факт, не тянут.
Кэп Дулин сидел за круглым, накрытым скатертью столом в комнате свидетельницы(?) Мальцевой – следователь Паша Авдеев заканчивал в коридоре описание места происшествия – и мучительно соображал, как бы добиться от кумушек хоть одного четкого признания, кроме: спим крепко, ложимся рано, встаем поздно.
«Эх, пенсионерки-божьи одуваны, – вздыхал Дулин. – Мне бы хоть недельку вставать поздно, ложиться когда захочешь, третий год без отпуска… И что мне с вами делать?!»
Решил – пугнуть:
– Ну что ж, Софья Тихоновна, Надежда Прохоровна, если иных подозреваемых, кроме вас, нет, придется проехать с нами. Собирайтесь, голубушки.
Гражданка Губкина, только что обнимавшая за плечи всхлипывающую гражданку Мальцеву, вдруг вызверилась на капитана:
– Куда это – собираться?! Как это – поехали, а?! Алеша, ты что молчишь?!
Участковый Бубенцов, все это время подпиравший комнатный косяк с мрачным видом, поднял бровь.
– Алеша, что это делается-то?! А! Как только у вас, значит, четыре мертвяка на участке – так баба Надя помоги, канистру разыщи! А как у бабы Нади мертвяк… В кутузку собирайся, да?!
– О какой канистре речь? – прищурился капитан на участкового, не обращая внимания на гневные вопли гражданки-свидетельницы(?).
– А вот такие! – обогнув стол, вышла на передний план гражданка. – С техническим спиртом, вот!
– Так, так, так, – усмехнулся Дулин. – Это не та ли канистра, что в гараже Зубова нашлась?
– «Нашлась», – фыркнула Губкина. – Как же!
Сама ножки приделала и к вам прибежала?.. Это я ее у Таньки нашла и к вам приволокла!
Авторитет «не повзрослевшего» до старшего лейтенанта участкового безвозвратно гиб под эти вопли.
Испуганная перспективой собираться и ехать бабушка Губкина в деталях освещала проводимые ею мероприятия. К деталям присовокупила воспоминания о славном прошлом добровольной красноповязочной дружинницы…
– И что же это получается?! – вопрошала пе ред многочисленной аудиторией. (Паша Авдеев даже описывать прервался, пришел послушать.) —
Как только надо – баба Надя. Как на кого-то мертвяка свалить, так тоже получается – я?!
В дверном проеме собралась уже вся следственная бригада, концерт по заявкам работников правоохранительных органов продолжался еще минуты четыре.
Солировала все так же баба Надя.
В итоге капитан не выдержал (сжалился над погибающим под ехидными взглядами коллег лейтенантом) и ударил ладонью о стол:
– Так, хватит! Перерыв с песнями и плясками закончен. – И обратился к товарищам: – Чего столпились? Работы нет? Сейчас добавлю… Кто на поквартирный обход пошел?!
Дверная пробка мигом рассосалась. Только лейтенант Серегин остался:
– Товарищ капитан, разрешите спросить?
– Валяй, – мотнул разболевшейся головой Дулин.
– Гражданочки, у вас есть запасной ключ от комнаты соседа?
Разошедшаяся в негодовании гражданочка Губкина фыркнула, скрестила руки и отвернулась к окну; Софья Тихоновна перехватила поудобнее сползшего котика и встала со стула:
– Пойдемте. Сейчас покажу, где ключ.
Лейтенант Серегин пропустил даму с котом вперед себя. Отпер дверь разысканным под плинтусом ключом и вошел в большую, наглухо зашторенную комнату.
Зашел и замер словно вкопанный.
– Товарищ капитан! Идите сюда!
На узкой кушетке, стоящей в углу возле окна, под толстым ворсистым пледом угадывались контуры человеческого тела.
Тело свернулось калачиком. Из-под уголка пледа на подушку вымело длинный клок седых волос.
– Товарищ капитан!
Дулин – вот тебе, бабушка, и Юрьев день, второй труп в одной запертой квартире! – прошел до угла и осторожно приподнял плед над лицом…
Из-под пледа на него очумело уставились блекло-голубые глаза пожилого мужчины. Его длинные седые волосы беспорядочно выбились из стянутого резинкой хвостика.
Знаменитого на весь район моржа-йога Вадима Арнольдовича Савельева капитан узнал почти сразу. Не раз и не два Дулин видел, как прохожие смотрели вслед мужчине, что шел сквозь трескучий мороз в клетчатой рубахе навыпуск, джинсах и сандалиях, и крутили пальцем у виска. А закаленный йог, обычно погруженный в свои сугубо философские мысли, не обращал на ротозеев и зевак ни малейшего внимания. Шагал, уминая сугробы легчайшими босоножками, и думал о телах Вселенной и соотношении с ними своего абсолютно не мерзнувшего тела.