Миссис Брэникен [Миссис Бреникен]
Шрифт:
Было чрезвычайно душно. Раскаленный воздух, проникая в легкие, жег их огнем. Небо, чистое, темно-лазуревое, как в некоторых местностях на берегах Средиземного моря, когда бушует мистраль, имело странный и угрожающий вид.
Том Марикс смотрел на небо с такой тревогой, что это не укрылось от Заха Френа.
— Вы что-то чуете, — сказал он, — и что-то вам не совсем по сердцу?
— Да, Зах, — отвечал Том Марикс, — я предвижу самум, вроде тех, которые свирепствуют в пустынях Африки.
— Если будет ветер, то будет, вероятно, и вода? — заметил на это Зах Френ.
— Нет, Зах, наступит еще более страшная сушь; этот
Это замечание опытного человека способно было вызвать опасения во всем караване.
Поэтому приняты были все предосторожности на случай быстрой перемены в состоянии погоды.
Было девять часов вечера. Палатки не были разбиты; это представлялось излишним в эти горячие ночи, посреди песчаных дюн. Утолив жажду, каждый получил свою порцию на ужин.
Однако пища не шла никому. Необходим был чистый воздух; желудок менее страдал, чем органы дыхания. Более пользы принесли бы этим бедным людям несколько часов сна, чем несколько глотков пищи, но не было возможности заснуть в этой тяжелой атмосфере. До самой полуночи не произошло ничего особенного. Том Марикс, Зах Френ и Годфрей бодрствовали поочередно; то тот, то другой из них приподнимались со своего места для наблюдения горизонта по направлению к северу. Он был настолько светел и даже ясен, что вызывал невольно какой-то суеверный страх. Закатившееся одновременно с луной, солнце скрылось за дюнами, расположенными на западе. Сотни звезд блестели у Южного Креста. И вдруг, около трех часов ночи, небо померкло и наступила непроглядная тьма.
— Скорей!.. Скорей!.. — закричал Том Марикс.
— Что случилось? — спросила миссис Брэникен, быстро поднявшись со своего места.
Бывшие около нее Джейн, Гарриет, Годфрей и Зах Френ старались разглядеть друг друга среди этой темноты. Лежавшие на земле животные приподымали головы, и, объятые страхом, испускали пронзительные, отрывистые крики.
— Что случилось? — переспросила миссис Брэникен.
— Самум! — отвечал Том Марикс.
Это были последние слова, которые можно было еще расслышать.
Поднялся такой шум в воздухе, что ухо не могло уловить ни малейшего звука, в то же время глаз не был в состоянии что-либо различить.
Это был самум, один из тех внезапно наступавших ураганов, которые опустошают австралийские равнины на огромных пространствах. С юга показалось огромное облако, которое опускалось на равнину, облако, заключавшее в себе песок и воду, захваченные с поверхности этой пустыни, обугленной солнцем.
Дюны, около которых расположен был привал, пришли в движение, как морские волны, и разлетались во все стороны не в виде жидкой пены, а в виде неосязаемой пыли, которая ослепляла, оглушала, душила.
Все чувствовали, что над ними пролетал поток воздуха и песка непреодолимой силы со свистом картечи. Годфрей держал Долли обеими руками, опасаясь, что страшный ураган разметет весь караван и разлучит их.
Так именно и произошло, и никакое сопротивление было немыслимо. В продолжение часа, пока свирепствовала буря, миссис Брэникен и ее спутников, в том числе и двух больных, бросало, как щепки, по пространству в четыре-пять миль; они приподнимались, чтобы снова свалиться на землю.
Они не могли ни видеть, ни слышать друг друга. Таким образом донесло их до окрестностей Иоанна Спрингс, как раз к тому времени, когда над горизонтом всходило
Все ли оказались налицо при перекличке? Миссис Брэникен, Гарриет, Годфрей Джоз Мерит, Джин Ги, Зах Френ, Том Марикс, оставшиеся на постах своих белые, — все оказались налицо вместе с четырьмя верховыми верблюдами. Но туземцы все исчезли с двадцатью остальными верблюдами, припасами и выкупом капитана Джона!
И когда Долли позвала Джейн, та не откликнулась Лен и Джейн Боркер тоже исчезли…
Глава двенадцатая. ПОСЛЕДНИЕ УСИЛИЯ
Исчезновение туземцев, верховых и вьючных животных ставило миссис Брэникен и оставшихся ей верными спутников в почти безвыходное положение.
Зах Френ первым произнес слово «измена»; за ним повторил его Годфрей. При сопоставлении всех обстоятельств, сопровождавших исчезновение части каравана, измена становилась вполне очевидной. К этому мнению присоединился и Том Марикс, которому известно было пагубное влияние Лена Боркера на туземцев охраны.
Долли еще сомневалась. Она не могла предполагать такого вероломства и подлости.
Разве Лен Боркер не мог быть обманут и уведен?
— Уведен-то уведен, но вместе с черными, — заметил на это Зах Френ, — и одновременно с теми верблюдами, на которых съестные припасы!
— А бедная моя Джейн! — тихо сказала Долли. — Она разлучена со мной, и я даже не могла заметить этого!
— Лен Боркер не пожелал даже, чтобы и она осталась при вас, — сказал Зах Френ. — Негодяй же он после этого!
— Негодяй?.. Хорошо!.. О!.. Очень хорошо! — добавил, в свою очередь, Джоз Мерит. — Если все это не измена, я согласен никогда не напасть на след этой шляпы… исторической… которая…
И обращаясь затем к китайцу, он спросил:
— И что вы думаете об этом, Джин Ги?
— Ай, ай, мой господин Джоз! Я думаю, что я тысяча и десять тысяч раз лучше сделал бы, если бы никогда не вступал ногой в эту столь мало комфортабельную страну.
— Быть может! — ответил на это Джоз Мерит. Измена, в сущности, была настолько очевидна, что и миссис Брэникен должна была наконец сдаться перед фактами.
«Но зачем было обманывать? — спрашивала она себя. — Что такое сделала я Лену Боркеру? Разве я не позабыла о прошлом? Разве я не приняла их как родственников, несчастную его жену и его лично? А он покидает нас, оставляет нас беспомощных и похищает у меня цену свободы Джона! Зачем же все это сделано им?»
Никто не знал тайны Лена Боркера, и никто не мог бы ответить миссис Брэникен. Одна лишь Джейн могла бы поведать о том, о чем известно было ей из гнусных проектов ее мужа, но Джейн уже не было.
Между тем все предположения соответствовали истине. Лен Боркер привел в исполнение давно уже задуманный план, который, казалось, должен был несомненно сопровождаться удачей. Чернокожие из охраны легко поддались его уговорам, подкрепленными обещанием щедрой награды.
В самый разгар урагана, в то время как двое черных увлекли Джейн, крики о помощи которой не могли быть услышаны, остальные погнали верблюдов, которые разбрелись вокруг лагерной стоянки по направлению к северу. Никто не заметил их среди окутывавшей все кругом темени, еще более сгущенной облаками пыли, и еще до наступления рассвета Лен Боркер вместе со всеми сообщниками находился уже на расстоянии нескольких миль к востоку от Иоанна-Спрингс.